Паутина противостояния (сборник) - Рамиль Юсупов

На камере она увидела несимпатичного мужчину неопределенного возраста, одетого в кожаную жилетку, такие же штаны и грязную красную бандану. Выглядел мужчина как настоящий бандит. Аллочка вздохнула, затеплившаяся было надежда снова ее покинула. Она поблагодарила менеджера и вышла из магазина.

Сев в машину, которую она больше не пыталась запереть, она аккуратно, чтобы не испортить прическу, обхватила голову руками. Деваться было некуда: надо ехать в офис с повинной головой и умолять патронов о милости. С этими мыслями девушка подъехала к зданию фирмы. Внутри было тихо. Рабочий день только что закончился, и она, миновав охрану, поднялась на второй этаж, поставила сумочку к себе на стол и тихонько постучала в дверь кабинета Имара.

Кабинет был закрыт. «Там нет ничего особенного», — мысль сама пришла в голову. Девушка вздохнула и отпустила ручку двери. Она стояла в полной растерянности, Аллочка никак не могла сообразить, знает Имар об исчезновении раритета или он уехал из офиса, не обнаружив пропажи? Если все-таки знает, то, скорее всего, он уже не один раз звонил ей на мобильный. Вряд ли вор ответил, и Имар мог решить, что она похитила «пчелу» и скрылась.

Она все еще стояла у запертой двери кабинета, когда тишину нарушил телефонный звонок. Аллочка вздрогнула от неожиданности, вернулась к своему столу и остановилась, тупо глядя на телефонный аппарат, который мелодично предлагал ей снять трубку. У нее не было сил разговаривать, она взяла сумочку и поплелась к выходу. В этот момент у телефона включился автоответчик, и раздавшийся в тишине голос заставил девушку замереть на месте: «Тренер, ты трубку, типа, брать будешь? Это Батон. Короче, нашел я тута одну вещицу. Запрещенную, адназначна. Типа, если хочешь вернуть, надо договариваться. Я ща в „Средстве от перхоти“, тама меня и всех нас угостишь виски. Чтоб разговор склеился, вот». Дальше раздался ужасный гогот, и все стихло.

Аллочка, не веря своей удаче, подскочила к телефону, удалила сообщение, а затем выбежала из офиса. У нее появился еще один, призрачный шанс все исправить, поэтому девушка не хотела, чтобы патроны получили это послание. До ближайшего полицейского участка она добралась довольно быстро, заикающимся от волнения голосом попросила у дежурного бланк и торопливо стала писать заявление. Ей пришлось час просидеть в очереди, прежде чем ее вызвали. В кабинете сидели два молодых, коротко стриженных оперативника. Они с явной неохотой приняли заявление Аллочки и не торопясь стали заполнять документы, периодически задавая ей глупые, на ее взгляд, вопросы. Она нервничала, кричала, что они теряют время, что преступник сейчас сидит в баре, она хорошо запомнила лицо на камере в магазине и сможет его опознать. Оперативники как будто не слышали девушку и продолжали лениво ее опрашивать.

Совершенно измученная, Аллочка умоляла их поехать с ней, она готова была отвезти их на своей машине, но оперативники никак не отреагировали на ее предложение. Они сунули ей листочек, заставили написать «Записано с моих слов», поставить подпись и дату. После этого один из них попросил ее выйти, буркнув: «Девушка, за вами очередь, там еще пять заявителей. Как только управимся со всеми, пробьем вашего Батона по базе и, может, прокатимся в бар».

Кипя от злости, Аллочка покинула полицейское управление и решила самостоятельно разыскать преступника и уже там, на месте, просить помощи у свидетелей в задержании. Она остановилась у почтового отделения, села в полупустом зале со справочником адресов и телефонов и начала искать название «Средство от перхоти». Через двадцать минут она окончательно сдалась, покинула почту и снова села в машину. Ни бара, ни ресторана, ни клуба, да и вообще хоть что-нибудь с таким названием она не нашла. Слезы снова выступили у нее на глазах. Она не знала, что же еще можно предпринять, но сидеть вот так, просто, она не могла. Аллочка завела машину и поехала. Она бесцельно колесила по городу, разглядывая светящиеся вывески, в душе моля всех святых, чтобы ей повезло и проклятый бар сам собой нашелся. Потратив больше часа на пустые поиски, девушка окончательно сдалась и повернула в сторону дома.

Было около половины одиннадцатого вечера, когда Аллочка завернула к себе во двор, оставила у подъезда машину и поднялась на третий этаж. На лестничной клетке было темно, она вслепую открыла сумочку, чтобы достать ключ, и тут ее пальцы наткнулись на какой-то незнакомый предмет прямоугольной формы. Она вынула его и с минуту тупо рассматривала. Какой кошмар! Из-за кражи она начисто забыла, что должна была отвезти лекарство тетке Имара. Патрон говорил, что оно ей очень нужно. Аллочка взглянула на часы: выходя днем из офиса, она планировала быть у тети патрона часам к четырем, то есть более шести часов назад.

Аллочка неслась по ночному городу, заставляя себя не думать о последствиях опоздания, но в сердце уже закралось противное предчувствие неминуемой беды. Она долго плутала по маленьким улочкам незнакомого района с одинаковыми домами, фонари тускло освещали дорогу, из машины было невозможно разглядеть номера домов. Наконец, устав от нарезания кругов, она бросила машину и побрела по тротуару, время от времени подходя к домам, чтобы рассмотреть их номера.

Дом, который она искала, оказался третьим по счету. Аллочка зашла в опрятный подъезд, поднялась на лифте на пятый этаж, подошла к нужной двери и позвонила. Она молила о том, чтобы за дверью послышались шаги и женщина, старая или не очень, открыла ей дверь. Она бы рассыпалась в извинениях и позволила себя обругать, но еще один тяжкий груз свалился бы с ее плеч. Но за дверью было тихо. Девушка присмотрелась и увидела, что дверь не заперта. С гулко стучащим сердцем она толкнула ее и вошла.

В квартире было темно и тихо. Она наугад пошла вперед, нащупывая выключатель. Когда она, наконец, его обнаружила и включила свет, ее взору предстала самая худшая из картин, которые она себе рисовала по дороге сюда. Женщина среднего возраста с длинными вьющимися волосами лежала на полу посередине большой комнаты. Что-то было в ее позе и в выражении застывших, как будто стеклянных, глаз такое, что Аллочка, никогда раньше не видевшая покойников, поняла — случилось непоправимое. Она вытащила из сумочки уже никому не нужное лекарство. Та часть ее воспаленного сознания, которая еще могла думать, мучительно размышляла, оставить ли лекарство здесь и позвонить в полицию, либо срочно покинуть страшную квартиру, пока ее здесь не застали, и спрятаться где-нибудь далеко-далеко.

«Я должна во всем сознаться, это моя вина, — прошептала она, наконец, — я убила человека. Я — убийца». Сзади, из-за раскрытой двери квартиры, раздался шум вызываемого лифта. Она вздрогнула, бросила лекарство обратно в сумочку, выключила свет и вышла из квартиры, оставив дверь в том же состоянии, в котором она ее обнаружила, когда пришла.