Со скоростью "Хикари" - Ирина Стражева

Единственным утешением рыботорговца было то, что теперь скряга лишился столь нравившейся ему ежедневной приправы. Но каково было его удивление, когда на другой день из лавки купца до него донесся запах жареной рыбы. «Неужели мой сосед решил открыть собственную рыбную лавку? — размышлял обеспокоенный рыботорговец. — Он может подорвать мое дело!». Но его опасения были напрасны. Купец вовсе не собирался заниматься рыбной коммерцией. Просто, идя по улице, он подобрал брошенную кем-то голову камбалы без всяких признаков на ней мякоти. Ее-то он и клал на свою жаровню, приступая к обеду. Как известно, рыбья кость, подгорая, пахнет не хуже, чем жареная рыба.

Голова камбалы долго служила скряге. Стоило только немного подержать ее над жаровней — и рыбный запах заполнял все помещение. Прекрасная приправа к миске вареного риса!

Таков конец сказки.

— О! И вы в такой ранний час на рынке?! — таким возгласом приветствует меня знакомый сотрудник советского посольства.

— Потрясающий рынок! — восторгаюсь я. — Какие есть экземпляры! И вот… Купила оригинальное приспособление. Называется «пасть акулы». Это для копчения рыбы.

— Значит, уговорил и вас. Талант! Наверняка купили вон в той крайней лавке. Этот продавец славится своим умением продавать приезжим именно «пасть акулы».

Походили вместе по рынку. И, разглядывая сегодняшний улов, мой знакомый обратил мое внимание на одну из рыб.

— Я сейчас расскажу вам сказку о «неприступном замке». Хорошая иллюстрация к сегодняшней экскурсии.

Ну что же, послушаем еще одну сказку.

«Среди множества рыб в море обитает рыба, которую называют брасом. Она редко становится добычей рыбаков и, как правило, украшает лишь праздничные столы. Живет в море и башенка — улитка, которая служит пищей для бедняков. Жарят ее обычно в ее же раковине.

В одно раннее утро башенка и брас встретились в заливе. Рыба позавидовала улитке: живет в собственном домике, таком просторном, и над головой у улитки всегда надежное укрытие. Улитка самодовольно улыбнулась. Ответила брасу: дом, и вправду, надежен. Ей, улитке, искренне жаль тех, у кого нет домашнего очага. С сожалением смотрела башенка на браса.

Разговор внезапно прервался. В воде показался невод, тянувшийся за рыбацкой лодкой. Брас и находившиеся неподалеку от него рыбы стремительно понеслись прочь от опасных сетей. А улитка плотно прикрыла крышку своей раковины. Подумала, что вряд ли удалось брасу скрыться, и крепко заснула».

На этом месте рассказчик вдруг замолчал. Мимо нас прошел человек, несущий на голове пять больших ящиков с рыбой.

— Несет такую тяжесть, словно фетровую шляпу, — не удержался от комментария мой знакомый.

— Так что же было потом с брасом и башенкой? «Улитка, открыв через некоторое время дверцу своего хваленого домика, обнаружила, что лежит на грязном прилавке рыботорговца в куче мелких рыб. После долгого и томительного ожидания ее за бесценок купила бедная женщина. Дома она тут же зажарила улитку и, не вынимая из раковины, стала ее есть. Таким образом „неприступный замок“ превратился в обычную тарелку для еды. Женщина выбросила раковину вместе с остатками пищи на помойку. Вместе с мусором эту раковину потом сожгли».

Какая забавная Матрешка!

С проф. Ёсида-сан, активным членом ОЯСС, мы познакомились в 1984 г. Вместе с ним ходили тогда в музей, посетили зоопарк. На этот раз встреча с ним состоялась на железнодорожном вокзале. Мы пришли туда с Эрико-сан после посещения рыбного рынка. Втроем мы поедем в район Сэтагая, г. Токио. Предстоит встреча с ребятишками частного детского сада, носящего название «Сакура».

Дом, в котором размещается детский сад, стоит в окружении ветвистых деревьев. В нем воспитываются дети от трех до шести лет.

Ёсида-сан знакомит меня с директором садика г-жой Сумиэ Кацумата и ее заместительницей Кёко Ёсида.

— Обе мои сестры работают в этом детском саду, — говорит Ёсида-сан. — Они давно занимаются воспитательной работой с маленькими детьми.

В зале нижнего этажа на низеньких скамеечках сидят малыши. Они ждут прихода гостей.

— Мы подготовили небольшую концертную программу, — говорит г-жа Кацумата. — Она идет в сопровождении рояля.

Первыми выступают самые маленькие. Дети танцуют, поют песенки, а потом, дружно взявшись за руки, валятся на пол. Настоящая «куча мала»: кто поднял вверх руки, кто ноги. И сколько веселого смеха!

— Они изображают тигров и слонов, — поясняет молодая воспитательница.

Танец зверей нравится малышам. Без всякой охоты они возвращаются на скамейки.

С более сложной программой выступает группа четырехлеток. Ну а у детей самой старшей группы уже почти балетные номера.

Я смотрела на ребятишек и думала: кем станут они, когда вырастут? Мне рассказывали, что в Японии существует интересный обычай. Когда ребенку исполняется год, перед ним кладут самые разнообразные предметы. И тот предмет, до которого он сразу дотронется, может «спрогнозировать» его будущее. Взял ребенок в руки счеты — будет коммерсантом. Прикоснулся к кисточке для письма — возможно, станет журналистом или писателем. А уж если ухватился за удочку, то быть ему рыбаком.

Интересно, к каким предметам прикасались руки детей из детского сада «Сакура»? Кем станут эти дети?

Дети поглядывали на меня с любопытством. В гостях у них впервые иностранная гостья. Очень тихо сидели они, когда всех вместе снимал фотограф. Наверное, как и наши ребятишки, ждали, когда из объектива «вылетит птичка».

Я подарила детям куклу Катюшу, получившую известность во время проводившегося в Москве фестиваля. Она им понравилась. Будет теперь полноправным членом их коллектива.

Но сразила их детское воображение все же Матрешка, внутри которой оказалось еще шесть ей подобных. Дети собирали и разбирали Матрешек, передавали их из одних рук в другие. Один малыш тщетно пытался «состыковать» голову большой Матрешки с туловищем другой. А самая маленькая по росту девочка все пыталась дознаться у воспитательницы: значит, можно сразу родить шесть ребятишек? Ну и забавные эти Матрешки!

Ответным подарком было мне дружное «спасибо», прозвучавшее на русском языке.

Но настало время сна. Ребятишек увели в спальное помещение. Меня приглашают подняться на второй этаж, где живут сестры Ёсида-сан.

На одной из стен висит великолепная цветная гравюра с изображением женщины.

— Школа Укиё-э, — говорит одна из молодых воспитательниц.

Гравюры на дереве — одна из замечательных областей японского искусства. Их зарождение относится к середине XVII в., и первым крупным художником-гравером был Хисикава Моронобу (1638–1714).