Контрольная с чужими - Владимир Кузьмин

Семен вздохнул. Вопросов у них еще столько, что целый год можно задавать и слушать ответы. Но у всех есть насущные дела.

– Еще раз спасибо за помощь, – сказал он. – Отдельное спасибо за ионные мечи.

– Примите и мою благодарность за сотрудничество. Пока будете перебираться через Каньон, мы еще несколько раз встретимся. А сейчас я должен идти, у меня множество срочных дел.

– До свидания.

Они остались вдвоем с огневиком.

– Могу я вас просить исполнить одно мое поручение?

Огневик выслушал, задал пару вопросов и сказал:

– Это два поручения. Без прямой связи между собой. Но у нас нет причин их не исполнить.

И отправился выполнять Семенову просьбу.

Семен же повел носом и уловил запах каши с мясным грибом. Ноги невольно потащили его на этот запах. Но он нашел в себе силы свернуть туда, где расположилось командование.

– Этак хочется повторить слова классика «Не верю!», – вещал Фома, получивший свой псевдоним именно за любовь к этой цитате. – Своими глазами вижу и не верю. Раньше самой разрушительной силой полагал нашу группу. Мы ж в диверсионном режиме любой полк способны уничтожить или небольшой город захватить. Но с ребятишками нам близко не встать.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться? – спросил Семен. – Блуждающие разумы покинули этот мир, дорога свободна.

– Спасибо за добрую весть. Значит, завтра утром выдвигаемся.

– Послезавтра.

Полковник переглянулся с майором, глянул зачем-то на небо, где все еще полыхало полярное сияние, и даже сделал вид, что его изучает.

– Объясни, – сказал он, продолжая смотреть на небо.

– М-м-м… У нас есть одна проблема…

– У нас проблем больше, чем звезд в галактике. Две главные мы сегодня решили. Но никто не отменял все местное зверье и прочие препятствия на оставшейся части пути. Так какую проблему ты имеешь в виду?

– М-м-м…

– Отставить мямлить.

– Есть отставить мямлить. Я, товарищ полковник, имел в виду одну внутреннюю проблему, которая должна сегодня перейти в острую фазу. Но предпринятые… э-э-э… упреждающие меры должны позволить разрешить ее в течение ближайших суток.

– Фома, ты что-нибудь понял? – поинтересовался Ковалев.

– Так точно. Есть проблема, но Семка… извините, Семен Анатольевич меры уже принял. Поэтому завтра мы не выходим, но послезавтра…

– Это я и сам понял. Мне про внутренность проблемы кто бы разъяснил.

– Товарищ полковник.

– Что тебе, Ручей.

– Я задержанных привел.

Вот тут полковник и майор уже не дурашливо, а самым натуральным образом удивились.

– Откуда им взяться? Новых чудищ наловили?

– Никак нет. Согласно внутреннему распорядку после двадцати часов запрещено выходить за охранный периметр. Но эти вот… предприняли попытку пройти напролом. Мы с Русаковым их остановили, они стали оказывать сопротивление. Пришлось задержать.

Полковник Ковалев покосился на Семку, словно это он пытался уйти за периметр.

– Подойдите ближе, – обратился он к задержанным.

Юстина, Инеза, Ким и Джон подошли уверенно, без тени смущения.

– Зачем вам понадобилось выходить за периметр? – спросил полковник. – Подышать захотели?

Ответа он не дождался и задал новый вопрос.

– Зачем вам подвергать себя опасности вне защитного периметра? Мы завтра… послезавтра начинаем продвижение через Каньон. После чего…

– Мы не пойдем с вами, – с милой улыбкой сообщила Юстина. – Мы останемся здесь.

– Можно уточнить, что для вас важнее? Остаться или не идти с нами?

Семка восхитился сообразительности Настиного отца, он бы еще полчаса добирался до самого главного. А полковник даже бровью не повел, моментально отреагировал и задал самый правильный вопрос.

– Не идти с вами, – честно ответила Юстина.

– Причины?

– Мы обязаны отвечать? Это допрос?

– Девочка! Тебе осталось сказать сакраментальную фразу «Мы живем в свободной стране»! – сказал полковник, скосив глаза в сторону Семена. Тот сделал вид, что ничем помочь не в силах. – Хорошо. Товарищ майор! Объявите общее построение всех незанятых в нарядах.

– Есть.

– Ручей, свободен.

– Есть.

Полковник задумался, несколько раз порывался что-то спросить, но останавливал себя. Наконец, обернулся к Семке.

– Кольцов.

– Я.

– Ты тоже свободен.

Но Семен даже отойти не успел, как майор Кузьмин четко и строго по уставу доложил, что личный состав построен. Пришлось ему рвануть бегом, потому что приказ быть в строю его касался напрямую.

Встав перед строем, полковник предельно коротко сообщил о происшествии и попросил Юстину Поборски объяснить ситуацию всему коллективу в целом.

