Я - ваш король (СИ) - Булавин Иван

Когда до окончания сбора конницы оставалась одна неделя, я отдал приказ трубить отправление. Перед этим я попрощался с женой, Эллина снова заняла место в своём экипаже. Альпина просила меня немного подождать, поскольку ребёнок должен был родиться со дня на день, но, увы, государственные дела, тем более, такие, как война, промедления не терпят.

Оставалось ещё одно дело. Я прибыл в храм, где меня уже встречали жрецы. Без особых церемоний я положил ритуальный меч на алтарь бога войны, после чего закатал рукав, а жрец специально приготовленным ножом сделал мне небольшой порез на запястье, где уже имелся шрам от предыдущего. Несколько капель крови упали на зеркальную поверхность клинка.

После этого я преклонил колени и на полном серьёзе помолился богу войны, прося у него покровительство. Война, что я начинал, была справедливой, целью моей были не деньги и не земли, я в самом деле собирался воевать за человеческие жизни, против варварского разорения и геноцида. Средневековье невысоко ценит людскую жизнь, но то, чем грозило населению Серпины (а в перспективе и моему) нашествие кочевников, было чересчур даже для этих диких времён. Буду надеяться, что бог войны меня услышал.

Более меня ничто не задерживало, а потому я, чтобы не терять времени, выдвинулся верхом, уже через час я ехал в плотной колонне солдат, что бодро шагали на восток, изредка перекладывая на другое плечо мушкет или алебарду.

Глава двадцать восьмая

Город Дёнинг не обладал неприступными укреплениями. Кроме того, как и всякий порт, он был открыт с моря. С собой я не брал никаких морских подразделений, более того, все пушки были сняты с кораблей и снова установлены на колёсные лафеты для полевого боя. Того количества стволов, что я взял с собой, с лихвой хватит, чтобы сокрушить невысокую стену из серого камня, а остальное сделает пехота. Население его составляло около пятидесяти тысяч, но они не смогут отразить атаку обученной пехоты с мушкетами. Но всё это крайности, пока что я рассчитывал решить всё мирным путём.

Встав лагерем у стен города, я выслал послов, которые в вежливой форме пригласили городскую верхушку на переговоры в мой лагерь, королевским словом я гарантировал им неприкосновенность, независимо от исхода переговоров.

Сборы заняли около часа, после чего из ворот города вышли полдюжины богато одетых горожан. Тот факт, что ворота легко открылись, а за ними не было никаких дополнительных укреплений, говорил в пользу мирного разрешения конфликта, город не готовили к обороне. Местное начальство больше привыкло воевать серебром, а не железом.

Собрав совет в собственном шатре, я позвал ближайших советником и усадил их за стол, вместе с прибывшими послами. На угощение никто не налегал, видно было, что послы нервничают, никто не знал, что на уме у молодого короля, который уже отметился военными победами и грозным нравом.

— Итак, господа, — провозгласил я со своего кресла во главе стола, — ваша готовность к переговорам уже меня обрадовала, поверьте, мне не доставляет удовольствия решать вопросы силой.

— Мы готовы выслушать ваши требования, — ответил за всех один, старый, седой, с длинными волосами, — и тоже надеемся, что всё решится мирно.

— Требования мои просты, — объяснил я, — эта земля, в прошлом именуемая герцогством Виндорф, более не принадлежит одноимённому герцогу. Тем более, что защитить её он не в состоянии. Отсюда следует тот неоспоримый факт, что и вашему городу требуется покровительство. Поверьте, признавать моё главенство ничуть не зазорно. Вы согласны на это?

— Они некоторое время переглядывались, после чего тот же старик, бывший, видимо, главой делегации, осторожно проговорил:

— Ваше Величество, мы не хотим идти против вас, но и вы поймите, город Дёнинг вот уже двести лет является вольным и не принадлежит владыкам, мы живём по своим законам, а горожане не попадают под юрисдикцию сеньора. И мы хотим сохранить свой образ жизни.

— Никоим образом не покушаюсь на ваш образ жизни, — я улыбнулся и примирительно поднял руки, — меня вполне устраивает, что на моей земле находится вольный город Дёнинг, я не посягаю на права горожан и не собираюсь вводить туда свои войска. Но, насколько я знаю, свою вольность вы регулярно покупали у герцога Виндорфа за большую сумму денег. Это так?

