Болотный край 2 - Михаил Владимирович Баковец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Много народа не было, если не считать отряда гоблинов. Люр с собой взял четыре десятка воинов. Я же только свою группу. Этого было достаточно, так как шли мы только за образцами и за противогазами для добычи кристаллов. Не всегда может так повезти, как в первый раз. Судя по виду дороги к скалам с кристаллами, инсекты ходят по ней в лучшем случае два-три раза в месяц. И не факт, что только за камнями с маной.
Тихо, спокойно и незаметно дошли до гор. Почти без неприятностей перебрались на другую сторону хребта по туннелям. Всего лишь один раз столкнулись с огромным пауком, которого за несколько секунд разнесли на кусочки картечью из мушкетов. Люр потом долго вздыхал из-за того, что свинец уничтожил ценные части паучьего тела, из которых можно было сделать не одно зелье.
День отдохнули на берегу озера, затем переправились через него и вскоре оказались рядом с машинами. Здесь нам пришлось разделиться: Люр дальше двигался пешком со своими сородичами к Лабиринту, а я со своей группой поехал на машинах сразу к осколкам городов.
— Главное, чтобы завелись, — сказал Ганзовец, когда мы занялись машинами.
— Да это уазик, ему и после ядерного взрыва хрен чего сделается, — хохотнул Прапор. Он достал «кривой стартер», вставил тот в соответствующее отверстие и взялся двумя руками за рукоять. — Вот кстати не пойму конструкторов зачем им было в морде оставлять дырку на «хантерах», как вот в таких старых машинах? Всё равно в движке уже нет дырки для кривого.
Не дождавшись ответа, он хекнул и рывком провернул «кривой», потом ещё раз и ещё. Пару раз мотор схватывался, но тут же глох. Через пару минут он уступил своё место Директору. И у того уже с третьей попытки удалось запустить двигатель.
— Пусть потарабанит немного, — немедленно деловито заявил Прапор. — Потом кинем от него к другим провода.
«Уазик» проработал вхолостую четверть часа, после этого от него была запущена вторая машина. Их вполне хватало для нас, плюс в городе возьмём прицепы, куда погрузим трофеи.
В первый же день у нас состоялась встреча с чёрными псами. Наткнулись на крупную стаю в дюжину голов поздно вечером после того, как стемнело. Зверей обнаружили с помощью тепловизоров ещё далеко на подходе. Даже Шуа с её чуть ли не звериными, сверхчеловеческими инстинктами не успела их почуять. Огромным плюсом для тепловизора было резкое похолодание. Летом в лесу прибор работает так сяк, а вот на болоте и зимой он идеален.
К моменту, когда стая подошла к нашей стоянке и собралась расходиться в стороны, мы уже были готовы к нападению, устроившись на крышах машин, откуда открывался отличный вид на окрестности стоянки. Маша и Шуа неплохо видели в темноте, у меня, Ивана и Прапора на винтовках стояли пристрелянные прицелы ночного видения. Да и дистанция до хищников была около пятидесяти метров.
— Огонь, — сказал я и первым спустил курок. Мгновением позже раздались выстрелы товарищей. Все пули попали в свои цели. Переместив прицельный маркер на живого пса, я разрядил по нему нижний ствол, где была заряжена «волчья» картечь. И опять не промахнулся.
Быстро переломил штуцер, выкинул под ноги пустую гильзу, вставил новые патроны, защёлкнул блок стволов и вскинул оружие к плечу. Через прицел стал искать цели и быстро нашёл. Чёрные псы отличались незаурядным бесстрашием и яростью в ночное время. Не всегда потери стаи и личные раны заставляли зверей отступать. Вот и сейчас уцелевшие неслись к нам, хотя и почуяли смерть своих сородичей.
— Фонари! Они бегут к нам! — крикнул я. Прицелиться по движущимся животным я не успевал. Днём ещё куда ни шло, но ночью не получалось.
Один за другим вспыхнули несколько фонарей. Потом загорелись фары и прозвучали сигналы на машинах. Окружающая местность мгновенно превратилась в залитую ярким светом площадку. Парой секунд спустя захлопали выстрелы. Почти все из нас успели сменить винтовки на револьверы. Вблизи они точно удобнее переломок.
Хлоп! Хлоп! Хлоп!..
Бах! Бах!
А это Прапор из своего «незаглушённого» ПММа дважды выстрелил по ближайшему псу.
И — всё.
Звери закончились.
— Всё, что ли? — вслух сказал Лось, водя фонарём по болотному ковру и камням.
— Вроде бы, — ответил ему Иван.
Из-за мёртвых тел — мало ли кто ещё заглянет на огонёк, уловив запах крови — пришлось сниматься с места и отъезжать на несколько километров. Там, выставив часового, мы завалились спать под шум начавшегося дождя со снегом и завывания ветра.
Второй день прошёл без происшествий. Правда, ночью начался град, который лупил по стёклам и кузову как какой-нибудь псих молотком. Из-за этого выспаться не удалось.
— Зараза, вспоминаю свою съёмную квартиру и идиота соседа сверху, у которого был вечный ремонт, — проворчал Лось, ворочаясь на переднем сиденье, которое ему выделили в силу его габаритов. — Иногда хотелось ему голову его же перфоратором раздолбать к бениной матери.
— О-о, у меня такой же был, — немедленно включился в разговор Директор. — Только сбоку за стеной. И стена была тонкая, перегородочная. Как начнёт эта падла часов в восемь утра в субботу долбить буром или мешать раствор, так заканчивала только в девять вечера. И такая сука была! Никаких слов и просьб не понимал. Ему под конец потом пару раз дверь клином запирали и вырубали счётчик. А этаж третий — не спрыгнешь. Вот после второго раза, когда несколько часов просидел в запертой квартире и никто к нему не торопился приезжать, до него дошло, что с коллективом надо дружить.
— Значит, нормальный оказался, — подал голос Иван. — Меня от таких бог уберёг, но от народа на работе слышал, что хватает полных отморозков. Их и суперклей в замках, ни пена в дверных швах, ни даже мордобой не учит. С дебильным упрямством грохочут с утра до вечера, а когда и ночью. Один мой коллега для такой отморози под ним, любителя слушать телек или музыку ночью на всю громкость, придумал заводную стучалку. После гулянки у соседа снизу, он с утра её заводил, ставил над спальней и уезжал на весь день.
— Помогло? — поинтересовался
— Не-а. Только дебил пытался на него участкового натравить за