– Пан полковник, поверьте, мы к вам и к панам офицерам очень хорошо относимся. И нам очень хочется вернуться на Землю. Но мы больше не можем позволить себе находиться рядом с теми, кто на наших глазах уже потерял человеческий облик и превращается в демонов.

Невозмутимого Войцека аж подбросило.

– Прошу соблюдать порядок в строю. Команды «Вольно» не было.

– Им религия не позволяет с нами рядом жить, – сказала Серена. – Они теперь непротивленцы.

– Отставить разговорчики. Пани Поборски, как вы собираетесь вернуться на Землю?

– Полагаю, вы, когда вернетесь, пришлете нам на помощь… кого-нибудь.

– Хорошо. Вы свободны. Можете следовать, куда вам заблагорассудится…

– Никита! – не выдержал Антон Олегович, но взял себя в руки. – Товарищ полковник! Мы не имеем права бросать детей на произвол судьбы. Они же погибнут.

– Они уже не дети и сами приняли решение.

– Тогда прошу разрешения остаться вместе с ними.

– Если они не против, то пожалуйста.

– Мы не против, – тут же отозвалась Юстина, – правда ведь, Джон?

Джон кивнул.

– Предлагаю вам провести ночь здесь, – предложил командир. Он поверил Семену, что все обойдется, поверил на слово. Но все равно надеялся, что если потянуть время, то Юстина и ее компания одумаются. – В ночное время подъем на Карниз втройне опаснее.

– Нет, мы уходим немедленно.

– Хорошо, можете идти.

– Спасибо. Дзенкуе бардзо, пан полковник.

– Ты хоть паек нам суток на пять выдай, – попросил вполголоса подошедший к полковнику вплотную Костин.

– Антон, завтра они вернутся.

– Не уверен. Подождите нас хотя бы три дня.

– У вас сутки, – покачал головой Ковалев. – Но их должно хватить.

Антон Олегович посмотрел на него непонимающе, ответа не дождался и ускоренным шагом отправился догонять неспешно и очень спокойно уходящих ребят.

Войцек, стоявший рядом с Семеном, зашептал ему в ухо.

– Может, мне остаться? Они же пропадут! Меня могут и принять…

– Остынь. И стой, как положено. А то выглядит, будто ты меня в ушко целуешь.

Войцек задумался.

А команда Юстины и Антон Олегович уже через минуту вышли за пределы периметра, а минуту спустя исчезли по ту сторону пологого невысокого холма. Еще вчера налысо обглоданного Лизуном.

– Никита, ты что, сдурел? – спросил дядя Сережа.

– Пожалуй, что да. Семен, может их сопроводить? Незаметно, а?

– Их сопроводят.

– Даже так? Эх, с Антоном нехорошо получилось! Он-то все всерьез принял.

– Да что тут творится? – не выдержали нервы у фрау Вибе.

– Все вопросы Кольцову, – заявил полковник Ковалев и пошел к тому месту, которое они с Кузьминым себе облюбовали.

– Ну нет, – возмутился Семен. – То есть да. Все вопросы ко мне, но завтра. Я сейчас умру два раза. От голода и от недосыпа. Завтра все снова будем вместе, это я вам обещаю. И никакой опасности никто не подвергается. Все!

Семен заснул с ложкой в руке. Правда, миска перед ним опустела к этому моменту уже два раза.

41

Семка оглядел народ, тяжко вздохнул и отставил кружку с киселем в сторону.

– Меня вчера чуть не сожрали. Я это к тому, что в таких случаях голова начинает работать в усиленном режиме. И не сразу останавливается, продолжает думать. Вот я и подумал… Нет, сначала скажите, сколько раз пропадала Юстина?

– Два.

– Два.

– Три, – произнес полковник Ковалев.

– Совершенно верно. Три раза. О первом и последнем мы знаем почти все. Первый раз в Аквариуме она провалилась в узел миров и попала в одно из Отражений. Мы с Барсуком там были в виде клонов, и то после откат от этой прогулки был ужасный. А Юстина там была настоящая, живая! Наверное, она испытала то же или близкое к тому, что испытываешь, когда клон безвозвратно гибнет. А еще очень может быть, что отражение как-то на ней отразилось. Тьфу, масло масляное. Ну в общем, что-то у нее в голове осталось, чего она даже не осознавала. Ну как у меня, я же рассказывал, много чего в голове обнаружилось…

Кольцов вновь взял в руки кружку, повертел ее, заглянул на дно и со вздохом разочарования отставил.

– Третье ее исчезновение вроде бы должно было пройти без особых последствий для ее головы, – продолжил он излагать свою теорию. – Ее, по сути, усыпили, и она спала, пока ее не освободили. Хотя Лизун в ее сознании копался, тоже мог как-то на нее повлиять, но мне лично кажется, что просто не успел. Специально не успел, но любое такое общение даром не проходит.