Исчезающий гном - Джеймс Блэйлок

– Через ворота? – переспросил Буфо.

– Он имеет в виду, через дверь, – пояснил Эскаргот. – На дне моря. Западная дверь, что находится у Чудесных островов. Там, в море, есть вещи, от которых вас вывернуло бы наизнанку. Человек не может это долго выносить. Это сводит его с ума.

– Ага, – сказал Дули, – как те спрутоноги в морских раковинах.

– Наутилусы? – спросил Профессор.

– Они самые. Огромные, как корзинки для хлеба, вот. Там есть крабы, которые используют пустые раковины как сундуки. Правда. Мы видели, как они лазят по затонувшим судам и всему такому. Они приносят оттуда золото и всякие драгоценности, как вороны, и складывают их в раковины спрутоногов – пустые, разумеется. В одном месте, на много фатомов ниже поверхности моря, стоит целый затонувший город, скрытый среди водорослей высотой с лес. И там везде валяются сокровища в морских раковинах, и вокруг них снуют туда-сюда, как муравьи, эти крабы, а тратить эти сокровища некому, кроме покойников. Я не мог поверить своим глазам. Жемчужины размером с биллиардные шары просто сыплются отовсюду. А бриллианты! Они постоянно слепили меня в свете корабельных прожекторов. И все это на дне моря – мимо проплывают киты, акулы и стайки окуней. Это было чудо.

К концу рассказа Дули Джонатан осознал, что сидит с раскрытым ртом. Он никогда не слышал ничего подобного. Профессор бросил на него взгляд, который, казалось, намекал на то, что, возможно, учитывая склонность Дули к рассказыванию небылиц, Джонатану не следует так широко открывать рот. Но Джонатан был вполне готов – и даже счастлив – поверить в сокровища в морских раковинах.

– А что, человек не может достать эти сокровища? – спросил он.

– Нет, – ответил Эскаргот. – Слишком глубоко. Его раздавит в лепешку. От него мокрое место останется.

Он посмотрел через плечо на Профессора, пытаясь найти у него поддержку.

– Совершенно верно, – подтвердил Профессор Вурцл. – Это объясняет странные формы тела у глубоководных рыб. Лорд Пьемонт приписывает давление на дне моря влиянию луны. Теория Пинкума связана с весом воды. Я сам придерживаюсь взглядов Пинкума, хотя лорд Пьемонт более живописен.

– Ну что ж, это решает дело, – сказал Буфо. – Мы не поплывем ни за какими сокровищами спрутоногов, раз Пинкум и лорд Пьемонт против нас.

После этого разговоры постепенно сошли на нет, и у Джонатана возникло такое чувство, будто он весь день ходил взад-вперед по дороге. Времени было около девяти вечера, достаточно рано, чтобы как следует выспаться в течение восьми часов и все-таки успеть подняться на рассвете. Но когда он все же объявил, что идет спать, Профессор и Эскаргот последовали его примеру; все трое поднялись наверх и разошлись по своим комнатам, оставив Гампа, Буфо, Дули и Ахава строить разные планы внизу.

Глава 18. Площадь Святого Эльма

Следующее утро вновь застало их на улице. Майлз еще не появлялся. Джонатан и Профессор договорились вернуться в гостиницу и притащить с собой Гампа и Буфо, даже если это будет означать, что им придется бросить сокровища. В конце концов, их главной задачей было найти Сквайра.

Но, похоже, им было почти не о чем беспокоиться. Карта была настолько точной, насколько может быть карта, и она привела их прямо к старинным, узким, вымощенным булыжником улочкам между древними домами, плотно прижатыми друг к другу и расходящимися в стороны сверху. Они могли бы показаться развалинами, если бы не цветущий плющ и не орхидеи, свисающие из щелей в стенах и выбоинах в осыпающихся карнизах и подоконниках. Их плачевное состояние явно было результатом не столько заброшенности, сколько возраста, потому что в большинстве домов жили люди, а улицы были чисто выметены.

Искатели сокровищ поднялись на невысокий холм и направились вниз по длинной аллее, которая в конце концов привела их на немощеную улицу, заканчивающуюся тупиком. На оштукатуренной стене разрушенного дома, стоящего прямо напротив выхода из проулка, висела выцветшая табличка; на ней было написано: «Площадь Святого Эльма».

В противоположность улицам, по которым они только что шли, площадь Святого Эльма казалась совершенно пустынной. Разбитые окна зияли черными дырами, и то тут, то там в них виднелись обрывки кружевных занавесок, бесшумно развевающиеся под дуновением утреннего ветерка. Веранды провалились и обрушились от возраста; на мостовой валялись осколки черепицы с проваливающихся крыш. В воздухе повисла густая угрожающая тишина, словно площадь и выходящие на нее здания не только были покинуты, но это произошло давным-давно, так что у тишины было время собраться, сгуститься, омертветь и превратиться в мрачное молчание.

Джонатан попытался услышать хоть что-нибудь – что угодно, что убедило бы его, что он не оглох. Внезапно ему пришла в голову зловещая мысль, что здесь нет даже кошек, ни одной. Ахав, казалось, почувствовал то же самое, потому что, вместо того чтобы броситься осматриваться по сторонам, он неподвижно сидел у ног Джонатана и ждал. По сути, все вокруг, казалось, чего-то ждало.

Джонатану захотелось, чтобы Эскаргот рассказал какую-нибудь свою побасенку или же чтобы Гамп и Буфо увидели в атмосфере что-нибудь, о чем можно было бы поспорить. Вместо этого, расколов тишину, словно ночной стук в окно, у них за спиной захлопнулась дверь. Все рывком обернулись и увидели в двадцати или тридцати ярдах дальше по улице удаляющуюся фигуру согнутой старухи, которая ковыляла, опираясь на палку, в сопровождении черной кошки.

Эскаргот пробормотал себе под нос что-то, чего Джонатан не расслышал. Дойдя до дальнего конца проулка, старуха обернулась и посмотрела на них – небольшая сгорбленная фигурка, которая стояла чуть склонив голову набок, словно прислушивалась к вою ветра. Потом она исчезла. Просто была, а затем пропала, как одна из игральных карт Зиппо.

– Что это означало? – спросил Профессор. – Она что, шла за нами следом?

– Не думаю, – ответил Эскаргот, продолжая вглядываться прищуренными глазами в тот конец аллеи, где исчезла старуха. – По-моему, она ждала нас.

– Невозможно. Никто не знал о картах, кроме нас.

Эскаргот покачал головой:

– Это мы так думаем. Так же как мы думаем, что знаем, зачем мы здесь.

– В этом проулке? – спросил Буфо. – Мы ищем сокровища. И нам бы лучше найти их, после всего этого.

– Я имел в виду этот проулок, – зловеще пробормотал Эскаргот, – но насчет сокровищ я с тобой согласен. Мы слишком много стоим на месте. Давайте найдем то, за чем пришли, и пойдем отсюда.

Тут все немного расслабились и принялись изучать карты. Тишина, что висела такой густой пеленой, разбилась на куски и сменилась звуками шаркающих ног, шуршащей бумаги и голосов. Гамп и Буфо начали спорить о том, как держать карту, – о том, где у нее верх. Дули сказал, что они не ошибутся, если будут помнить, что север находится всегда прямо над головой. Однако скоро они во всем разобрались. Маленькие выцветшие квадратики на карте Эскаргота совершенно явно соответствовали домам на площади. Крестик, нацарапанный на одном из квадратиков, намекал на то, что сокровище, чем бы оно ни было, лежит в полуразрушенном доме меньше чем в пятидесяти шагах от них.