Восьмой цикл - Андрей Костанян

— Так. Всего в моей будущей империи восемь герцогов, двадцать три графа и шестьдесят один барон. Не знал, что так много, — он пожал плечами, — из них тридцать баронов и один граф безземельных. Их вычеркиваем. Мне сказали, что феодалы недовольны соглашением, которое они заключили с короной год назад и хотят его изменить и вот я тут, наследный принц. Из-за этого сам император прервал военный поход. Я прибыл, и что я вижу? Передо мной должны стоять восемь герцогов, двадцать два графа и тридцать один барон. Именно столько феодалов обладающих землей и попадающих под действия соглашения с короной. Но передо мной лишь один герцог, два графа и восемнадцать баронов. Это меньше половины. Господа, вы решили потратить мое время? Вы же знаете, что это соглашение можно изменить лишь в присутствии и согласии представителя короны с одной стороны и всех феодалов с другой. Представитель короны есть. Когда прибудут остальные феодалы?

Бароны молчали в растерянности. Герцог покраснел, он был опытным дипломатом и понимал, к чему Малик ведет.

— Почему вы заставляете принца ждать? Герцог Календр, вы организатор этого собрания?

— Нет, ваша светлость, я лишь согласился принять у себя их.

Предательство герцога возмутило собравшихся. Граф Олейский встал:

— Ваша светлость, остальных феодалов не будет. Мы…

Малик встал. Граф замолчал. Малик обвел всех взглядом и спокойно начал говорить:

— Раз вы собрались не все, и даже меньше половины, пересмотр соглашения невозможен. Значит, вы просто решили не подчиниться законному требованию императора, и в вашем проступке вас не поддержали все восемь герцогов, двадцать графов и тринадцать баронов. Как видите, я умею считать. Продолжим наши расчеты. В среднем, в подчинении графа можно собрать две тысячи пехоты и пятьсот конницы. Барон в среднем располагает тысячей пехоты и сотней конницы. Состояние этих войск и боеспособность разнится в зависимости от феодала. Так же я знаю, что очень трудно собрать все войска в течение короткого периода времени. Итак, что же я насчитал, рассказать? Считаю я неплохо, все-таки учился механике у гномов. Вы можете выставить, максимум ваших мечтаний, двадцать две тысячи пехоты и две тысячи восемьсот конницы. Это если ваши войска уже собраны и ждут приказа. Возможно, у вас даже где то найдется один или два мага, но точно ни одной единицы военной техники. Даже, если император не призовет остальных феодалов, сейчас у ваших границ стоит личная гвардия императора в три тысячи человек пехоты и пятьсот конницы. По очень грубым подсчетам это в семь раз меньше ваших сил, но какие это войска. Скажу вам так, я лично осмотрел гвардию. Они постоянно тренировались все эти годы, еще при Ридирле Пятом. Каждый стоит десяти человек того сброда, который вы сможете найти. В отряде сорок три мага и во главе их Архимаг Акеял. Про его силу я говорить не буду, думаю, вы знаете. Помимо ста машин поддержки, которых отряд взял собой для переброски войска, которое император на законных основаниях запросил, там стоят пятьдесят единиц боевой техники. Ее разработал лично я. Это именно та техника, которая позволила разбить организованную, профессиональную армию Ридирла Пятого, которую поддерживало более сорока магов. Итог такой — даже если бы мне согласились заплатить, в случае победы в сто раз больше, чем я бы поставил на победу вашего бунта, я бы не согласился. Я ухожу. Завтра лично буду ждать вас всех в распоряжении личной гвардии императора с поклоном и извинениями. Кто не придет до заката дня — будет считаться бунтарем, он сам и его имущество будет арестовано. Если вздумаете сопротивляться, то можете погибнуть на поле боя, мне все равно.

С этими словами Малик вышел. Герцог посеменил за ним, уверяя его в своей преданности.

До конца следующего дня только десять баронов и один граф решили не подчиниться. Остальные приехали к Малику с войском, которое передали под командование императора. Это были пять тысяч пехоты и тысяча конницы. С перепугу они выставили все, что у них было, вместо небольшой части, которую были обязаны по соглашению. Остальные феодалы, которые не протестовали, все же не спешили с отправкой войск, ожидая исхода этого бунта. А Грейн их не торопил. Он собирался продемонстрировать свою силу, раз уж они так хотели. Он даже дал время этим баронам подготовить войско.

Через день он выступил в карательный поход. Через час на машинах, они подъехали к холму. Бунтари решили расположиться там, наивно предположив, что используя фактор местности, они смогут победить. По всем канонам, подступы к холму ощетинились вбитыми кольями, арбалетчики заняли стрелковые позиции, войска для первой атаки конницы вооружились пиками. Малик посмотрел на это зрелище и вздохнул. Бароны жили в прошлом, они не понимали, что это плотное строение хорошо против пехоты и конницы, маги же и боевая техника обожают подобные строения войска…

Бунтари смогли собрать чуть более десяти тысяч пехоты и тысячи конницы. Грейн разрешил Малику вначале продемонстрировать способности гвардии, он все еще пытался избежать прямого столкновения. Малик взял один броненосец с пушками и выехал. Первый же выстрел снес укрепления на пути. Каменные ядра, которые посыпались на него из строя противника, не попадали, из-за его скорости, меньше чем через две минуты он преодолел все укрепления и начал взъезжать по холму, будучи уже вне возможностей пушек врага. Пехота перед ним расступалась, понимая, что их пики броненосцу нипочем. В таком спокойствие он доехал до вершины холма, прямо в командный штаб, откуда бароны еще даже не успели сбежать. Он развернулся по направлению к шатру с командованием. С помощью магии усилив свой голос, он сказал так громко, что было слышно всему войску:

— Это всего одна машина, которая даже не стреляла. Если хотите, я могу выйти, и показать на что способен один маг, — Малик вышел из машины. Повернулся спиной к шатру, лицом к солдатам, которые смотрели на него и продолжил говорить таким голосом:

— Перед вами ваш принц. Эти преступники хотели заставить сражаться вас против своего императора и его гвардии, прекрасно зная, что ваша храбрость будет напрасна перед магами и моими изобретениями. Изначально, то войско шло спасать соседнее государство, но из-за этого бунта… — В этот момент из шатра вылетели четыре арбалетных болта. Все вспыхнули и расплавились в метре от Малика, — как видите, у них нет ничего святого. Они пустили в спину своему принцу четыре металлических болта, когда я всего лишь разговаривал. Покушение на императорскую особу карается смертью. Как и открытый бунт. Но если сейчас вы их арестуете и присягнете на верность императору, вас простят, ведь вы всего лишь исполняли приказы своих хозяев.