От Андалусии до Нью-Йорка - Илья Исаевич Левит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Большинство негров, естественно, в борьбе не участвовали, а предпочитали, воспользовавшись всеобщей сумятицей, убегать, стараясь затем добраться до своих. В конце концов из Голландии все-таки прибыл армейский корпус. Но это были уже далеко не те войска, что 20 лет назад захватили Бразилию. То, что не нашли такого губернатора, каким был покойный Иоганн-Мориц, легко объяснимо — таких людей немного. Но никуда не годилось и все войско в целом. Теперь героическая эпоха борьбы с испанцами была уже давним делом. Забыты были славные традиции. В войско попадали одни наемники, свои и чужеземные. При том в благополучной Голландии, на военную службу шли только безнадёжные «лузеры» (неудачники). Отношение к солдатам становилось всё более презрительным и платили им всё меньше. (Прошли времена Морица Нассау-Оранского.) Так эта армия и сражалась. Да и вообще Голландия скоро потеряла к Бразилии интерес — коли для ее удержания нужна серьезная война, так и не надо Бразилии — дорого обходится. В 1661 Голландия окончательно признала потерю Бразилии, удовлетворившись денежной компенсацией. А португальцы смогли вернуть себе и Анголу — источник рабов для Бразилии.
Глава пятьдесят восьмая
Итоги
Итак, голландцы потеряли Бразилию. А евреи до последнего сражалась на стороне голландцев. Был ли у них выбор? С одной стороны восставшие португало-бразильцы, обычно, зверски убивали пленных евреев (Пленных голландцев-кальвинистов иногда щадили). С другой стороны, они предложили евреям, соблюдать нейтралитет. За это, им обещали амнистию, при условии возвращения в католицизм. Но евреи на это не пошли. Голландия, однако, оказалась «тростью надломленной». Это библейское выражение. Так пророк Иеремия говорил про Египет, на помощь которого евреи напрасно надеялись в борьбе с Вавилоном. В переносном смысле — ненадежный союзник, на которого нельзя и даже опасно опираться.
И когда в 1654 году голландцы эвакуировали Пернамбуко, пришел конец первому еврейскому центру в Новом Свете — вместе с голландцами уехали и евреи. Куда глаза глядят, бросив своё недвижимое имущество. Кто-то добрался до Голландии[57].
Другие осели в голландских колониальных владениях в Новом Свете и участвовали в быстром превращении этих колоний (Кюрасао, Аруба) в «сахарные земли».
Нас интересуют пассажиры одного из кораблей, 23 еврея, включая детей и женщин, которые доплыли до Новых Нидерландов.
Столица североамериканских Новых Нидерландов, Нью-Амстердам, основанный Вест-Индской компанией лет за 30 до того, был, по понятиям времени и места, немаленьким городом и насчитывал несколько тысяч жителей. Не только голландцев — там селились и выходцы из других стран Европы. Их охотно принимали, даже приглашали. Особенно кальвинистов («реформатов»).
И, буквально накануне прибытия беженцев из Бразилии, туда приехал один еврей. История сохранила его имя: Яков Барсимон. Известна и дата, когда он сошел на берег Новых Нидерландов с корабля, прибывшего из Амстердама, — 8 июля 1654 года. Даже название корабля известно — «Грушевое дерево». Никаких сложностей с въездом у Барсимона не возникло, Он еще в Голландии запасся разрешением на временное пребывание в Новом Амстердаме. Но в сентябре прибыло еще 23 еврея.
Лирическое отступление
Тут возникло много легенд. Есть версия, что на «Грушевом дереве» из Голландии прибыли по торговым делам не один, а сразу три еврея или же два прибыли после, на другом судне. Но главное, не ясен путь беженцев из Бразилии. Вроде бы, они попали в Новый Амстердам с приключениями. Сперва просто думали уехать в Голландию и сели на корабль «Сокол», вместе с группой голландцев-кальвинистов. Но ветры занесли судно в испанские владения в Карибском море. То ли на Кубу, то ли на Ямайку. С 1492 года любому иудею в испанских владениях грозила смерть. Но еще опасней для евреев было, если б дознались, что вернулись они в иудаизм из христианства — отступника точно не выпустили бы. А среди беженцев из Бразилии, по-видимому, были и такие. Но все обошлось. Всех и кальвинистов и иудеев отпустили. Видимо, Испания, в тот момент не хотела осложнений с Голландией. Однако приключения на этом не кончились. В Новый Амстердам все эти люди прибыли на французском корабле «Святая Екатерина» (или, по другой версии, «Святой Карл»). Считается наиболее вероятным, что это был французский капер — корабль частным образом снаряженный для военных действий. Между Испанией и Францией еще шла война, и французы возможно просто отбили беженцев из Бразилии.
Так что осенью того года в Новом Амстердаме собрались 24 еврея. И оказалось, что среди них было 10 лиц мужского пола от 13 лет и старше — то есть собрался миньян! Наличие миньяна на молитве важно для еврея. Ибо, согласно обычаю, участие в молитве как минимум 10 взрослых (т. е. старше 13 лет) мужчин свидетельствовало о полноценности общины, о её способности наладить религиозно-национальную жизнь. Огляделись евреи, и понравилось им (хотя сахарный тростник тут не рос). И решили они остаться. Но это, как оказалось, было легче решить, чем сделать. Тамошний губернатор, Питер Стёйвесант по прозвищу «Деревянная нога» (увечье получил в схватке с испанцами, ещё до прибытия в Северную Америку) был личность в истории весьма известная. Настоящий отец города Питер Стёйвесант считал, что без евреев, которых он называл «расой обманщиков, врагами и хулителями Христа», Новый Амстердам выглядит лучше. Тем более, что евреи из Бразилии явились бедные — все потеряли в ходе своих мытарств. С трудом смогли заплатить за проезд французскому капитану. А приближалась зима, все еще считавшаяся голодным временем для первых европейских поселений в Северной Америке. (Но всех кальвинистов, прибывших вместе с евреями, Стёйвесант принял с распростертыми объятиями и предложил им поселиться в Новых Нидерландах.) Запросили Метрополию. Из Голландии ответили, что не пускать евреев, после того как они всего лишились в Бразилии, проявив верность Нидерландам, было бы бесчеловечно. Но тут же оговорились, что помогать евреям-переселенцам не следует. Приживутся евреи в Новом Амстердаме — хорошо, а если уберутся оттуда — еще лучше. Вот энергичный губернатор и решил выжить евреев и 10 лет вел с ними борьбу на муниципальном уровне.
В частности, он очень старался не допустить евреев к главному бизнесу в Новом Амстердаме — торговле с ирокезами по реке Гудзон (см. приложение
