Переписать сюжет. Книга 1 - Мария Владимировна Архангельская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ох, мастер Хэн, эта ничтожная просит прощения! — донеслось в следующий миг из-за оставшейся приоткрытой двери.
— Ничего страшного, — отозвался знакомый голос. — Бывает.
Ну, надо же! Не зря он мастера Хэна уже несколько раз за вечер вспоминал — как говориться, помянешь демона, а он уж тут как тут. Занятно, что они будут заниматься одним и тем же совсем рядом друг с другом. Тем временем в щели между створкой и косяком мелькнули светло-зелёные одежды Хэн Линьсюаня, а следом — тускло-коричневые идущего за ним человека. Гусунь нахмурился. Показалось — или спутником мастера Хэна был мужчина?
Но зачем приходить с мужчиной в парчовый домик? Конечно, у Хэн Линьсюаня была репутация распутника, но Гусунь никогда не слышал, чтобы он практиковал перевёрнутый дождь. Закрылась соседняя дверь, и стало тихо. Ни одна из девушек снизу не спешила разделить общество уединившихся гостей. Может, они уже ждут внутри? Или Гусунь ошибся, и это всё же была женщина? Юноша вышел из комнаты, подошёл к соседней двери и прислушался. Изнутри доносилось бормотание голосов — да, определённо мужских.
Гусунь прижал ухо к створке. Подслушивать не хорошо, конечно… но уж больно подозрительной была эта ситуация.
— Да, новые отряды отправляются на север, — напрягая слух, услышал он. — Похоже, на границе снова будет неспокойно.
Собеседник мастера Хэна что-то спросил — видимо, он сидел дальше от двери, и его голос звучал неразборчиво.
— Глава Ши больше заинтересован в укреплении ущелья Ханьмэнь, — отозвался мастер Хэн. — Западные гарнизоны могут подождать своей очереди. Через пустыню Мобэй вторжения случаются редко.
Снова бормотание. Гусунь разобрал только «численность» и «добыть… снабжение».
— Этим занимается шисюн Ли, — с едва заметной ноткой раздражения отозвался Хэн Линьсюань. — Будет странно, если я приду к нему и прямо начну расспрашивать о тратах или требовать документы. Надеюсь, главе Мэю это не срочно? Мне нужно больше времени, чтобы раздобыть все необходимые сведения.
— Что ты тут делаешь?!
Услышав яростное шипение над самым ухом, Гусунь вздрогнул и торопливо отпрянул от двери. Незаметно вернувшаяся Цзиньшао стояла рядом, в её руках был поднос с кувшинчиком и двумя керамическими чарками.
— Там… мастер Хэн и… и ещё какой-то человек…
— Так, — Цзиньшао с неожиданной властностью мотнула головой в сторону своей комнаты, — пошли отсюда.
— Но ты не понимаешь! — они оба говорили шёпотом. — Ты даже не знаешь, что он там делает!
— Что бы мастер Хэн там ни делал, это не твоего и не моего ума дело! Понял, мальчишка? Не наступай в чужие тарелки, и проживёшь долго и счастливо. В противном случае, могут и отрезать чего лишнего. Например, голову. Уяснил?
Гусунь сжал зубы, но продолжать подслушивать в её присутствии было невозможно, и он молча последовал за женщиной в соседнюю комнату. В конце концов, как бы мало он не услышал, этого было довольно, чтобы сделать выводы.
* * *
— Мастер Хэн?! — глаза Ваньи стали размером и формой как две монетки. — Шпионит для клана Мэй?! А-Сунь, ты шутишь?
— Если бы, — буркнул Гусунь. — Я своими ушами слышал.
Ваньи некоторое время таращилась на него, потом зажмурилась и помотала головой:
— Нет. Не может быть.
— Ты думаешь, я вру?
— Нет, но… А-Сунь, ты мог что-то не так расслышать… Или неправильно понять…
— Да что тут можно не понять? Тот человек от имени главы Мэя расспрашивал его о пополнении и снабжении наших гарнизонов. И мастер Хэн на всё отвечал!
— Но ведь владения Мэев граничат с Линшань. Возможно, они просто договаривались о совместных действиях?
— Ага, договаривались, — с всем возможным сарказмом согласился Гусунь. — О таком всегда договариваются в парчовых домиках.
И тут же прикусил язык. Ваньи сникла, и Гусунь почувствовал себя виноватым. Как бы там ни было, а мастер Хэн был её учителем. Тяжело, должно быть, узнать о нём такое, а тут ещё и возлюбленный, оказывается, ходит по шлюхам. До этой минуты он испытывал скорее удовлетворение, чем потрясение. Или даже радость. Ведь знал же, всегда знал, что Хэн Линьсюань — сволочь последняя. И вот — такое подтверждение! Даже глава Ши не сможет сохранить расположение к предателю, и всевластию мастера Хэна в ордене придёт конец.
— Всё равно не верю, — неожиданно решительно сказала Ваньи. — Гусунь, ну вспомни!.. Знаю, ты его не любишь, но мастер Хэн — хороший человек! Вспомни, как он защищал тебя от шисюна Бая и прочих. И стихи тебе вернул. И за драку наказывать не стал.
Гусунь на мгновение испытал облегчение — кажется, тему с парчовым домиком проехали, — и одновременно поморщился. Да, в тот раз, когда Бай Цяо и его прихлебатели отобрали у него черновики стихов, которые Гусунь пытался сочинять в подражание древним поэтам, и принялись издеваться над почерком, а потом, можно не сомневаться, принялись бы издеваться над содержанием, ему хотелось умереть на месте. Свои творения он показывал только Ваньи, и то не все. А эти ублюдки собрались залезть грязными сапогами прямо ему в душу. Но потом появился мастер Хэн, и… Гусунь приготовился к порции издёвок уже от учителя, но тот отдал ему стихи, даже не взглянув.
Гусунь почти почувствовал к нему благодарность. И даже набрался храбрости, чтобы поговорить с ним о своём обучении. К добру или к худу? Что лучше — продолжать обманываться и жить надеждой, или столкнуться с болезненной, но отрезвляющей правдой? Но он бы предпочёл услышать эту правду от кого-нибудь другого.
— Ваньи, я всё помню, но какое отношение это всё имеет к тому, что я услышал? Может, ко мне он тогда и отнёсся хорошо, но всё равно он предатель!
— Хороший человек не может быть предателем!
Гусунь вздохнул. Женщина, что с неё взять.
— В любом случае, мы должны сказать главе Ши. Пусть он сам спросит у мастера Хэна. Если я ошибся, то мастер Хэн всё без труда опровергнет, не так ли?
— Главе Ши?
— Ага. Можешь отвести меня к нему?
— Что, ты вот так просто к нему пойдёшь?
— Ну, да. А что ты предлагаешь?
— Гусунь! — Ваньи вцепилась ему в рукав. — Ты не можешь так просто явиться к главе Ши и обвинить одного из учителей без доказательств!
— Что значит — без доказательств? Я слышал…
— Ты-то, может, и слышал, а кто-нибудь ещё? Кто-то может подтвердить, что ты не врёшь?
— Так ты всё-таки считаешь, что я вру?
— Гусунь! — Ваньи всплеснула руками. — Какая разница, что считаю я! Тебе предстоит
