Надежда гардемарина - Дэвид Файнток

После нашего последнего скачка мы оказались в нескольких часах пути от Надежды и ее орбитальной станции. Планета приветливо светилась на наших экранах. К горлу подступил комок.

Вахта сменилась, а я все еще оставался на мостике, прокручивая в голове то, что могло произойти.

Через несколько часов мои размышления были прерваны сообщением из рубки связи.

— Сэр, с орбитальной станции докладывают, что причалы готовы и ждут нашего прибытия.

— Вас понял. К стыковке готовы. — Пилот был занят за своим пультом.

— Относительная скорость двести десять километров в час, сэр, — доложил Вакс пилоту.

— Понял, двести десять. Маневровые двигатели, тормозить до десяти.

Я взял в руки микрофон:

— Рубка связи, свяжите меня с орбитальной станцией. Пауза.

— Говорите, сэр. Вас соединили.

— «Гиберния» вызывает орбитальную станцию.

— Говорят с пульта управления полетами. Мы вас слушаем, «Гиберния».

— Идентифицируйте себя, пожалуйста, — сказал я. — Имя, ранг и личный номер.

— Что? — В голосе говорившего звучало нескрываемое удивление.

Пилот Хейнц вопросительно посмотрел на меня, но в следующее мгновение уголки его губ дернулись и он нехотя кивнул.

— Вы меня слышали? Идентифицируйте себя.

— Специалист по связи первого класса Томас Лиман, Военно-Космический Флот Объединенных Наций. 205–066–254.

— Дарла, проверьте личный номер, пожалуйста. Последовала небольшая пауза.

— Первые цифры 205 означают межзвездный рейтинг, 254 — принадлежность к службе связи, 066 — личный номер, находится в правильных пределах.

— Имя вашего командира, мистер Лиман?

— Генерал Дюк Тван Хо, сэр.

— Мне хотелось бы с ним поговорить. — Я выключил микрофон. — Дарла, его досье, пожалуйста. Снова пауза. И потом голос:

— Генерал Хо на связи. В чем дело?

— Нельзя ли поговорить с вами по видеотелефону, генерал? — Обжегшись на молоке, дуешь на воду.

— Что за чепуха? — Его пылающее от негодования лицо появилось на экране. — Теперь вы довольны?

Изображение совпадало с представленным Дарлой.

— Да. Спасибо. Мы скоро причалим.

— Идентифицируйте себя, «Гиберния»! Это было его право. Мой запрос выглядел нелепым, и он платил мне той же монетой.

— Командир корабля Николас Сифорт. Военно-Космический Флот Объединенных Наций. Номер 205–387-0058.

Помолчав, он устало произнес:

— Я хотел бы поговорить с командиром Хагом.

— Командир Хаг трагически погиб. Я старший офицер на корабле.

— Ваше видеоизображение, пожалуйста.

Я переключился на видео.

— Господи, сколько вам лет?

— Восемнадцать.

— Вы были лейтенантом?

— Нет, гардемарином. — Я дал ему время переварить это. На том наш разговор закончился.

Пилот Хейнц осторожно вел корабль к станции, пока наши шлюзы не вошли в мягкий контакт.

— Выключить двигатели.

— Есть выключить двигатели, сэр.

— Замкнуть носовые и кормовые стыковочные захваты.

— Носовые стыковочные захваты замкнуты, сэр.

— Кормовые захваты замкнуты, — доложил Вакс со своего поста у кормового шлюза.

— Начать швартовку, лейтенант. Открыть внутренние шлюзы.

На нижней палубе матрос направил на пульт управления шлюзом свой кодированный ключ-передатчик. Толстые трансапексовые стенки открылись, и у меня на пульте загорелся индикатор.

— Открыть внешний люк. Завести страховочный линь, проверить давление.

Пауза — матрос работал под бдительным оком Вакса.

— Страховочный линь заведен, сэр. Давление — одна атмосфера.

— Как общая картина, мистер Хольцер?

— Вполне мирная, сэр.

— Очень хорошо, откройте внутренний шлюз. — Я расслабился. Это был последний отданный мной важный приказ. Хотя формально «Гиберния» все еще находилась под моим командованием, фактически она уже перешла в подчинение командующему станцией.

Я нажал на кнопку связи:

— Мистер Лиман, соедините меня, пожалуйста, с адмиралтейским командованием на планете. И как можно быстрее обеспечьте транспортным средством.

— Никаких проблем, командир, — проворчал генерал Хо. Он все еще оставался на связи. Ничего удивительного, наше прибытие было, мягко говоря, не совсем ординарным.

В трубке послышались гудки и щелчки.

— Адмиралтейство слушает.

