Война с кентаврами - Юрий Иванович

Крафа с недоумением ухмыльнулся, во все глаза разглядывая Живой Ужас. Сразу было понятно, что до того он в своей долгой и насыщенной жизни таких созданий не видел.

– Узурпатора? И что, за время своего пребывания здесь ты обо мне только плохое слышал?

Прусвет презрительно фыркнул:

– Кажется, всех местных тут оболванили подлой тотальной пропагандой. Они к тебе относятся, как умственно-отсталые больные к санитару, носящему в палату булочки с чаем.

– Экий у тебя друг умный в сравнениях, – повернулся Гегемон к Дмитрию. – А вначале мне показался неведомой зверушкой, чем-то сродни привидению. Тем более что из камня, словно дух бестелесного червя, выскользнул.

– Но-но! Ты мне товарища не обижай! – тут же заступился за разумного кальмара Светозаров. – Он поумней всяких там тиранов да протекторов будет. А если рассердится, то любой мир разрушит. Это он, между прочим, тех двух плагри-разведчиков оприходовал в покойники.

– О! Героям слава! Но я же ни словом не обидел такого славного воина! – заулыбался местный «Божественный». – А неудачные сравнения к настоящему триумфатору-победителю не прилипнут. И жду не дождусь, когда же ты нас познакомишь.

И граф под недоумевающим взглядом Прусвета сказал:

– Дружище, познакомься с Крафой. Он с недавнего времени наш союзник, и мы с ним уже успели наворочать много славных и полезных дел. Потом расскажу подробнее. Крафа, познакомься с Прусветом. Это мой старый друг, соратник и надежный союзник.

Рукопожатия получиться не могло, поэтому человек просто поднял руку в приветствии, а пронзающее камни существо подняло вверх одно из щупалец. А другим потешно почесало свою огромную лысую голову:

– Все равно я в некотором затруднении… А как же рассказы Шу’эс Лава?

– С этим аспектом нестыковок будем разбираться в присутствии баюнга и несколько позже, – постановил Светозаров. – Вначале нам самим придется еще кое-что перепроверять и кое в чем удостоверяться. Но всему свое время. Ты лучше скажи, как ты храм здешний разрушил и насколько сильно?

– Хорошо рухнуло, душевно. Легче новый построить, чем старый восстановить, – с хитрым прищуром поведал Живой Ужас. – Я ведь не знал, что узурпатора здесь так любят и нахваливают, думал, народ сразу революцию затеет после уничтожения статуи. Ну и рыкнул разок для острастки, когда они меня из огнемета поджарить решили. Одурманенный морально народ разбежался, слабая постройка сразу рухнула. Видимо, цемента много во время строительства украли…

– Но хоть никто не пострадал? – уточнил обеспокоенный Крафа.

– Пока – никто…

– Тогда все в порядке. Даже хорошо, что так случилось. И теоретическую базу шикарную можно подвести. Теперь будет отличный повод не отстраивать храм заново, как и статую.

– И как твоя отговорка будет выглядеть? – заинтересовался Дмитрий.

– Да просто стану угрожать, что, если опять меня восхвалять начнут, покину их навсегда, а Высшим Протектором у них станет господин Прусвет.

Графская чета не выдержала и, не сговариваясь, захихикала. А Живой Ужас чуть не задохнулся от возмущения:

– Неужели я такой страшный?!

Крафа тоже рассмеялся:

– Для здешних жителей – нет. У них целый пантеон богов и прочих созданий, даже кентавры, схожие с человеком, есть, так что демоном со щупальцами их не запугаешь. Но идея должна сработать.

– Да уж! – согласился с ним Светозаров. – Если здесь поселились потомки легендарных греков с Земли, то бог с человеческим телом для них гораздо предпочтительнее более совершенного создания в виде кальмара.

Довольный таким комплиментом Прусвет изобразил надменность и величие. А Гегемон напомнил коллеге, что и тот обещал поведать об Элладе. А так как доставка пленных обещала затянуться (летательных устройств у эллинов не существовало), то землянин успел рассказать об афинском Акрополе и о его незавидной участи. При взгляде на здешние постройки, величественные и прекрасные, невольно приходили в голову весьма и весьма нехорошие сравнения. Земные греки так и не смогли реализовать на практике все свои демократические принципы государственного устройства и ушли с исторической арены. Философия, математические знания и культура физического совершенства оказались в сумме беззащитны перед людской жадностью, агрессивностью и желанием жить и роскошествовать за счет своего соседа.

