Инквизиtor - Елизавета Домина

― Не надо пытаться искать причину для скандала, ― Анна погладила мужчину по бедру, прильнув к его плечу обнажённой грудью, ― может, займёмся чем-нибудь более интересным, раз уж завтра я сплю одна ночью?

― Ммммм…― чем, например? ― почувствовал, как она ласкает пальцами его мошонку, другой рукой обхватив член.

― Сядь на бортик, я тебе покажу, чем. У меня сюрприз.

Дождавшись, когда Мирон устроится удобно на широком борту, наполнила рот холодной минералкой, пузырьки игриво покалывали полость рта, обдав слизистую холодом. Резко погрузила в рот его член, наблюдая за тем, как он от удовольствия закрывает глаза. Перепад температуры и стимуляция члена с минералкой во рту от неожиданности новых ощущений привели в состояние пика возбуждения. Из ведёрка с шампанским взяла кубик льда, провела по соскам мужчины, животу, погрузила лёд в рот, продолжила увлечённо оральные ласки. Мирон открыл глаза, приподнял влажное тело Ани, повернул к себе задом, сжал бёдра девушки крепкими ладонями, упругий пенис погрузился в вагину. Анна прогнула спину, подтянула руку мужчины к своим губам, со стоном прикусила указательный палец. Мирон поцеловал её в шею, заставляя разгоряченное страстью тело двигаться активней. Оргазм наполнил экстазом.

― Хороший сюрприз! ― всё ещё млея от удовольствия, прошептал, ― твои таланты меня удивляют.

***

Рабочий день близился к концу, вечер накануне трепетными воспоминаниями отзывался в теле. Не смотря на то, что вчера удалось миновать ссоры, Мирон чувствовал внутреннюю тревогу.

Анна, собрав необходимые ей для встречи со связным документы (с адресами установленных камер), волнительно ожидала конца рабочего дня. Если есть возможность противостоять надвигающимся переменам, она постарается сделать максимум. Ей дали понять, что в момент, когда город готов будет проснуться, слишком много уже будет упущено, чтобы у иных осталась возможность жить свободно. Их сразу возьмут под контроль те, кто жаждет высшей власти.

Девушка не могла искать единомышленников в своей неравной битве внутри города, заговори она об этом с другими, ей сразу поставят диагноз «шизофрения» и упекут в клинику, превратив препаратами в безвольный овощ. Она не может рассказать даже человеку, которого полюбила, что происходит на самом деле. Особенно учитывая тот факт, что он по другую сторону баррикад.

Разве Мирон понимает, что те объекты, которые они считают потенциально опасными для общества ― это единственный шанс для спасения от тюрьмы, в которую постепенно превращается Облачный город? Им надо сохранить островки свободомыслия. Если же план будет провален, восстановить равновесие будет невозможно.

Социальное равноправие всех групп общества. Мирон считает, что разговоры Анны об этом ‒ лишь вольнодумие мечтательной девушки, но как можно не заметить очевидного? Город в постоянном напряжении. Он верит в то, что установленный ими порядок — чуть ли не вершина мироздания, но стоит Апостолу уйти с поста, на смену придет тот, который будет выжимать энергию, невзирая на риски жертв. Чем больше сближались они с Мироном, тем сложней было Анне наблюдать за сном сознания любимого. Ей так хотелось, чтобы он понял ее, и они уехали вместе. Но это невозможно. Дежурно ответила на его сообщение «Как ты?» ― «Всё хорошо, милый, собираюсь домой, вечером созвонимся!» Покинула рабочее место.

Мирон, почувствовав неладное, открыл приложение, определяющее местоположение кольца. Анна не ехала домой, она двигалась в совершенно другую сторону. Почему?

За столиком в кафе мужчина, сидящий напротив Анны, принял с благодарностью протянутую папку.

― Мы изучим предоставленные сведения. Я выйду на связь, когда документы будут готовы! ― сделав глоток чая, пристально посмотрел на кольцо на руке Анны. ― О, ограниченная серия Стива Беннета, поздравляю, хороший выбор.

― Спасибо, мне тоже нравится.

― Кто подарил? ― задал мужчина не совсем уместный для степени близости вопрос.

― Сама себе купила, ― вежливо улыбнулась в ответ Аня.

― Зачем вам покупать себе кольцо со встроенным маячком? Анна, вы огорчили меня, ― мужчина неторопливо допил чай, подозвал официанта. Рассчитавшись, покинул заведение, прихватив с собой увесистую папку с данными.

Анна смотрела на кольцо, она ‒ тоже Объект, и вся их история любви с Мироном, лишь его очередной шаг по карьерной лестнице. Эмоции, вот что всегда мешало ей в жизни, и неизвестно теперь, в силе ли остаются договорённости. В области солнечного сплетения, с тянущею болью сжалось нутро. Она выполнила свою часть поручений, но нет гарантий, что сотрудничество не разорвано в одностороннем порядке. Бесцельно вышла на оживлённый проспект, опустошение сковало путами шаги. Надо идти дальше, только не совсем понятно куда.

Мирон гнал на высокой скорости домой. Девушка, которую он полюбил, обманув его, отправилась на свидание с другим мужчиной. Как он мог ей поверить? Если изначально она, предав Апостола, кинулась к нему в объятья, с чего он взял, что сейчас она верна ему? В глазах отчётливо сохранилась картина, которую он застал в момент, когда приехал по адресу маячка. Анна, в компании мужчины, улыбаясь, любезничала с ним, а Мирон, словно гордый олень, наблюдал в витрине кафе это свидание. Ревность сжирала Мирона изнутри. Не время для рабочих встреч, да и не соврала бы она ему, если бы это была деловая встреча. Мужчина остановился на красный свет светофора, с яростью стукнул ладонями по рулю, чувствуя, как внутри него безутешно мечется раненная душа. Вспомнил слова цыганки с привокзальной площади, резко сменил направление движения. Он запутался, и если в таборе смогут помочь ему найти ответы, он к ним готов.

Выбор

Смеркалось, блекли краски солнечного дня. Над скошенной травой поля поволокой стелился вечерний туман. Мирон вышел из машины, окинул взглядом пустую бетонку, спустился с возвышения дорожной насыпи в низину. Под ногами промялась влажная почва, острые срезы скошенной травы недружелюбно впивались в тонкую ткань кроссовок. Боль отвлекала его от мыслей, сел на землю.

― Мам, почему так больно? ― взирая в небеса, произнёс он. Насыщенный влагой воздух с дуновением лёгкого ветра пробежался по коже. Вокруг тишина предзакатного часа.

В детстве мама пугала его: «Если будешь плохо себя вести, украдут цыгане»! Сегодня он сам готов ехать в табор. Значит, не научился он пониманию, каково это: хорошо себя вести. Апостол не поймёт предательства Мирона. Тайные отношения с Объектами запрещены, тем более речь идёт об Анне. Знахарь изгонять приступит из души пришлое, чтобы излечить от мороки. Только в мороке этой он познал минуты счастья, озарение во мраке собственной тьмы. Мирон уважительно относится к наставникам, но нет у них семьи и детей, да и