— Докладывает командир судна Объединенных Наций «Гиберния». Соедините меня, пожалуйста, со старшим дежурным офицером.

С линии доносились слабые щелчки статики.

— С вами будет говорить командир Форби, сэр. Одну минутку.

Напряжение мое росло. Впереди были нелегкие испытания.

— Форби слушает.

— Докладывает командир Николас Сифорт, сэр. Судно Объединенных Наций «Гиберния».

— На этот рейс назначался командир Жюстин Хаг, сэр.

— Командир Хаг погиб во время рейса, сэр. Я старший офицер.

— Вы можете прибыть в Адмиралтейство или мне прибыть к вам?

Такое предложение от чиновника с наземной станции звучало странно. Ни адмирал, ни его офицеры никогда не наносили визитов, а вызывали к себе.

— Я спущусь вниз, как только станция предоставит мне шаттл, сэр. И привезу с собой журнал.

— Договорились, командир. — На этом разговор закончился.

Я вернулся в каюту привести себя в порядок. Вряд ли стоит надевать белую форму. Этим никого не удивишь. Порылся в чемодане, нашел так и не востребованный бумажник, проверил, есть ли там деньги. Надел все медали и убедился, что туфли сверкают.

Пассажиры на втором уровне толпились у кормового шлюза, разглядывая станцию. Наверняка их промаринуют здесь, прежде чем высадить, не меньше нескольких часов. Я направился к переднему шлюзу, где экипаж уже занимался отгрузкой багажа, одернул китель и с головидом в руке прошел через шлюз.

— Сюда, командир Сифорт. — По сверкающим коридорам рядовой провел меня в офис командующего орбитальной станцией. Ее конструкция очень походила на диск нашего корабля, но значительно больших размеров. Потолки выше, коридоры шире, помещения просторнее.

В этом оживленном портовом центре жили и работали сотни людей. Грузы в Окраинную колонию, на Шахтер и на Землю проходили через орбитальную станцию. Здесь пассажиры пересаживались с корабля на корабль, чтобы продолжить свой путь. Между станцией и планетой курсировали небольшие шаттлы, средство передвижения между поверхностью планеты и межзвездными лайнерами.

— Я генерал Хо. — Маленький человечек с аккуратными усиками над тонкими губами и начинающейся ото лба лысиной, окаймленной волнистыми черными волосами, окинул меня критическим взглядом. — Вы командовали «Гибернией»?

— Да, — мой ответ прозвучал так же коротко и сухо, как и его вопрос.

— Ваш шаттл будет готов через несколько минут. — Немного помолчав, он уже более мягко спросил: — Что случилось с вашими офицерами?

Я вздохнул. Теперь придется без конца повторять одну и ту же историю.

Когда я кончил говорить, он покачал головой:

— Господи! Бывает же такое!

— Вот именно. Поэтому я и хочу как можно скорее попасть в Адмиралтейство.

Он не успел ответить, потому что в дверях появился капрал:

— Шаттл готов, командир.

Он только пожал плечами:

— Поторопитесь, командир. Я сначала отправлю вас, а потом уже пассажиров.

— Спасибо. — Я последовал вслед за капралом в ангар шаттлов, тремя уровнями ниже. Он тоже напоминал ангар «Гибернии», только был больше, потому что предназначался для аэробусов, доставляющих пассажиров с кораблей на поверхность планеты и обратно.

Мне стало смешно: заставь я Вакса полировать этот ангар, он не раздумывая вышел бы из шлюза в открытый космос. И тут же от моего веселого настроения не осталось и следа. Я вспомнил того, другого, который по моей воле вышел из корабля через шлюз, и закрыл глаза, ощутив приступ тошноты.

Шаттл был небольшим шестиместным судном спортивного типа с убирающимися крыльями и реактивными и вакуумными двигателями в носовом отсеке. Я пригнулся и вошел внутрь.

— Пристегнитесь, командир. — На пилоте был обычный комбинезон со съемным шлемом. Он тоже пристегнулся, беспокоясь больше об атмосферных турбулентностях, чем о декомпрессии. Я последовал его примеру. Судя по тому, как привычно он щелкал переключателями и проверял приборы, ожидая, когда упадет в ангаре давление, он летал на этом шаттле не один год.

— Работы хватает? — спросил я, чтобы завязать разговор.

— Хватает. Но до эпидемии было больше. — Он включил микрофон. — Диспетчер, «Альфа-Фокс-309» к старту готов.

— Одну минуту. — Спустя немного снова раздался голос: — 309, можете стартовать.

Огромные ворота ангара плавно разъехались. И в черной бездне приветливо засияли зеленые огни Надежды.