ВЕЛИКАЯ РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ: 1905-1922 - Дмитрий Лысков

Глава 7. Между миром, войной и миром

1. Декрет о мире и война за армию. Сила слова против оружия

Наравне с проблемами внутренней политики, перед советским государством стояли внешнеполитические вопросы, по масштабу не только не уступающие, но и превосходящие развернувшееся противостояние революционных партий. Из них главный — вывод страны из Первой мировой войны.

При всей кажущейся очевидности вопросов, связанных с Брестским миром, многие нюансы этой кампании остаются вне сферы внимания современной популярной истории, что порождает массу тенденциозных, а подчас и откровенно ложных трактовок. Традиционной конвой в описании внешнеполитических шагов советской власти 1917‑18 годов являются упоминания принципиальной позиции большевиков в отношении Империалистической войны; невозможность продолжать войну в стране, находящейся в состоянии революционной разрухи, чей административный аппарат, подвергнувшись многократному реформированию с 1914 по 1917 гг., оказался недееспособен, а после Октябрьской революции прекратил свое существование, и армия которой была разложена.

Особняком стоит пропагандистская тема «немецкого золота» и выполнения большевиками «обязательств перед немецким генштабом». По сей день этот вопрос будоражит умы. Стараниями не самых добросовестных исследователей весь ход мирных переговоров в Бресте подается как спектакль с заранее написанным в Германии сценарием, который имел единственную цель — заключение позорного сепаратного мира, выплату чудовищных репараций, территориальные уступки. Все это однозначно указывает на предательство со стороны большевиков как интересов России, так и интересов союзников по Антанте. «Такова была плата за революцию, которую назначила Германия», — пишут современные авторы.

Еще одна тема, которой, к сожалению, не уделяется должного внимания при рассмотрении мирных переговоров — тема политических противоречий по вопросу о мире. Не только в целом среди российских партий, но и среди находящихся у власти большевиков и левых эсеров, а также внутри самой большевистской партии. Между тем именно эти конфликты в очень значительной степени предопределили не только ход переговорного процесса и окончательный вид мирного договора, но и привели к жесткому обострению противоречий между партиями, фракциями большевистской партии и т. д. В дальней перспективе конфликты способствовали установлению в стране однопартийной системы и предопределили позицию правящей партии по отношению к фракционной борьбе.

О масштабах внутриполитического противостояния свидетельствует такой факт: только в РСДРП(б) существовали три течения, каждое из которых имело собственную позицию по переговорному вопросу, и стремилось всеми силами к проведению именно своей политики. Это был крупнейший на тот момент фракционный кризис в партии большевиков, который усугублялся тем, что партия стояла у власти, и каждое решение отзывалось уже в масштабах страны.

Первым декретом Советов был составленный В. И. Лениным Декрет о мире. Этот многоплановый документ в основной своей части, имеющей принципиальное значение для нашей темы, являлся декларацией о принципах внешней политики нового правительства России. Кроме собственно мирных инициатив, он впервые в мировой истории в качестве государственной позиции провозглашал право наций на самоопределение. На сегодняшний день это один из общепризнанных принципов международного права.

Одновременно Декрет о мире формулировал базовые основы новой советской дипломатии. Из них ключевые — полная открытость в международных отношениях (тайная дипломатия отменялась, все секретные договоры царского режима подлежали опубликованию) и право рабоче-крестьянского правительства напрямую обращаться к народам стран мира, минуя правительства этих стран и традиционные каналы дипломатии.

Для своего времени эта идея была откровенно революционной.

Первое такое обращение являлось частью декрета: «Временное рабочее и крестьянское правительство России обращается также в особенности к сознательным рабочим трех самых передовых наций человечества и 16 самых крупных участвующих в настоящей войне государств…»

В документе выражалась надежда, что «рабочие названных стран поймут лежащие на них теперь задачи освобождения человечества от ужасов войны и ее последствий», «что эти рабочие всесторонней решительной и беззаветно энергичной деятельностью своей помогут нам успешно довести до конца дело мира…» [1]

Что касается собственно мирных инициатив, то Советы не «вводили» мир своим распоряжением, но брали на себя обязательство обратиться к воюющим державам с предложением скорейшего прекращения войны на справедливых условиях.

В декрете было сказано: «Рабочее и Крестьянское правительство, созданное революцией 24‑25 октября и опирающееся на Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, предлагает всем воюющим народам и их правительствам начать немедленно переговоры о справедливом демократическом мире» [2].

«Справедливым или демократическим миром, — пояснялось далее, — <…> Правительство считает немедленный мир без аннексий (т. е. без захвата чужих земель, без насильственного присоединения чужих народностей) и без контрибуций».

«Вместе с тем, — говорилось в декрете, — Правительство заявляет, что оно отнюдь не считает вышеуказанных условий мира ультимативными, т. е. соглашается рассмотреть и всякие другие условия мира, настаивая лишь на возможно более быстром предложении их какой бы то ни было воюющей страной и на полнейшей ясности, на безусловном исключении всякой двусмысленности и всякой тайны при предложении условий мира».

В качестве временной меры Советы предлагали «всем правительствам и народам всех воюющих стран немедленно заключить перемирие» на фронтах Первой мировой войны.

Декрет о мире был опубликован в печати и передан по радио. Единственной реакцией других держав на этот шаг советского правительства стало обращение Франции непосредственно к военному командованию России. Начальнику французской военной миссии генералу Вертело было поручено предупредить российское командование, что Франция не признает советского правительства и надеется, что армия не допустит переговоров с Германией [3].

В первые дни после революции мало кто воспринимал пришедшие к власти Советы всерьез. Общим было мнение, что большевики не продержатся и нескольких недель. В этих условиях страны Антанты, кровно заинтересованные в российских войсках, сковывающих значительные силы Германии и Австро–Венгрии на Восточном фронте, предпочитали обращаться непосредственно к военному командованию.

Эта тактика не лишена была логики в свете того анализа политической ситуации в России, который давали оппозиционные Советам круги. Но, одновременно, она закладывала основы будущего жесткого противостояния новой власти и генералитета. Последний, имея прямые дипломатические сношения с союзниками в обход СНК и созданного 27 октября (9 ноября) Народного комиссариата иностранных дел (Наркоминдела), фактически, становился альтернативной властью.

Главную угрозу для себя страны Антанты видели в возможности заключения сепаратного мира между Россией и Германией, что привело бы к высвобождению огромных масс войск Центральных держав. На эту опасность и указывали дипломатические представители, именно от шагов, ведущих к заключению двустороннего мира, предостерегали они российское военное командование.

При этом от того факта, что Советская власть обратилась с предложением перемирия и мирных переговоров ко всем воюющим державам, а не исключительно к Германии, просто отмахивались как от несущественного. Страны Антанты стремления к перемирию не изъявляли, а следовательно, не было и смысла рассматривать гипотетические сценарии, говорить следовало лишь о наиболее угрожающем.

Советское правительство, однако, строго следовало курсом, намеченным в Декрете о мире. 8(21) ноября глава Наркоминдела обратился с нотой к послам стран Антанты. В ней говорилось: «Обращая ваше внимание на одобренный Всероссийским съездом Советов рабочих и солдатских депутатов текст предложения перемирия и демократического мира без аннексий и контрибуций, на основе самоопределения народов, честь имею просить вас смотреть на указанный документ, как на формальное предложение немедленного перемирия на всех фронтах и немедленного открытия мирных переговоров, — предложение, с которым полномочное правительство Российской республики обращается одновременно ко всем воюющим народам и к их правительствам» [4].