Такому знатоку исторического многообразия, как Крафа, хватило и короткого изложения истории земной Эллады. А так как взор беседующих услаждали прекрасные строения, не испорченные ни временем, ни войнами, то сравнивать было с чем. Как и возможность имелась сделать хоть какие-то выводы по поводу философских устремлений эллинов. В целом они были признаны верными, но вот реализация их в агрессивном окружении была невозможной. Другое дело новый мир, чистое, без конкурентов поле роста, единая, стоящая перед небольшой группой людей цель. Врагов здесь не было, никто эллинам не мешал, от рабства они избавились еще на заре развития новой Эллады, и вот уже почти полторы тысячи лет главные устои общества всемерно поддерживались Высшим Протектором.

Сейчас на планете приоритетом было физическое развитие граждан. Физкультурой и спортом занимались все, олимпиады проводились каждые два года, а к пантеону богов добавились новые, каждый из которых покровительствовал одному или нескольким видам спорта. Их имена были Крафе известны, и гости узнали, что, например, Одран – покровитель бегунов по своей значимости в некоторых городах догнал, а то и перегнал Зевса, Аполлона и Афродиту. На Земле у греков Одрана вообще не существовало, а тут вон как вознесся.

Стало понятно, почему так сильно изменилась одежда воинов любых рангов. Оружие на их телах и латы носили скорей декоративный характер, подчеркивая физическое совершенство человека.

А глядя на замершие возле центрального входа в акрополь шеренги воинов, нетрудно было догадаться, кто приложил руку к созданию именно такого, спортивного приоритета в развитии цивилизации.

– Очень сложно было направить излишнюю агрессивность в спорт? – поинтересовался Дмитрий у Гегемона.

Тот кивнул:

– До сих пор сложно! Изначальная задумка была – это вообще ликвидировать латы, щиты и оружие. А культ физкультуры и спорта и спортивного соревнования довести до главного принципа существования. Но вот никак не удается. Сколько поколений прошло, а воевать местным жителям все равно жуть как хочется.

Задумка Высшего Протектора и в самом деле могла показаться слишком утопической. Но почему бы и нет? Если не за одно тысячелетие, то уж за два точно здешняя цивилизация может сталь цивилизацией чистых спортсменов. Величие и конечная цель эксперимента того стоили, чтобы за него бороться до конца.

Постепенно пленников стали доставлять на внутренние пространства акрополя. И женщины, и мужчины смотрелись преотлично. О детях и говорить не стоило: малыши вели себя более чем подвижно и беззаботно. Все пленники выглядели спокойными и сытыми, и с каждым из них Светозаров обменивался несколькими фразами, концентрируя в единой группе, несколько в стороне от своих союзников. Ему почему-то не хотелось раньше времени знакомить Трибуна еще с одним Торговцем.

Подойдя к Якову Праймеру, он вместо приветствия спросил:

– Ну и почему ты сразу не сбежал к себе домой? Ведь и помолодел после каштанов, и сил для прыжка у тебя наверняка гораздо больше.

– А зачем сбегать? – удивился коллега. – Обращались с нами прекрасно, мир новый и жутко интересный, я много почерпнул из бесед в той домашней «тюрьме», где меня содержали. Да и не сомневался, что все будет хорошо. Пусть ты нас и не разыщешь, так местный Протектор обижать не станет. О нем здесь отзываются только положительно.

– Хорошо. Но попрошу пока с ним не общаться и о приключениях в пещерах Повиновения не распространяться. Вначале я вас поселю в своем замке, и уже вместе решим, как поступать дальше.

– Ладно, – согласился Яков. – Тем более что побывать у тебя для меня важней, чем все остальное. Кстати, и росток тэйга пока еще жив, но высаживать его надо более чем срочно. Так что давай поторопимся, Прусвет утверждал, что нужны хорошо оборудованная лаборатория и грамотные помощники.

– Соберем всех и сразу же отправимся. А там уже и лучшая лаборатория академии будет к твоим услугам. О! Вроде последних уже доставили…

Рыцари, их возлюбленные амазонки и дети оказались вместе, в полном здравии и отличном настроении. Ну и после фраз, которыми встречал их спаситель и освободитель, уже ни о чем не беспокоились. Оживленно общались между собой и ждали нового путешествия в иной мир.

Дмитрий присоединился к прежней компании, где Александра вместе с разумным кальмаром продолжали вести беседу с Крафой.