Путь меча - Дэвид Чейни

Он погасил лампу, повернулся на бок и натянул на себя одеяло. «Завтра, – сказал он себе, – я пойду к ней».

Он заснул, не зная, что в другой части Киото группа советников Тайра обсуждает одно дело, которое должно было изменить его жизнь.

Утром двадцатого дня ивы, росшие вдоль улицы Сузаку-Оджи клонились под тяжестью свежего снега. Над юго-западным кварталом зловеще кружили черные птицы: там много бедных и голодных погибли этой ночью от холода. По снегу ходили монахи, разыскивавшие тела погибших; они отмечали их каллиграфическим знаком «А», чтобы Амида Будда обратил на них внимание. Во дворике при дворце группы слуг, болтая, стряхивали снег с ив, сосен и вишневых деревьев, а другие ходили вдоль веранд и длинными палками сбивали ледяные сосульки.

Йоши пришел в залу Совета с Хироми и несколькими друзьями.

Их поджидала компания советников из клана Тайра.

Один из них вышел вперед и громко заявил, что все Минамото – трусы и самый трусливый – Тадамори Йоши. Потом он объявил обычный, как было принято, вызов и закончил его так: «И я, недостойный этой задачи, предлагаю поэтому мой скромный меч на службу князей Тайра и вызываю всех пришедших сюда на смертный бой». Высокий молодой человек, произнесший слова вызова, был одет в платье цвета сливы, на котором и спереди и на спине была вышита эмблема Тайра.

Йоши видел его на собраниях, и ему нравились спокойная манера держаться и разумные рассуждения этого человека.

– Я не хочу ссориться с вами, Шигей, – сказал Йоши. – У меня нет с собой меча. Ради милости Будды, оставьте нас в покое. – Йоши произнес эти слова спокойно и искренне. Но это не оказало действия.

– Значит, это верно. Ты – трусливый выскочка, убивший командира Кагасуке обманным образом.

– Если мое признание трусости поможет избежать ненужного поединка, я признаю, что я трус и выскочка, хотя я не убивал обманным образом.

Советники Минамото растерянно смотрели на Йоши. Они считали своего защитника горячим человеком, который не упустил бы случая вступиться за свое доброе имя. Их расстроила эта кажущаяся трусость их героя.

Молодой Шигей тоже был поражен. Он заколебался в нерешительности. Его спутники свирепо смотрели на него, сердясь на то, что он молчит. Он заговорил сначала неуверенно:

– Мы, Тайра, не можем объяснить смерть Кагасуке иначе, чем хитростью и нечестным убийством. – Шигей замолчал и посмотрел на своих друзей, ожидая одобрения. Потом он заговорил более твердо и голос его зазвучал громче. – Ты хочешь, чтобы мы поверили, что ты победил Кагасуке в честном поединке? Нет, я не верю этому заявлению. Если ты не примешь мой вызов, я добьюсь, чтобы тебя наказали, как обычного преступника.

– Да будет так, – сказал Йоши, грустно пожав плечами. – Раз вы не оставляете мне возможности выбора, я принимаю ваш вызов. Вы можете сами указать место и время.

– На кладбище к северу от дворца, на вершине горы Хией, через час, – крикнул Шигей.

Йоши покорно наклонил голову.

Это было после полудня. Йоши спускался с горы Хией в тяжелом настроении. Сильный порывистый ветер подхватил сухой снег и швырял его мелкой пылью, проникавшей в его платье сзади мокрыми иглами. В течение зимы снежные поля оттаивали и вновь замерзали; отглаженные ветром, они неприятно блестели в бледном свете солнца. Этот пейзаж гармонировал с настроением Йоши. Позади него находилось кладбище с сотнями занесенных снегом старых каменных памятников, каждый из них свидетельствовал о душе, вернувшейся в вечный цикл жизни и смерти.

Только одно тело на кладбище было лишено такого памятника. Молодой Шигей.

Меч хлопал Йоши сбоку, укоряя за то, что он совершил, – «злой меч, злая душа». На этот раз произошло убийство с заранее известным исходом. Шигей был молодой, сильный, воинственный… и умел фехтовать не лучше, чем ученики школы в Сарашине.

Поединок продолжался не более десяти секунд. Шигей ожидал, держа рукоятку меча в обеих руках, подняв лезвие под углом в сорок пять градусов. Казалось, он был уверен в победе, когда Йоши, вынув меч, опустил его к покрытой снегом земле. С мощным выдохом, в котором сконцентрировалась его внутренняя сила, Шигей сделал выпад, направив острие на Йоши, а тот легко отступил влево и одним ударом пронзил грудь Шигея. Инерция движения Шигея вперед усилила быстроту и силу меча Йоши и вогнала острое лезвие сквозь платье глубоко в ребра и внутренние органы. Он застыл на месте, с мечом, еще нацеленным туда, где только что был его противник, потом медленно согнулся и упал в снег вниз лицом.

