Граница не знает покоя - Александр Авдеенко

…В эту ночь в авиаполку дежурил командир эскадрильи майор Бывалов. В тот миг, когда пограничником Павловым был дан сигнал «воздух», воющая сирена тревоги взбудоражила аэродром.

Затем прозвучал приказ:

— Границу нарушил иностранный самолет… Комэску майору Бывалову с ведомым старшим лейтенантом Кочкиным — первой парой по самолетам!

— Снять заглушки!

— Сорок седьмому и сорок девятому — запуск!

Заработали двигатели. Мягкий шелест, через секунду переходящий в звенящий, нарастающий гул.

Закрыв фонарь, Бывалов по радио доложил:

— Герметизирую! Готов! Разрешите выруливать?

— Разрешаю!..

— Взлет!

В воздух высоко ушла зеленая ракета.

Самолет рванулся вперед, с грохотом помчался по плитам взлетно-посадочной полосы… Бывалов потянул ручку на себя, истребитель круто пошел вверх, острым клинком прорезая многослойную толщу облаков.

Ведомый точно следовал за ним, строго придерживаясь интервала. Слаженность, слетанность пары! Как важно это в бою!

По радио Бывалов спросил:

— «Кондор»? Я сорок семь. Уточните задачу.

Голос с земли ответил:

— Слышу хорошо. Пробивайте всю облачность. Курс 230. Высота 8 тысяч. После набора высоты скорость максимальная.

— Понял вас.

Как четок и краток авиационный язык! Да иным он и не может быть, когда на все движения и мысли отводятся доли секунд, мгновения.

Никто из летчиков, идущих на перехват, пока не знал ни маршрута, по которому будет следовать вражеский самолет, для них именуемый теперь просто — «цель», ни высоты его полета, ни маневров, какие он намерен совершать. И надеяться надо на «всевидящее око» — радиолокатор. Даже сквозь густую пелену дождя и тумана видит этот безотказный «глаз».

В тесных кабинах летчиков царил полумрак. И Бывалов и Кочкин с нетерпением ожидали, когда окончатся облака. С выходом на их верхнюю кромку все станет яснее, можно будет увидеть собственными глазами нарушителя.

…Облачность, наконец, стала реже. Еще через несколько секунд истребители летели уже над бугристым морем серо-белых облаков.

Бывалов посмотрел вправо и увидел несколько ниже себя ведомого.

— Находимся над облаками. Высота 7500. Цель пока не видим.

— Цель держим. Идете правильно! — коротко ответили с далекой уже теперь земли.

А противник, как и следовало ожидать, хитрил. Он часто менял высоту, то прячась в облаках, то уходя за их кромку, маневрировал скоростью, переходил с одного курса на другой, применял радиопомехи. Это был опытный и наглый «ас»!

Через минуту получили приказ развернуть вправо, увеличив скорость полета. Противник снова скрылся в облаках.

— Враг выше нас, набирайте высоту! — последовала затем новая команда.

Бросив взгляд на приборную доску, Бывалов заставил свой истребитель с углом набора устремиться вверх. Нетерпение увидеть цель воочию — возрастало.

Пока набрали высоту, нарушитель ушел от них на несколько десятков километров. Затем стал снова маневрировать. Оба летчика понимали, что не исключена вооруженная схватка. Они были готовы к этому.

Форсаж!..

Радостное чувство охватило Бывалова в ту минуту, когда его истребитель, разрезая небо стреловидными крыльями, совершил огромный прыжок. Мощные звуковые волны произвели громовой выстрел — машина преодолела сверхзвуковой барьер.

Ручка управления стала тяжелой. Но нельзя ни на секунду отводить глаз от цели. Всеми силами Бывалов старался подвести ее в квадрат захвата. Не отвлекаться! Секунда — и враг потерян или погибнешь сам в бою!

…Вражеский «ас» теперь переживает. Вот когда экипажем его овладевает острое чувство страха перед возмездием…

У Бывалова преимущество в высоте и скорости, он летчик-виртуоз. Сейчас он мог бы наверняка поразить нарушителя.

«Эх, черт!» — багровея, усилием воли комэск сдерживает себя. Он обязан не сбивать, а заставить сдаться, вынудить к посадке этого нахального непрошеного гостя.

А как будет вести себя нарушитель? Откроет ли он огонь? Он может пойти на всякую провокацию, чтобы внезапным ударом покончить с истребителями, и безнаказанно уйти на запад.

Хорошо, что Бывалов с Кочкиным в паре. Приказав ведомому строго наблюдать за поведением противника, уничтожить его огнем в случае вооруженного сопротивления и попытки отбиться от истребителей, Бывалов, вися вплотную над врагом, дает ему понять, что он должен приземлиться.

Вражеский «ас», не отвечая, продолжает свой полет. Он, видимо, понимает, что истребители не будут стрелять по нему без крайней необходимости, стремится выиграть время и, приблизившись к границе, резким маневром уйти от преследования. Хитря, нарушитель маневрирует пока по горизонту.

Затем, резко снижаясь, он стал уходить в облака, В работе радиолокатором одновременно произошла заминка. На несколько секунд считывание данных прекратилось. На экране индикатора, где только что довольно ясно были видны импульсы от цели, вдруг замелькало зарево всплесков.

— Цель в помехах!

Противник произвел массовый сброс радиомаскировки.

Продолжая уходить на запад, нарушитель вел быстрое снижение в массе облаков до их нижней кромки, чтобы полетом на малой высоте создать дополнительные трудности для радиолокаторов и преследовавших его истребителей.

Воздушная цель вот-вот выходила уже из зоны действия наблюдавшей за ней радиолокаторной станции, когда наземный штурман Савченко, правильно оценив обстановку, передал управление истребителями на соседний пункт наведения. Штурман этого пункта, внимательно наблюдавший за воздушной обстановкой и заранее подготовленный к выполнению такой задачи, стал уверенно осуществлять наведение истребителей.

Маневр врага, при всей его хитрости, не удался. Вскоре Бывалов, выйдя вперед, открыл заградительный огонь, и враг, поняв бессмысленность дальнейшего увиливания, вынужден был пойти на посадку.

Когда садились, сначала почти ничего нельзя было разобрать в ночной мгле. Но нот показались огни радиомаяков. Затем впереди внизу мелькнула одна красная точка, потом вторая, третья… Вот уже сел враг. Бывалов выровнял свою машину, и через несколько секунд она уже бежала по бетону навстречу ветру и друзьям. Вслед за ним мастерски приземлился ведомый, старший лейтенант Кочкин.

Боевое задание выполнено. Враг не прошел.

…Поутру небо сверкало чистой голубизной. Ярко светило солнце. Люди трудились и радовались миру.

В. Беляев

На холмах Перемышля

Хотя польско-советская граница после окончания Великой Отечественной войны несколько передвинута на восток, можно и сегодня, особенно в ясный день, увидеть с советской территории башни одного из самых старых червенских городов — Перемышля.