Тайна - Элизабет Адлер

— Через час, -сказала она.-Тебе лучше будет приехать ко мне.

— Я знаю, где ты живешь. Я приеду, -голос его был радостным.

Фил стояла под душем и улыбалась, вспоминая Махони и свадебную церемонию. Много времени прошло с тех пор, как она так беззаботно веселилась, без условностей, без смущения. Просто хорошие люди славно проводят время. Каким-то образом это помогло ей справиться с чувствами по отношению к Брэ-ду. Она быстро оделась в черные джинсы и белую футболку в полоску, стянув пояс ремнем с серебряной пряжкой и узорами. Она зачесала назад волосы и завязала их на затылке узлом, накрасила губы алой помадой и, в память о Милли, надела ее экстравагантные жемчуга.

Фил нервно меряла шагами комнату, ожидая Брэда. Ее шаги эхом отзывались в тишине, и ей хотелось, чтобы с ней была хотя бы Коко, но она все еще жила у Махони.

Фил как раз забылась в воспоминаниях о медленном танце с Махони прошлой ночью, когда вдруг раздался звонок в дверь.

На пороге стоял Брэд с огромной охапкой белых лилий.

— Это тебе, -сказал он покаянно. Она улыбнулась ему:

— Ты не приходишь с пустыми руками, да, Брэд? Она отнесла цветы на кухню. Он с любопытством оглянулся.

— Итак, это твоя обитель, -сказал он.-А я все думал, как она выглядит.

— И что?-воинственно спросила она, скрестив на груди руки, словно защищаясь.

— Совсем как ты. Прохладно, умно, культурно и прекрасно.

— Спасибо.

Фил наблюдала, как он разглядывает ее дом. Он был в джинсах и голубой рубашке. Загорелый, мускулистый, он так же не на месте выглядел в ее квартире, как Торбредский скакун среди деревенских лошадок.

— Ты сегодня как ковбой, -сказала она.

— Я и есть ковбой, -сказал он, разглядывая картины. — Деревенщина.

— И гордишься этим. Даже бравируешь.

— Что ты имеешь в виду?-удивленно спросил ?он.-Я что, не могу гордиться своей семьей и нашими достижениями?

Фил подумала, что в конце концов большая часть состояний в Америке делалась именно грабежом. Разве не об этом повествуют все американские легенды?

— Думаю, ты прав, -сказала она.-По-своему.

— Мне нравится эта, -сказал он, указывая на маленькую картину маслом Дэвида Окстоби, изображающую зеленую английскую лужайку.-И эта.-Брэд посмотрел на картину Тинда, изображающую деревянный стул возле открытого окна и муслиновые занавеси, раздуваемые ветром.

Она была странной, неизъяснимой, и одной из ее любимых картин.

Брэд повернулся и посмотрел на нее:

— Я не привык извиняться, -сказал он.-Это так трудно.

Фил молча смотрела на него.

— Хочешь, чтобы я встал на колени?-запальчиво спросил он.-Тебе мало цветов?

— Цветы-это прекрасно, Брэд. Это очень удачная находка. Но ты что, действительно думаешь, что я прощу тебе твое поведение просто так? Без слов?

— Ты права. Это непростительно.-Он вдруг взял ее за плечи и притянул к себе.-Честно говоря. Фил, я сделал это только потому, что безумно люблю тебя. Я так схожу с ума по тебе, что мне просто невыносима мысль, что кто-то отнимет тебя у меня.

— Но никто не собирается отнимать меня у тебя. Просто срочно позвонил один знакомый…

— Ты с этим знакомым была вчера вечером? Фил отпрянула, в изумлении глядя на него:

— А ты откуда знаешь, с кем я была прошлой ночью?

— Я звонил тебе часами, но тебя не было. Я просто догадался, что ты с кем-то…

— Это не твое дело, Брэд, с кем я была. Больше не твое.

— Не говори так. Пожалуйста.

— О, Брэд, -сказала она слабо.-Ведь все было так красиво, по-особенному.

— Все будет так опять.-Он обнял ее, крепко прижал к себе, так, что она чувствовала, как напряглись его мышцы и все его сильное, большое тело.-Прости меня. Фил. Правда, прости.-Его голос звучал глухо.-Ну вот я и сказал. А теперь, пожалуйста, скажи, что ты простила меня.

Она чувствовала, что не в силах сопротивляться и уступает его возбуждающему, сексуальному напору.

— Я-деловая женщина, -торопливо сказала она. — Работа занимает все мое время. Я поступила безответственно, уехав отдыхать тогда, когда нужна была здесь. Я хочу вернуться к своей старой жизни, Брэд.

— Не отказывайся от меня.-Это был крик души, и она поняла это.

Улыбающееся, симпатичное лицо Махони вдруг возникло перед ней. Ее тело вспомнило ощущение его рук вокруг талии. Махони-шутник, насмешник, хороший друг. Махони-образованный полицейский, поэт, поклонник оперы. И богатый, красивый, гордый Брэд Кейн.

Фил вздохнула с облегчением. Теперь она вдруг почувствовала, что свободна от опасного влияния Брэ-да Кейна. Но глядя на его отчаянное лицо, она поняла, что должна расстаться с ним мягко.

— Я обещаю, что мы будем видеться. Но как и когда-решаю я.

— Я приму все, что ты скажешь, -прошептал он, — я буду есть крошки с твоей тарелки, целовать край твоей одежды, мне достаточно одного твоего взгляда.

Он нежно поцеловал ее в лоб, и она счастливо засмеялась, вспоминая, как с ним было хорошо. Может, все будет хорошо. Может, они останутся друзьями.

— Тогда поехали поедим, -сказала она легко.

— Куда захочешь, -произнес он торопливо, -на Луну, Венеру, Марс.

— Лучше в «Иль Форнасто», это за углом, -сказала она со смехом.-Я проголодалась и хочу пиццу.

Они заняли угловой столик у окна. Сделав заказ, Брэд вдруг взглянул на жемчужное ожерелье и холодно спросил:

— Кто тебе это подарил?

Фил почувствовала нотку ревности в его голосе:

— Брэд, это оставила мне моя подруга, та, чьи похороны я пропустила.

Он играл столовым ножом, не глядя на нее:

— Она, наверное, очень хорошо к тебе относилась, если оставила тебе такое дорогое ожерелье.

— Милли оставила в придачу еще серьги и обручальное кольцо с жемчугом. Они, конечно, слишком роскошны для того, чтобы носить их в пиццерию, но ожерелье мне нравится. Это дает мне ощущение какой-то близости к ней. Я даже помню тот последний раз, когда она надевала их. В прошлом году, в оперу. Мы смотрели «Кармен», и Милли была одета в вечернее платье цвета «розовый шок».

— Они должны приносить несчастье, -упрямо сказал Брэд.

— Милли была очень богатой женщиной, хотя, может быть, и не столь богатое как ты, -сказала она, ласково улыбаясь.-И она легко тратила деньги. Просто швыряла из направо и налево. Она любила помогать другим людям и сочувствовала каждому горемыке. Вот почему она взяла в секретари одну мою пациентку. Ту, что потеряла память, помнишь, я рассказывала. А потом Милли завещала ей миллионы и двух сирот на попечение. Она сказала, что хочет дать будущее девушке, у которой нет прошлого. Мне кажется, она поступила правильно, потому что Би выглядит очень счастливой.

— Эта женщина похожа на воплощенную добродетель. А девушке очень повезло, -жестко сказал Брэд.