— Да, мы имели с герцогом персональный договор, он, со своей стороны, гарантировал городу неприкосновенность, а мы, в свою очередь, выплачивали ему дань.

— Каковы были размеры этой дани? — сумму я знал, но хотелось услышать от них.

Они снова переглянулись, после чего, видимо, поняв, что врать бесполезно, назвали сумму:

— Тридцать тысяч талеров ежегодно. Кроме того, наши оружейники бесплатно выполняли его заказы.

Ответ был верным.

— Тридцать тысяч талеров, — я быстро произвёл подсчёт в уме, — это примерно двадцать одна тысяча флоринов. Меня устроит такая сумма, если вы соберёте её сегодня. Что же касается заказов, то о них поговорим отдельно. Скорее всего, я буду присылать вам заказы на оружие и прочие железные предметы, но я, в отличие от покойного герцога, обещаю за них платить. Если вас всё это устраивает, то вы вольны отбыть в город. Деньги я жду к вечеру. Тогда же заключим договор. И ещё, прихватите образцы продукции ваших мастеров оружейного дела. Я хочу знать, насколько они искусны.

— Можете расспросить меня, — сказал один из послов, — я как раз возглавляю ту часть горожан, что занята работой с металлом, кузнецов вообще и оружейников в частности, литейщиков и ювелиров. Всё, что вы хотите знать, я держу в своей голове.

— Отлично, тогда расскажите мне, могут ли ваши ремесленники изготавливать ружья?

— Да, — не раздумывая ответил он, — ружья изготавливают на заказ, стоят они немало, но, если нужно, то мы готовы делать их для вас.

— Есть ли запас готовых?

— Думаю, найдём десятка два.

— Отлично, пришлите их мне, мастерам оплатят их работу, а в будущем я пришлю вам большой заказ. Ещё я готов купить у вас пехотные пики, длиной не менее трёх вертов. Есть готовые?

Он замялся, пики они изготавливали, что говорило в пользу того, что они собирались сопротивляться. Наконец, он сказал:

— Найдётся пара сотен, вечером их доставят.

— Порох?

Он задумался, видимо, вопрос выпадал из его компетенции, дело оружейника — изготовить оружие, а порох оставался заботой воина.

— Несколько бочонков, — ответил за него другой, более осведомлённый в вопросе.

— Куплю и его, — заверил я, — и можете не беспокоиться, это оружие не будет использовано против вас, более того, я собираюсь вас защитить, пусть и косвенно.

— Да, мы слышали, — встрепенулся главный посол, — грядёт большая война с варварами с востока.

— Вам они тоже угрожают? — спросил я, хотя ответ был очевиден.

— Пока город прикрывает морской залив, мы защищены от их нападок, — проговорил посол, — но если враги разгромят армию короля Серпины, то и нам придёт конец, к нашему городу, как и к остальной территории герцогства, будет открыт прямой путь. Думаю, что всех, кто не успеет сбежать, пришельцы убьют или обратят в рабов.

— Не стоит так переживать, — я постарался их успокоить. — Моя армия уже спешит на выручку королю, а я только немного задержался в дороге, чтобы решить вопрос с этой землёй. Всё, что вы продадите мне, будет использовано в бою против варваров.

Послы ушли, а я остался в своём шатре, ожидая вестей. Была мысль, что появятся послы от всё ещё герцога Виндорфа, но он, видимо, не счёл нужным их отправлять.

А вечером ворота города снова отворились. Вышло на этот раз куда больше людей и несколько десятков телег. Деньги были в серебре, их заботливо насыпали в крепкие ящики. Относительно количества пороха они сильно прибеднялись, город имел полсотни больших бочонков, а на стенах, как я узнал, было больше десятка орудий, задумай я штурмовать город, потери были бы немалыми. Мушкетов выдали пятьдесят штук, они имели немного иную конструкцию, но оказались вполне функциональными. Что же до пик, то их нашлось больше тысячи, что как нельзя лучше поможет моей пехоте. Пики были расходным материалом, ломались часто и в огромном количестве, а потому их следовало регулярно менять.