Адмирал Дэвид Битти и британский флот в первой половине ХХ века - Дмитрий Лихарев

Битти также решил сменить прежний флагманский корабль Джеллико «Айрон Дьюк» на более современную и быстроходную «Куин Элизабет». На ней немедленно были начаты работы по подготовке помещений для командующего и штаба флота. 17 февраля 1917 г. Битти перенес свой флаг на «Куин Элизабет». Командование кораблем принял Чэтфилд, перед тем последовательно сменивший «Лайон» на «Айрон Дьюка». Вся эта чехарда с руководством плавсостава Гранд Флита увенчалась переменами на самом верху политического олимпа. 7 декабря 1916 г. премьер-министром Великобритании стал Дэвид Ллойд Джордж, который немедленно освободил Артура Бальфура от обязанностей морского министра. Военно-морское ведомство возглавил Эдвард Карсон.

Так хлопотно и суетливо начался самый трудный и сложный период в военной карьере Битти. Нелегкую ношу командующего флотом он нес ровно 3 года — с ноября 1916 по ноябрь 1919 гг. Вопреки надеждам, которые на него возлагали, никакого чуда новый командующий не совершил. Битти продемонстрировал не меньшую осторожность и нежелание рисковать своими кораблями, нежели его предшественник. Но капитуляцию германского флота в ноябре 1918 г. принимал именно он, и в глазах английского народа именно Дэвид Битти олицетворял триумф британской морской мощи в этой войне.

Соотношение сил в надводных кораблях после Ютландского сражения изменилось в еще большей степени в пользу англичан. Правда, в Адмиралтействе некоторое время проявляли беспокойство и носились с идеей приобрести некоторое количество легких крейсеров, «которых всегда не хватает», и линейный крейсер взамен погибшей «Куин Мэри» у Японии. Однако вскоре необходимость в таких покупках отпала. Во второй половине 1916 г. в состав флота начали вступать корабли, заложенные по программе 1914 г., инициатором которой был еще Фишер.

После триумфа линейных крейсеров в Фолклендском сражении Фишер окончательно убедился в правильности концепции быстроходного и сверхвооруженного корабля с легким бронированием. По решению первого морского лорда два последних корабля серии линкоров типа «Ройял Соверен», «Рипалс» и «Ринаун», достраивались как линейные крейсера. Война подгоняла как моряков, так и конструкторов. Разработка новых кораблей велась столь стремительно, что их общие виды были вычерчены за 10 дней! 25 января 1915 г. их кили заложили на стапеле, а в августе — сентябре 1916 г. строительство «Рипалса» и «Ринауна» завершилось. Они имели водоизмещение по 26500 т и развивали невиданную для таких больших кораблей скорость — 31–33 узла. Этот рекорд был достигнут за счет уменьшения числа 381-мм орудий с 8 (первоначальный проект для линкоров) до 6 и снижения толщины броневого пояса до 152 мм. Таким образом, «Рипалс» и «Ринаун» ознаменовали отход от наметившихся тенденций и возврат к первоначальному варианту «Инвинсибла».

Не успели еще смолкнуть дебаты о «Рипалсе» и «Ринауне», как Фишер выдвинул идею о строительстве еще 3 линейных крейсеров. Официально «Фьюриес», «Корейджес» и «Глориес» фигурировали как «большие легкие крейсера». При знакомстве с их тактико-техническими данными создается впечатление, будто Фишер решил довести до логического конца свою концепцию «главное оружие — скорость». «Корейджес» и «Глориес» имели водоизмещение по 18 600 т, «Фьюриес» — 19 100 т, могли развивать скорость до 35 узлов и несли очень легкое бронирование — бортовой пояс всего 76 мм. Эти корабли были вооружены всего несколькими, но зато самыми тяжелыми орудиями: два первых имели четыре 381-мм пушки, последний одним 456-мм орудием! Первоначальный вариант предусматривал установку двух 456-мм орудий, но одно из них было изъято фельдмаршалом Д. Хейгом для нужд сухопутного фронта. Малая осадка этих линейных крейсеров (не более 6 м) позволяла им входить в прибрежные районы Балтийского моря.

Заложенные в 1915 г. «Корейджес», «Глориес» и «Фьюриес» должны были вступить в строй через год, но установленный срок оказался нереальным. В 1916 г., когда «белые слоны», как их иногда называли, только сошли на воду, настало самое неподходящее для их предназначения время. В памяти военных моряков были совсем свежи впечатления от кровавых событий Ютландского боя, в ходе которого 3 британских линейных крейсера взлетели на воздух именно из-за слабости броневой защиты. Доверие к кораблям этого класса на флоте сильно пошатнулось.

Несмотря на то что сразу после Ютландского сражения «Рипалс» и «Ринаун» были поставлены в доки для установления на них дополнительных броневых плит, прикрывающих бомбовые погреба и элеваторы башен главного калибра, даже после такой основательной модернизации Битти старался не допускать их к активным боевым действиям. «Корейджес» и «Глориес» он вообще отказался включить в состав Гранд Флита. Адмирал оказался прав: в первой же случайной стычке с легкими крейсерами противника «Корейджес» получил сквозную пробоину через оба борта от вражеского снаряда. Таким образом, Ютландское сражение положило конец экстравагантным крейсерским экспериментам адмирала Фишера.

С декабря 1916 по октябрь 1917 гг. в строй также вступили 5 линейных кораблей типа «Ройял Соверен». Они имели стандартное водоизмещение 29 350 т и развивали скорость хода до 23 узлов. Бронирование и вооружение у них было примерно таким же, как и у дредноутов типа «Куин Элизабет». Пять линкоров типа «Ройял Соверен» вместе с «Рипалсом» и «Ринауном» если не качественно, то количественно далеко превосходили дредноуты «Байерн», «Баден» и линейный крейсер «Гинденбург», которые за это время успели пополнить состав германского флота.

После Ютландского сражения военные действия в водах метрополии велись еще без малого два с половиной года. Морская стратегия заключалась в барражировании тяжелых кораблей Гранд Флита в северной части Северного моря, постановках минных полей, а позднее в охране конвоев, борьбе с подводными лодками и операциях морской авиации в прибрежных водах противника при поддержке легких кораблей. В ряде случаев главные силы британского флота в полном составе выходили на оперативный простор — если в Адмиралтейство поступала информация о предполагаемом выходе Флота Открытого моря. В известном смысле ситуация сложилась парадоксальная по сравнению с опытом предшествующих морских войн. Великобритания не обладала абсолютным господством на море, поскольку подводные лодки и отдельные рейдеры прорывались в Атлантику и наносили ущерб союзному судоходству. И одновременно главные силы флота противника были прочно закупорены в портах и бухтах, а господство британского флота в Северном море и за его пределами было более абсолютным и незыблемым, чем когда-либо. Океанские коммуникации Англии были открыты и надежно охранялись. Морская торговля Германии и ее союзников была полностью уничтожена. К концу 1917 г. последствия морской блокады стали все острее ощущаться в Германии, полностью удушая ее экономику и промышленность, урезая рацион питания в тылу и на фронте.