Мой друг бессмертный - Анна Гурова

— Я-то откуда знаю. Автора спросить, наверно.

— А кто автор?

Нафаня несколько секунд помолчал, как будто вспоминая, и завел тоном сказителя:

— Была тут такая группа, «Каббала». Трое парней из «кулька», в смысле, Института культуры. Играли death-metal. О демонах, маньяках, покойничках. Вот и доигрались. Спустились однажды в подвал порепетировать, и больше их никто не видел. Только в полнолуние иногда вой до второго этажа долетает…

— Группа «Каббала», — заметил Рэндом, вставая и потягиваясь, — обитает слева от нас, через две двери. Кстати, Нафаня, — полчаса назад соседи звали нас к себе пить водку. Я думаю, самое время перестать трендеть и пойти в гости, заливать наш очередной облом с продюсером.

— Водку? В такую жару? На пляже? Из мыльницы? Конечно, буду!

Нафаня, развеселившись, любил цитировать старые анекдоты.

— Да ну вас, — разочарованно сказала Ники. — Я-то думала, вы серьезно.

— Конечно, серьезно. В подвале пропала совсем другая «Каббала», — громко прошептал Нафаня проходя мимо Ники к двери. Ники дрыгнула ногой попытавшись его пнуть, но не попала. Нафаня с хохотом выскочил в темный коридор.

— Ники, тебя с собой к «каббалистам» не зовем, — сказал Рэндом, тоже собираясь на выход. — Там скоро будет пьяное безобразие, для барышень ничего интересного.

— Ну и проваливайте.

— Ты не обидишься, что мы тебя тут одну бросили?

— Ясен-перец, обижусь. Но я тут сидеть не собираюсь.

— Домой поедешь?

— Не-а.

— Хочешь, на барабанах постучи. Мы Михалычу не скажем.

Рэндом оставил Ники фонарик и ключи от «точки».

— Потом занесешь их в студию «Каббалы». У них на дверях свастика и надпись «Jedem das zein». И свет выключить не забудь…

Дверь за музыкантом захлопнулась. Ники проводила Рэндома взглядом и равнодушно поглядела на барабанную установку.

— На фига мне ваши дырявые барабаны, — пробормотала она. — Я лучше пойду пошарю в подвале.

Ходить по Леннаучфильму с фонариком — совсем не то, что без него. Темнота поднимается над головой шатром, пространство становится загадочным и одновременно уютным. Кажешься себе кобольдом, гуляющим по рудничному забою. Пусть там шахтеры волнуются, боятся обвалов и взрывов, а для кобольда подземелье — дом родной. И чувствуешь — это не просто какие-то там грязные, вонючие развалины старой киностудии. Это твои развалины. Ты тут хозяин.

Ники без проблем добралась до первого этажа и спустилась в подвал. Она слегка нервничала. Подвал не входил в число исследованных территорий, там, в принципе, могло быть что угодно. А Ники сильно подозревала, что там были какие-то лаборатории. Первое же подвальное помещение, в которое она вошла, оказалось под завязку забитым древним, заросшим пылью оборудованием. Ники прошла через длинный зал с низким потолком, осторожно переступая через ворохи кинопленок. По сторонам виднелись зловещие штуковины непонятного назначения и металлические шкафы и ящики со стенками в пять сантиметров толщиной. «Это похоже на виселицу, — думала Ники, с опаской разглядывая оборудование. — А это на печь…» Смешно сказать, больше всего ее тревожила мысль, что какой-нибудь прибор очнется от вечного сна и внезапно заработает.

Длинный зал закончился тяжелой дверью с целой системой замков. Хорошо, дверь была приоткрыта — замки давно заржавели, и Ники бы ни за что не открыть дверь самой. Следующая комната была меньше предыдущей, и несгораемых шкафов с «виселицами» там не было. Зато вдоль и поперек комнаты стояли длинные металлические столы, а на них — ряды стеклянных и фаянсовых бутылок разной формы и величины. Некоторые бутылки валялись на полу, от других остались одни осколки — Ники тут явно была не первым гостем. В спертом воздухе воняло какими-то ядовитыми химреактивами. У Ники сразу защипало в носу, запершило в горле. Чувствуя, что ее вот-вот стошнит, она начала дышать ртом. Стало легче. Ники прошла мимо столов, стараясь не касаться их изъеденной кислотами поверхности. «Тут все давным-давно протухло и выветрилось, — попыталась она себя успокоить. — У химии тоже свой срок годности. Чего я, вообще, распереживалась? Это же киностудия, а не военный завод!»

Ясно было одно — в этой морилке никто не смог бы петь. Да что там петь — вообще находиться дольше пары минут. «Может быть, дальше воздух будет посвежее?» — с надеждой подумала Ники. Она заметила, что ядовитая комнатка имеет второй выход. Задержав дыхание, она быстро миновала лабораторию, рывком распахнула дверь — и вошла в следующий отсек подвала.

Посветив фонариком по сторонам, Ники попыталась прикинуть, куда попала. Тут тоже была лаборатория. Прямоугольное помещение без окон. Столы, шкафы, стекляшки и пробирки. А вот сюда, кажется, до нее никто не добирался. Все стояло в идеальном порядке. Из-за густой нетронутой пыли все казалось серым — кроме стен. Стены были украшены липкими желтыми разводами. Ники попыталась вдохнуть и обнаружила, что кислорода тут, кажется, нет вообще. Мутно-пыльная, жгучая субстанция, которую вдохнула Ники, была каким-то другим газом, для дыхания не предназначенным.

Ники раскашлялась, у нее брызнули слезы из глаз. «Блин, да тут натуральная газовая камера!» — подумала она, отшатываясь к выходу. Подвал вдруг тронулся с места, наклонился и куда-то поплыл. Сотрясаясь от кашля, Ники прислонилась к дверному косяку. Через мгновение она обнаружила, что сидит на пятках, опираясь спиной о стену, фонарик валяется рядом с ней на полу, а в его луче виднеется что-то вроде старой войлочной стельки — дохлая крыса.

Увидев крысу, Ники на мгновение отключилась. Вернее, ей показалось, что она только закрыла и сразу открыла глаза. Жжение в горле прошло. Воздух стал ощутимо лучше, должно быть, газ понемногу выветривался. Ники перевела дух, потянулась за фонариком и увидела, что крыса исчезла. Ники медленно поднялась на ноги, цепляясь за косяк, посветила по сторонам и обнаружила, что в противоположной стене появилась дверь. Даже не дверь, а просто черный четырехугольный проем в стене. Над ним надпись: «Только для персонала».

«Крыса ушла, — равнодушно подумала Ники. — А дверь откуда? Ее тут не было! Глюк?»

Пошатываясь, Ники приблизилась к двери. Дверь выглядела вполне реалистично. «Значит, я ее просто не заметила», — решила Ники. Однако когда она посветила внутрь фонариком, к ней вернулись сомнения. Густая темнота полностью поглощала свет. Казалось, что за дверью заканчивается пространство. И, кроме этой непроглядной тьмы, там ничего нет. Ники невольно представила, как делает шаг, срывается в пропасть и летит вниз… падает в бесконечность, — и отступила назад.