Аромат роз - Кэтрин Андерсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кэти? — грустно сказал он. —Почему ты не позвала меня с собой? Я проснулся и обнаружил в постели только Миранду и собаку.
Не успела она ответить, как он наступил на что-то босой ногой.
— О Господи!
Кэйт, улыбаясь, следила, как он идет к ней по колючкам, опираясь рукой о шаткую изгородь. Его тело было сильным и легким. Как всегда, она почувствовала себя рядом с ним маленькой. Маленькой, но не униженной. Никогда не испытывала она этого чувства рядом с Закарией.
— У тебя все о'кей?
— Мне просто захотелось помечтать, и я решила, что здесь самое подходящее место. — Она повернула голову к саду. — Прощай, старое, и здравствуй, новое!
Он облокотился на изгородь рядом с нею. Тепло и сила его рук вселяли в нее уверенность. Он попытался поймать ее взгляд.
— Джозеф? — спросил он.
Она смущенно посмотрела на него.
— Он так долго управлял моей жизнью, Зак, но теперь, мне кажется, пришло время покончить с ним.
— Вот и слава Богу!
— Боюсь, ты не вполне понимаешь… — Она взглянула на него и почувствовала комок в горле. — Ты, наверное, подумаешь, что я спятила. После всего, что ты сделал: и с этим садом, и вообще…
Она увидела, как напряглись жилы у него на шее, словно он силился что-то проглотить. Он задержал взгляд на далеких холмах.
— Ты решила, что надо вернуться к этому…
Это не был вопрос. Кэйт догадалась, что он все понял, и, вероятно, лучше, чем она предполагала.
— Он всегда висел на мне, и будет камнем висеть на шее, если я ничего не изменю.
От слез щипало глаза, но она не пыталась удержать их. Зачем скрывать их от него?
— Я хочу вернуть себе жизнь. Может быть, это безумие, но я никогда не освобожусь от Джозефа, если…
— Солнышко! Зачем объяснять? Я знал, что ты рано или поздно решишься на это. Я просто не ожидал, что это случится сегодня.
— Ты хочешь, чтобы я подождала? Он вздохнул.
— Нет, я просто… — Не договорив, он повернул к Кэйт свою темную голову и внимательно посмотрел на нее. — А как же с Мирандой? Они могут посадить тебя, — его голос задрожал. — Господи, Кэти, подумай об этом! Крепко подумай! Ты понимаешь, что будет? Следствие. Если оно пойдет плохо, тебя могут привлечь к суду. Это займет недели, даже месяцы. Готова ли ты к этому?
Кэйт показалось, будто ее схватили за глотку и душат. Она плохо разбиралась в судебных процедурах. Джозеф изолировал ее от окружающего мира.
— Думаешь, шериф не разберется с этим?
— Шериф? — Его смуглое лицо выразило тревогу, когда он повернулся к ней. — Милая моя, ведь речь идет об убийстве человека!
— Но это неординарный случай!
— Шериф не властен решать такие вопросы.
— Ты хочешь сказать, что меня возьмут в тюрьму по обвинению в убийстве?
Он вздохнул и прикрыл ладонью усталое лицо.
— Это зависит от судебного следствия. Если коронер не сумеет установить, как он погиб, дело передадут на рассмотрение суда, и принимать решение будет он. — Зак увидел, что она не сводит с него глаз. — Большое жюри решает, имеются ли достаточные основания для судебного преследования в обычном порядке. Семь присяжных, Кэти, девочка, и все они мужчины. Почти у всех есть жены, которые не раз имели повод огреть их палкой по голове.
— Мужей? — как эхо отозвалась она.
— Мужей, — подтвердил он.
Хотя глаза его были по-прежнему серьезны, губы непроизвольно складывались в усмешку.
— Можно надеяться, что это будут симпатичные люди, способные противостоять обвинительному акту, но если ты пойдешь под суд, обвинитель выставит тебя в таком виде, что хуже некуда. Это его работа. Он должен обвинять.
Кэйт прижала к губам стиснутые руки.
— Ох, Зак, что же мне делать?
Смех, которым он ответил ей, был невеселым.
— Не заставляй меня принимать решение. Слишком соблазнительно проявить свою власть. Это решение ты должна принять сама. Последствия, конечно, придется расхлебывать и мне, но вы с Мирандой пострадаете больше.
Кэйт смотрела перед собой, о чем-то вспоминая. Давно ей не позволяли принимать никаких решений. И вот теперь ей предстояло принять самое важное решение в жизни. Она мечтала, чтобы Зак проявил власть и решил все за нее. Но в ней таился страх. Ведь самым главным в его отношении к ней было то, что он видел в ней человека, способного думать.
Ее решение… Преодолев страх, Кэйт вспомнила о том, что привело ее этой ночью к ограде. Она хотела освободиться от Джозефа, избавиться от мыслей о нем. Это не суждено ей, если он будет стоять перед ней. Все или ничего! Это единственное, что она сейчас понимала.
— У Миранды останешься ты, — прЪшептала она. — Теперь она уже не так нуждается во мне. Это действительно так.
— О, любовь моя! — Он провел ладонью по ее лицу, осушая слезы. — Конечно, ты ей нужна! Ты всегда ей нужна.
— Ты не понимаешь! Меня это не огорчает. Я рада, действительно рада! — Поймав его руку, она поцеловала ее. — Если что-то случится, если я вдруг исчезну из ее жизни, она погрустит, погорюет, но не пропадет. Потому что у нее есть ты. Я больше не беспокоюсь о том, что с ней что-то случится. Нет того, что было прежде. Именно это и заставляло меня скрывать то, что произошло с Джозефом. Теперь это ушло.
— А что будет с тобой? — Он стиснул в своих сильных ладонях ее руку. — Что будет с тобой, Кэти? Ты об этом подумала? Мы можем оставить Джозефа там, где он есть. Тебе не обязательно рисковать. Пусть он лежит там, где лежит. Меня это не удручает. С моей точки зрения, розовый сад— гораздо больше, чем он заслуживает.
— Это грызет меня, понимаешь? Грызет! — шептала она.
— Иногда жизнь делает невозможным выбор между добром и злом, и мы должны поступать так, как следует. Мы храним тайны, но они, как привидения, напоминают нам о себе, потому что, скрывая их, мы можем принести вред тем, кого любим!
Он вздрогнул, будто эти слова ударили его.
— Зак, ты понимаешь, о чем я говорю? — спросила она с тревогой.
— К несчастью, да! — Он потер подбородок. — Тайны преследуют нас. Согласен. И порой обстоятельства бывают сильнее нас. — Он мрачно усмехнулся. — Нередко мы следуем велениям чувства, а не разума. Я понимаю это, может быть, даже лучше, чем ты думаешь.
— Семь месяцев назад я сделала немыслимую попытку защитить мое дитя. Теперь Миранда не нуждается в моей защите, и я должна исполнить свой долг, хотя бы и с запозданием. Это освободит меня, понимаешь?
— Милая моя! Конечно, понимаю. Но если тебя все же сочтут виновной, осудят за убийство? Я не хочу сказать, что это непременно случится, надеюсь, все будет иначе. Но если все-таки это произойдет?
Страх охватил Кэйт, стиснув ей сердце. Когда она, наконец, заговорила, ее голос был почти беззвучным.