Малыш - Жюль Верн

— Что если мы встретим вдруг Грипа? — сказал Боб при виде многочисленных судов.

— Нет, Боб, по моему расчету «Вулкан» должен быть теперь в Америке и вернется лишь к нашему приходу в Дублин.

Если бы Малыш хотел как можно скорее быть в Дублине, ему следовало сесть на пароход, перевозящий туда пассажиров из Уатерфорда. Переезд этот стоит недорого. Товар их весь был продан, значит, мальчики и собака могли спокойно ехать: за два-три шиллинга они были бы через несколько часов у цели. И какое бы это доставило им удовольствие — проехаться по каналу Св. Георгия, увидеть Ирландское море со всем разнообразием его берегов!

Это было, конечно, заманчиво. Но Малыш, привыкший размышлять, решил, что ему лучше быть в Дублине после приезда туда Грипа, который знал город и мог помочь ему устроиться. И зачем прерывать путешествие, принесшее столько барыша? Здравый смысл, которым отличался Малыш, взял верх над заманчивостью стать пассажиром парохода.

Поэтому ничего нет удивительного, что через три дня их уже видели опять шедшими позади тележки, наполненной товаром.

Бирк работал не хуже лошади, хотя на подъемах Боб помогал ему тащить тележку, а Малыш толкал ее сзади. В конце Уатерфордской бухты путь вдруг изменился, и море исчезло из виду. На пути стали то и дело встречаться деревни и фермы. Их передвижная лавка очень быстро пустела. В Уексфорд пришли только 27 мая, хотя он был лишь в тридцати милях от Уатерфорда.

Уексфорд более чем селение; это город, имеющий до тринадцати тысяч жителей и расположенный на реке Сланей. Это точно английский городок, попавший случайно в графство Ирландии. Ничего удивительного: ведь Уексфорд был первым местом, в котором утвердились англичане. Если Малыш был удивлен при виде многочисленных развалин, то потому, что он не знал истории этой страны во времена Георга III, не слыхал про жестокие распри между протестантами и католиками, про убийства и пожары, сопровождавшие их. Оно и лучше, что он всего этого не знал, так как эти ужасные воспоминания омрачают прошлое Ирландии.

Покинув Уексфорд, тележка, нагруженная доверху, должна была опять удалиться от берега, о чем не пришлось жалеть по двум причинам. Во-первых, эта часть графства гораздо населеннее, деревни и фермы встречаются чаще благодаря железной дороге, проходящей по Арклову и Виклову и соединяющей Уексфорд с Дублином. Вовторых, местность прелестна. Дорога идет среди густых лесов бука и дубов, между которыми встречается черный дуб редкой красоты. Земля обильно орошается реками Сланей, Овока и их притоками. И подумать только, что эта часть Ирландии, столь богатая серой и медью, орошенная горными потоками, обладающая золотыми россыпями, была превращена силой фанатизма в арену жестоких битв! Следы их видны еще в Эннискорти, Фернсе и других местностях до Арклова, где войска короля Георга уничтожили в 1798 году до тридцати тысяч бунтовщиков, как назывались тогда защитники веры и отечества.

В Арклове Малыш предложил отдохнуть. В городе очень оживленный порт. Между скалами, в водорослях собирают множество устриц, которые здесь недороги.

— Я думаю, что ты никогда не ел устриц, сказал Малыш Бобу и предложил попробовать их.

Боб попробовал, но более одной съесть не мог: омары были ему более по вкусу.

— Это оттого, что ты еще слишком мал, — утешал его Малыш.

Девятнадцатого июня утром они окончили свое путешествие в Виклов, главный город графства того же названия, прилегающего к Дублинскому. Какую чудную местность они прошли, одну из самых живописных в Ирландии. Везде горы и озера, в светлых водах которых отражаются древние здания, разбросанные по берегам; затем у реки Овока эта чудная Глендалюкская долина, с башнями, обвитыми плющом, с древними часовнями и семью церквами, куда стремятся богомольцы.

Торговля мальчиков шла по-прежнему. Какая разница была между этой сравнительно богатой частью Ирландии и бедными графствами северо-запада! Здесь чувствовалось уже соседство столицы. Начиная с Арклова по дороге находится несколько курортов, посещаемых дублинской аристократией. Искусство состояло лишь в том, чтобы привлечь их в свой кошелек, чего и достигал Малыш, капитал которого все увеличивался. К тому же у Боба появилась мысль прямо гениальная, которая могла принести значительные проценты, если бы ее удалось привести в исполнение в этой местности, где встречалось столько богатых избалованных людей.

Боб умел лазить, как обезьяна, и очень искусно отыскивал гнезда, которых была такая масса на деревьях. До сих пор он не извлекал из этого никакой пользы; раза два только ему удалось продать несколько птичек. Но еще в Виклове у него созрело решение, заставившее его просить Малыша купить большую клетку, в которой могли бы помещаться несколько десятков птиц различной породы.

— Зачем они тебе, — спросил Малыш, — разве ты хочешь воспитывать птиц?

— Нет, я посажу их в клетку, чтобы отпускать их потом на волю.

Малыш ничего не мог понять, пока Боб наконец не объяснил ему, что он будет ходить с клеткой, наполненной птицами, между богатыми, разряженными детьми, играющими на берегу моря. И кто же из них не захочет увидеть за несколько пенсов, как эти хорошенькие птички радостно вылетят на волю?

Боб не сомневался в успехе своего предприятия, к тому же ведь здесь ничем не рисковали. Клетка была куплена, и вскоре наполнена птичками, жаждавшими свободы.

Удача была полная. В то время, как Малыш предлагал свой товар, Боб с клеткой в руках подходил к молодым джентльменам и юным мисс, прося их пожалеть узников. Птицы вылетали одна за другой при радостных криках детей, а карманы Боба наполнялись пенсами.

Таким образом продолжая идти к Дублину, они очутились 9 июля в Брее. Брей, отстоящий от Дублина в пятнадцати милях, расположен у подошвы мыса. Представьте себе бесчисленные отели, белые виллы, фантастические коттеджи, заселенные в продолжение лета шестью тысячами жителей и приезжих. На всем протяжении дороги дома не прерываются до самого Дублина. Брей сообщается со столицей железной дорогой, рельсы которой часто бывают покрыты брызгами моря. У самого Брея виднеются развалины древнего Бенедиктинского аббатства, затем группа башен, называемых «мартелло», служивших для защиты берега в восемнадцатом столетии.

На пляжах бывает всегда много детей. На «параде», как здесь называют это место берега, собираются дети богачей со своими родителями и гувернантками. Но это не была бы Ирландия, если бы здесь, в Брее, не встречались бедные оборвыши, просящие милостыню.

Первые три дня торговли оказались очень удачны. Весь товар, состоявший из недорогих игрушек, был живо раскуплен. Но особенно хороши были дела у Боба. С четырех часов утра он уже лазил по деревьям, расставлял силки и наполнял клетку птицами, которых по капризу богатых детей выпускал после полудня. Дольше оставаться в Брее не имело смысла. Следовало спешить в Дублин, где, вероятно, уже находился Грип. Но Малыш не мог предвидеть, что неожиданное обстоятельство ускорит их отъезд.