Йоши перевернул тело; он встал на колени и печально прочел молитву, вручая Будде душу юноши. Он поправил платье Шигея так, чтобы закрыть зияющую рану и отправился в долгий одинокий путь с горы Хией.

О профессии Йоши узнали все; внезапно оказалось, что никто больше не собирается вызывать его на поединок, и он смог сосредоточить внимание на канцелярской работе, занимавшей все его время. При первой возможности он послал Нами записку с просьбой позволить навестить ее. Он вставил в нее стихи, напоминавшие о тех, которые он сложил однажды, гуляя с Нами в садах дворца Кийомори в Фукухаре. Ссылаясь на тот же сюжет, он написал:

Лебеди, все еще плавающиеСреди цветов лилии,Не забыли,Что они когда-то напомнилиО радости бедному путнику.

Он получил ответ на следующий день в свитке, закрытом шелковой лентой. Он сорвал ленту дрожащими пальцами. Там были стихи, написанные изящными каллиграфическими знаками на толстой красной бумаге:

Лист лилии плавает,На его поверхности небольшой груз:Терпеливая зеленая лягушечкаВсе еще плавает на голубой водеВ ожидании ее прекрасного Принца.

Какая умная, прекрасная, по-настоящему талантливая женщина! .Он глубоко любит ее. Он отправится к ней сегодня же вечером.

В то время, когда Йоши читал письмо Нами, в местной гостинице в северо-восточном квартале встретились шесть человек. Комната, с четырех сторон занавешенная бамбуковыми занавесями, была пуста, если не считать две свечи в высоких подсвечниках, нескольких разбросанных подушек и жаровни, шипевшей и потрескивавшей в бесплодной попытке нагреть холодное помещение.

– Он должен умереть, – сказал возглавляющий шестерку.

– Никакого сомнения. Мы все согласны. Когда и как нам это сделать?

– Надеюсь, мы не совершаем ошибку. Мы выходим за пределы наших прав, принимая это решение тайком от Чикары, – сказал один, значительно старше других.

– Чикара стал слишком осторожным. Не можем же мы ждать, пока он решит действовать. – Вожак был придворным с мягкими неопределенными чертами лица. Его дыхание со свистом проходило сквозь зубы. Он говорил убежденно, и его молодые собеседники кивали в знак согласия.

Только самый старший колебался:

– Все-таки, это будет неповиновением тем, кто стоит во главе нас, – задумчиво сказал он, посмотрел на других, затем глубоко вздохнул. – А если у нас дело кончится неудачей?

– Нас шесть, а он один. Неудачи не может быть. Я знаю через шпиона, что он послал письмо жене Чикары. Мы обязаны его убить и оградить министра от сплетен. Йоши пойдет к ней в Имперский град. Вероятно, сегодня. Когда он выйдет, мы будем его ждать.

– Рассчитывайте на меня.

– И на меня…

– И на меня…

– Что, если…

– Хватит! Мы все действуем вместе. Вы или с нами, или против нас. Что вы выбираете? – спросил вожак.

– Я с вами… конечно.

Подчиняясь нажиму со стороны более агрессивно настроенных товарищей, пожилой человек согласился, хотя на лбу у него выступили капли пота, несмотря на холод.

– Значит, сегодня вечером. Мы встретимся у восточных ворот дворца. Он там проходит по пути домой. Все, кто не живет внутри ограды, обязаны уйти до рассвета. Будьте готовы к долгому ожиданию ночью. Когда замерзнете и замучитесь, подумайте о том, как завтра нас будут приветствовать друзья. Мы совершим то, на что у других не хватило храбрости, и мы будем хорошо вознаграждены.

Глава 61

Йоши прошел к воротам дома Чикары в час птицы. Солнце уже село. Территория внутри Имперской ограды была покрыта густым снегом; там было тихо. Дворцовые дела закончились несколькими часами ранее; на заснеженных улицах не было никого. Ворота открыла служанка и осторожно провела его в центральную комнату, где Нами ожидала за ширмой.

Йоши встал на колени перед ширмой.

– Мы опять ведем себя как чужие, – сказал он, поправляя платье вокруг колен.

– Это необходимо в Киото. Мое поведение в прошлом вызвало много неприятностей. Я стараюсь только подчиняться правилам двора. – Ширма заглушала голос Нами. Он звучал холодно и сдержанно. Совсем не так, каким надеялся его услышать Йоши после радостного приветствия в Императорском павильоне.

– Я разочарован. После того как мы много месяцев не виделись, я надеялся на более теплый прием. – Йоши наклонился ближе. – Помнишь, как мы проводили время в Фукухаре? – Он старался увидеть ее сквозь ширму.