Перекресток волков - Ольга Белоусова

Я пожал плечами и промолчал.

— Ну, здравствуй, Эдвард! — на его стороне ручья, почти касаясь лапами воды, присел коренастый волк. Тряхнул мощной головой, потянулся, и через минуту на его месте сидел Федор. Сидел с таким видом, будто мы на протяжении последних десяти лет каждое утро вместе спускались к этому ручью умываться. — Привет, Ной! Вот и мы.

За его спиной высились Илион и Корвин. То есть, тьфу, Борис и Глеб, конечно, просто они в этих своих необычных костюмах больше походили… ну… на эльфов…

— Здравствуй, Федор, — сказал я, поднялся и насмешливо посмотрел на братьев: — Надеюсь, вы не считаете, что в этом действительно удобно ходить по лесу?

Братья, хмыкнув, распахнули плащи, под которыми обнаружились кожаные штаны, фланелевые рубашки и короткие мечи в ножнах.

— Мы подумали… что Лес не примет огнестрельного оружия, — робко и будто оправдываясь, пробормотал Глеб.

Не примет, точно… Впрочем, боюсь, тот Лес не примет никакого оружия…

— Утро начинается с нашествия сумасшедших… Скажи-ка, Ной, в городе что, теперь принято так одеваться? — раздался за моей спиной еще один голос. Похоже, мое желание побыть в одиночестве так и останется неосуществимой мечтой.

— Даня, знакомься, это — Глеб и Борис…

— Твои друзья? — поинтересовался Даня, почесывая задней лапой за ухом. — Ты всегда отличался оригинальностью… Впрочем, одно утешает: в отличие от предыдущего эти — хотя бы волки…

Братья нахмурились. Я почувствовал, как сдерживаемая ими в городе волчья сущность теперь рвется наружу. Даня за моей спиной ухмыльнулся и рыкнул, обнажая клыки. У него не было правой кисти, и он сильно хромал на правую лапу, но я был убежден, что это не помешает ему драться. А зная взрывной характер Дани, можно было уверенно предположить, что сейчас здесь начнется драка. И даже очень большая, если на шум сбежится половина поселка.

Плохо возвращаются волки…

— Волки возвращаются, — зачем-то повторил Эдвард. Мельком взглянул на Даню: — Угомонись! Не все могут адекватно воспринимать твои шутки!

Странно, но Даня послушался. Шерсть на загривке опала, желтые глаза перестали искриться злостью. Волк махнул хвостом и скрылся в зарослях. Эдвард протянул руку Федору:

— Давно не виделись, старый ты хитрец!

— Давно, — согласился он. — Еще Том был жив…

— М-да… Сильно же вы тогда поругались…

Я не стал слушать продолжение. Эдварду и Федору было о чем поговорить, Глебу и Борису было о чем подумать, а мне… Я все еще надеялся обрести одиночество.

Я шел через лес на восток, навстречу солнцу и чистой, прозрачной мелодии, заполнявшей мир от корней старых деревьев до самых далеких звезд. Это я разбудил ее, и теперь наслаждался каждым звуком, опьяненный бесконечной красотой Вселенной…

Я шел, а музыка все звучала, а когда она смолкла, я остановился. Стряхнул с рукава куртки заблудившегося паучка и огляделся. Солнце золотило макушки деревьев, выхватывая из зеленых крон первые, редкие еще, осенние листья. Тишина подарила моей душе покой — чувство тем более удивительное, поскольку я почти не знал его.

Я коснулся пальцами Клыка, уловив его легкую, чуть учащенную пульсацию — ему передалось мое волнение. Глубоко вздохнул, успокаивая себя и его, и негромко требовательно позвал:

— Ами!

Я знал, что где бы он ни был сейчас, он услышит меня и придет. Оставалось только ждать.

Я лег на еще по-летнему сочную зеленую траву. Лес убаюкивал. Я закрыл глаза, лениво потянулся и внезапно почувствовал на своей щеке чье-то дыхание. Повернув голову, я увидел рядом огромного волка. Мощные лапы, бугры мышц под белоснежной шерстью, умные зеленые глаза.

«Здравствуй, Ной, мой Бог», — его слова звучали почтительно и осторожно. В висках сразу же неприятно закололо.

— Мне не нравится такая форма общения, — сказал я вслух, будучи твердо уверен, что все мои желания должны немедленно исполняться.

Волк тоже был в этом уверен. Он согласно наклонил голову и через мгновение на его месте возник смуглый мускулистый мужчина в потрепанных джинсах и белой футболке. Мы были удивительно похожи — фигуры, черты лица, глаза, волосы. Когда-то давно эта странная случайная похожесть удивляла меня и забавляла. Потом я привык. А затем и вовсе перестал обращать внимание. Что поделать, природа иногда играет с нами странные шутки.

— Здравствуй, Ной, — повторил вслух Ами низким бархатным голосом, опускаясь на землю. Я тоже сел, прислонившись спиной к дереву.

