Другие правила - Валерий Большаков

Моана уже заслонила полкосмоса. На ней проступали неожиданные краски — то желтоватые песчаные конусы проявятся, то темно-багровая поверхность скалистых гряд, то матовая чернота углистых хондритов. Горизонт все расходился, а острые пики наплывали с пугающей скоростью.

Из последних сил, с перебоями заработали двигатели ориентации. Корабль медленно развернулся, стал «на попа» и совершил первую в своей жизни посадку, Большой Круглой Печатью завизировав прибытие.

Мерзлые силикаты, похожие на глину, составлявшие поверхность астероида, растерлись в пыль и пар, брызнули во все стороны. Один из ЯРД наткнулся на глыбу, оторвался и запрыгал по реголиту мятой бочкой. Сплющилась и просела вывороченная корма.

Маленькое Солнце бросило короткий свет на тушу корабля и скрылось за скалами. Все затянуло тенями. Наступила двухчасовая ночь.

Глава 20

МАРС, «БОЛЬШОЙ СЫРТ»

К синтезаторной Антон подходил, как странник к святым местам — с трепетом душевным. Здесь для него начиналась Зона Чародейства и Волшебства. С детства сталкиваясь с nanotech, он и сейчас относился к ней, как к магии. Нет, ну как так— льешь в синтезатор какую-то сгущенку металлоорганическую, а вынимаешь компьютер… Или суешь в репликатор один проц, а получаешь два. Или четыре. Или восемь… Без пол-литра не разберешься.

Антон постучался и вошел.

— Можно?

В синтезаторной было пусто и тихо. Шторка выходной камеры репликатора была поднята, и оттуда несло холодом. А вот Гошка вел себя как безбожник в храме. Ну, никакого благоговения! Вон майка его сохнет — прямо на синтезаторе развесил. Это надо же, а? На полу, словно забытый багаж, расставлены черные кубы энергосборников, на одном крошки рассыпаны и пластет забыт с кефиром…

Антон щелкнул замками и снял надоевший шлем. Сразу запахло озоном, горячим металлом — типично заводское амбре.

— Эй! — крикнул он. — Есть тут кто?

За штабелем металлооргаментов завозились, и серворобот с выведенной на спине четверкой двинулся Антону навстречу, перебирая шестью коленчатыми ногами. Стажер оробел.

— Наноинженер Черняк, — прогундосил кибер, — вышел встречать бот с оборудованием. — Машина тихо покачала тяжелой головой, словно не одобряя подобную легкость в мыслях, и добавила: — Обещал скоро быть. Просил подождать.

Мощные манипуляторы указали налево.

— Он там, — сообщил робот, — в трехстах сорока трех с половиной метрах.

Антон вытянул шею. В трехстах сорока трех с половиной метрах за грязноватым окном блестела финишная площадка, где холмился низкий, словно расплывшийся конус десантного бота типа «Коча».

— Ладно, — пожал плечами Антон, поискал глазами, где бы здесь приткнуться, и уселся на теплый энергосборник. — Подождем.

Низко прожужжал электрокар, послышались пришептывающие, как у кибера, шаги, и в синтезаторную зашел первопоселенец. Антон сразу догадался, что перед ним именно первопоселенец, а не доброволец, не землежитель, не залетный межпланетник — на госте были эти ужасные меховые штаны с курткой, заношенные, изгвазданные и пыльные. Ну кто еще, кроме первопоселенца, будет в таком ходить?

Но все равно этот был хорош — вылитый колонист, какими их изображают в стереофильмах: суровый, седой, с лицом цвета седельной кожи, высокий и основательный, как валун. Он стал посередине купола, расставив ноги в унтах со свинцовыми подметками, и трубно взревел:

— Эй, есть тут кто живой?

— Я, — выглянул из-за робота Антон, — только…

— Наноинженер Черняк вышел встречать бот… — занудил кибер, вытягивая руки в сторону овального окна.

— Не перебивай! — цыкнул на него Антон. Робот заткнулся. — Тут всем Черняк командует, его хозяйство, — объяснил стажер, — сейчас он придет. А что вы хотели?

Колонист искоса взглянул на него и спросил:

— Тоже сюда, что ли?

— Тоже, — сказал Антон и стыдливо заулыбался. — Запчасти кое-какие размножить надо.

— А-а… — протянул колонист довольно равнодушно. — А у меня — вон…

Он достал помятый, густо исцарапанный бур-мобиль, похожий на пушечное ядро.

— Сломался, зараза! — сказал первопоселенец, опуская механизм на пол. — А я без него, как без рук! Сможет этот ваш Черняк такой вот сварганить?

— Сможет, — авторитетно заявил Родин, — и даже лучше!

— Да не надо мне лучше, — сказал колонист, улыбаясь. — Мне б такой же… А ты сам кем тут числишься? Как зовут-то?

Антон назвался.

— А я, понима-ашь, капустку развожу, — разъяснил суть дела колонист, — с плантаций я. Георгий Иванович Колманов. Будем знакомы. А бабы у вас есть? — спросил он вдруг.

Антон смешался.

— Есть, — сказал он стеснительно.

Колманов страшно заинтересовался.

— Едрить твою семь-восемь! Девки или кто постарше?

— Девки… Девушки в основном.

— Эт-то хорошо, — обрадованно сказал Колманов, — а то у нас на плантациях с этим делом напряженка. Хоть так посмотреть… — Он крепко подмигнул, захохотал, ахнул Антона по плечу и, твердо ступая по пружинящему полу, прошелся до репликатора и вернулся. Постучал носком унта по металлооргаментам, сложенным в штабель. — И что, так вот все из этой фигни и стряпает?

— Ну! — со знанием дела ответил Антон.

— Хороша машинешка… — протянул Колманов с уважением. — А Лиса, значит, — сказал он неожиданно, — с Жилиным спит?

— К-какая лиса? — оторопел Антон.

— Как какая? Машка Лисицына!

— Да кто вам сказал?! — возмутился стажер. — Одна она, с девчонками! У Глеба Петровича невеста есть!

— Это хорошо, — смутился Колманов, — а то люди болтают разное…

Загремела дверь грузового тамбура, и робот сорвался с места, протопотал, жаждуще раздвинув манипуляторы. Сдирая с себя мягкий гермошлем, в купол ввалился огромный Гоша Черняк.

— Я вас приветствую! — радостно сказал он и заторопил кибера: — Там два контейнера, занесешь их!

Блестя великолепными зубами, явил себя Габа Оле-Сенду.

— Георгий! — воскликнул он, пропуская робота. — Ты где столько шлялся? Я тебя еще вчера ждал!

— Да-а… — махнул рукой Колманов. — Весь день рыбозмею гонял, понима-ашь…

— Ну, это надо… Привет, Антон! Как жизнь? Яэль тебя еще не соблазнила?

— Нет, — буркнул Родин. К Габе он относился с симпатией… и с опаской. Хороший мужик штурман, простой и надежный. Но как сказанет что-нибудь…

— А микробур для чего? — заинтересовался Габа. — Что ты им ковырять собрался?

— А это не для меня, — охотно ответил Колманов, — это дочкин. Натаха-то моя на планетолога выучилась! Да-а!..

— И что кончала?

— Универ Лунный. Вот, вернулась в пенаты. Воду ищет, озера подледные…