Тяжесть короны (СИ) - Ольга Булгакова

Прислушиваясь к ровному дыханию Ромэра, думала о сложившейся ситуации. Не сомневалась, Клод выполнит просьбу племянника и найдет для меня защитников в Верее. Даже несмотря на то, что сам дядя мне не доверяет. Хотя почему-то создалось впечатление, история с венком улучшила отношение родственников арданга ко мне. Интересно, куда Ромэр собирается? Да еще меня за собой потянет… Нет, я не возражаю, но надеюсь, он завтра объяснит.

Главное, не забыть удивиться шаролезу этого семейства… Как ловко они меня провели, как хорошо отыграли роли, поразительно. Но если говорить откровенно, я не обиделась.

19

Дремала я недолго. Слышала, как спустилась в коридор Летта, как вышла во двор. Слышала, как блеяли козы, позвякивали колокольчики. Потом женщина вернулась на кухню, закрыла дверь в гостиную. Думала, возня на кухне разбудит Ромэра. По крайней мере, сама больше заснуть не могла. Встала, привела себя в порядок, заплела косу, но платок надевать не спешила. Арданг ни словом не обмолвился о нашей супружеской маскировке, а дразнить Летту показным причислением себя к замужним дамам не хотелось. Она и так странно расценила наши с Ромэром дружеские отношения.

В гостиной было тихо и жарко, так же как в моей комнатушке. Я встала в дверном проеме и чуть отодвинула занавеску. Сквозь закрытые шторы в комнату проникал утренний свет. Не помню, какого цвета они были вчера вечером, но в солнечных лучах шторы казались золотистыми. Как и скатерть, как и диван, как и ржаные волосы Ромэра. Он еще спал, а я замерла в нерешительности, не зная, что дальше делать. Будить Ромэра не хотелось, но думала, стоит пошевелиться, произойдет именно это.

Арданг, укрывшись одеялом лишь по пояс, лежал на боку, подложив одну руку под подушку, пристроив правую руку рядом с лицом. Удивительно мирная картина. Я всегда восхищалась Ромэром, как сильным духом человеком, как полководцем, как политиком. А теперь в который раз поневоле залюбовалась и довольно красивым мужчиной. Которого не портил даже крупноватый нос.

Не знаю, сколько времени я простояла там, разглядывая Ромэра, прежде чем сообразила, что первый раз вижу его спящим без сорочки. Это не смутило против ожидания. Наверное, потому что арданг спал на боку, и клейма не было видно. Стоило мне подумать об этом, как Ромэр повернулся во сне на спину. Я как завороженная смотрела на широкие белесые шрамы-буквы, частично скрытые рукой арданга, не в силах оторвать от них взгляд. Даже не заметила, что Ромэр проснулся. Поняла это, лишь когда арданг знакомо прикрыл клеймо ладонью с растопыренными пальцами. Глянула ему в глаза. Он казался очень виноватым.

— Прости, — чуть слышно шепнул Ромэр.

Этот взгляд серо-голубых глаз, это «прости» вывели меня из равновесия. Он еще и извиняется!

Не знаю, что на меня нашло. Не знаю… Возможно, нужно было улыбнуться, покачать головой и отвернуться. Но я не смогла. Просто откуда-то взялась уверенность, что поступаю правильно, что говорю правильные слова. Я решительно и быстро подошла к ардангу, присела на краешек дивана рядом с Ромэром. Вовремя поймав его руку, не дала возможности прикрыть клеймо одеялом. Он замер, не сводя с меня удивленных глаз, но запястье высвободить не пытался.

— Я не боюсь твоих шрамов. Ни этих, — шепнула я, легко касаясь пальцами букв. — Ни тех, что здесь, — положила ему ладонь на грудь. Туда, где сердце. — И ты их не бойся. Они делают тебя только сильней.

Он молчал, осознавая сказанное, а в его взгляде снова появилось то странное выражение. Удивление, восхищение, растерянность и что-то еще… Ромэр улыбнулся, ласково, нежно. Мягко взял мою руку и поднес к своим губам. Поцеловав тыльную сторону ладони, шепнул: «Благодарю, ангел».

Кажется, это был первый раз в жизни, когда в ответ на такую искреннюю благодарность я не покраснела от смущения.

Ромэр ушел проверить и накормить коней, Клод чем-то занимался на втором этаже. Я помогала Летте накрывать на стол для позднего завтрака. Мое «Доброе утро», осторожно произнесенное на ардангском, произвело впечатление. Женщина заулыбалась и тоже на ардангском ответила «Доброе утро, лайли». Эта фраза меня и удивила, и порадовала. Почему-то считала, что Летта обратится на шаролезе, хотя потом подумала, что она не хочет заводить этот щекотливый разговор без мужа. Но все же стать чьей-то любимой племянницей было неожиданно приятно. Именно эта замена имени убедила в том, что отношение ко мне изменилось. Ведь женщину никто не обязывал так меня называть…

Признаваться в том, что знаю ардангский, я не собиралась. По крайней мере, не здесь и не сейчас. Возможно, вообще никогда и не придется. Но тишина, повисшая на кухне, казалась неловкой, и я постаралась завязать беседу. Причин в то утро не подыгрывать Летте, старательно не показывающей свое знание шаролеза, у меня не было. Официально мой словарный запас был ограничен приветствиями, обращениями и «Спасибо-Пожалуйста». Поэтому с выбором темы поначалу возникла проблема. Но я ее с честью решила, указав на свежий ароматный хлеб и знаками и интонацией попросив женщину назвать мне его на ардангском. Стремление выучить что-либо на ардангском вызвало у Летты не удивление. Оторопь. Причем совершенно искреннюю. Я начала понимать реакцию женщины, только вспомнив поведение шаролезца-стражника на воротах. Он не первый день жил в Арданге, но изучением языка себя не утруждал.

За полчаса я «выучила» с десяток слов. Хлеб, тарелка, печь, ложка… Конечно, называя предметы, ошибалась. Но мои успехи Летту воодушевляли, на похвалы она не скупилась.

Я расставляла приборы на столе в гостиной, когда со двора на кухню зашел Ромэр.

— Чем занимались? — спросил он тихо у тети на ардангском. Видимо, тоже решил без дяди тему языков не поднимать и не выдавать секрет родственников.

— Ты не поверишь, — все еще удивленно ответила Летта. — Она хочет научиться!

— Чему? — уточнил Ромэр.

— Нашему языку, — пораженно выдохнула женщина. — Это так нетипично для шаролезки… Удивительно. Обычно они с пренебрежением, с неприязнью относятся к ардангскому. Если изредка попадаются мужчины, которые учат наш язык, то я еще ни разу, — ни разу! — не слышала о женщине, хотевшей научиться.

В голосе Ромэра слышалась улыбка:

— Я же говорил, что прежде не встречал таких, как она. Кажется, ты тоже.

— Да уж… — хмыкнула тетя. — Ты же знаешь, людям редко удается меня удивить. Но эта девушка умудрилась поразить меня уже дважды. А мы знакомы меньше суток.

— Я знаю ее дольше. Но и меня она не перестает удивлять, — признался Ромэр.