— Здравствуй, Подаренный Волком.

Мне удалось сказать это почти спокойно, однако он все же уловил в моем голосе нотки раздражения.

— Раньше, когда ты тыкал меня носом в мое происхождение, это означало, что ты сердишься… — заметил Ами. — Ты сейчас сердишься, не так ли?

Я пожал плечами.

— Да.

Он пожал плечами в ответ.

— Ну, извини.

— Не извиняю.

— Почему? — искренне удивился Ами.

— Ты вырвал меня из моей вселенной, над созданием которой я, между прочим, долго работал! Навязал смертное тело, заставил чувствовать… Мне как-то трудно принять твои извинения.

— Ладно, — легко согласился он.

— Ладно?

— Не злись!

— Я очень стараюсь, — заверил я.

— Ты выслушаешь мое объяснение или сразу кинешься в драку? На всякий случай напоминаю, мы с тобой в разных весовых категориях.

— Ты капитулируешь?

— Немедленно и безоговорочно, — Ами поднял вверх руки. Я довольно ухмыльнулся.

— Ты уверен, что у тебя есть объяснение?

— Даже не сомневайся.

— Сможешь воспроизвести в трех предложениях?

Ами глубоко вдохнул, проговорил на выдохе:

— Я устал отвечать за твоих детей. Забирай их обратно, — подумал немного и добавил: — Заметь, я уложился в два.

— Устал! Ха! — я зло рассмеялся. — Не ты ли просил у меня Силу, о Ами, Король леса, Первый Белый Волк? Ха! Сколькими именами ты оброс…

— У тебя, кстати, имечко тоже не короткое! — напомнил он.

— Зато оно мое собственное! Которое ты, кстати, успешно себе присвоил! Я ведь предупреждал тебя, чем все может обернуться, а, Ами?!

Изумруды в обруче полыхнули красным. Дьявол гневался. Ну-ну!

— Нет! Не предупреждал! Думаю, ты попросту забыл это сделать. Склероз, что тут еще сказать!?.. Ты и тогда уже был бесконечно стар!

Я насмешливо прищурился.

— Я не стар, Ами. Я вечен. И то, что ты дал мне тело ребенка, значения не имеет.

Волк отвернулся. Я видел, как напряглись мускулы на его теле. Он и раньше частенько злился на меня, но еще чаще — на себя, потому что злиться на меня было глупо. Я сильнее. Гораздо сильнее, если на то пошло.

— Давно… как же давно это было… — его голос звучал глухо и грустно. — Я был глуп, а ты скучал, помнишь? Сила затуманила мне разум. Я думал, что мне подвластен весь мир. Я же не знал, что они окажутся нагрузкой к Силе. Ты как-то упустил из виду эту маленькую подробность… Я устал от них, Ной Первый Волк. Я прошу тебя, дай им покой! Я не сумел.

— Еще бы! Ты можешь только соблазнять.

Ами внимательно посмотрел на меня.

— Ты ведь знаешь дорогу к дому? Он не умер? Нет-нет… Я бы почувствовал это. Вишневое небо… Мне кажется, я полюбил его раньше, чем ты показал его мне… нет, даже раньше, чем ты его придумал…

— Знаю, — сказал я, сминая в руках листочки клевера. — Я знаю дорогу. Вишневое небо заждалось своих детей, Ами. Почему ты сам не увел племя туда? Разве волки не достаточно нагулялись по Вселенной?

Он отвернулся.

— Почему? — настойчиво повторил я.

— Я… я заблудился, Ной.

— Заблудился? — это было так неожиданно, что я рассмеялся. — Что значит заблудился?

— Не смейся надо мной!

— Хорошо-хорошо, — заверил я, продолжая смеяться. — Заблудился! Расскажи-ка мне об этом поподробнее, Ами!

Он несколько раздраженно прикрыл глаза, повел носом, принюхиваясь к чему-то.

— Когда ты бросил племя…

— Я не бросал! — возмутился я.

— Ну да, кончено, не бросал… — язвительно подтвердил Ами. — Не бросал, просто ушел… Так вот, когда ты ушел, твое племя… помнишь, ты ведь сам их придумал! И они называли себя потомками Первого Белого Волка? — твоими потомками, Ной! И тебе ведь это нравилось, да? Так вот, твое племя со всеми своими проблемами и желаниями, свалилось мне на голову. Они не видели разницы между нами, а я не потрудился объяснить ее… Я был еще очень молод и тщеславен… Я хотел, хоть немножко, побыть чьим-то богом.

— Ну и как впечатления?

Ами махнул рукой.

— Сначала мне очень даже нравилось…

— Угу, — я растер зеленую кашицу в ладонях. — А потом?

— Потом… Все эти проблемы, просьбы, молитвы… то то, то это…

— Это все понятно. Непонятно, зачем ты увел волков из их мира?

Ами тяжело вздохнул.