Каменное сердце (СИ) - "Лакфен"

— Господин Ол. Я понимаю, что я верующий, но верить в легенды и сказки — это глупо.

— Возможно. Надо идти дальше. Проход тут только в главный зал. Остальные завалены. Оставшиеся члены группы, нагонят нас. — Сделав шаг, рука упала мне на плечо. — Мы их не бросаем. Просто ищем способ как попасть. Поверь мне. Я не брошу их.

— Хорошо господин Ол. Идёмте дальше. — Кивнув муирцу и жав крепче факел, сделал шаг вперёд. Скора я буду у разгадки своих кошмаров, от которых не могу избавиться. Древний артефакт императора, дарующий бессмертия. В зале, где стоит, я найду ответы и то что меня завет.

Глава 5

«Город у самого океана»

Мешок одетый на голову не позволял человеку, сидящему на стуле увидеть где он находится, и кто перед ним. На улице стояла ужасная жара, лучи солнечного света пекли через мешок.

— Он единственный? — Спросил муирец с ожогом на левой щеке.

— Да. Он единственный кто выбрался из руин. — Раздался резкий удар в живот. Привязанный человек столбу скрючился и тяжело кашлянул. — Так тебе и надо дезертир.

— Отставить! — Прозвучал грозный голос заместителя тактической разведки. — Ещё раз одно действие самоволки, и вы будете висеть рядом. — Солдат сглотнул и отошёл от человека с мешком. — Ты единственный кто выбрался из руин. При этом неся околёсицу про то что «мир ждут великие изменения». — Голова в мешке приподнялась, смотря на заместителя, словно мешка и не было одета. — Говори.

— В-в… — Приглушённо сказал человек. — Дайте в-воды. — Заместитель отдал приказ, и спустя пару секунд, фляжка с водой была уже наполнена. Но пока он не позволял её дать заключённому.

— Начинай. Тогда получишь воду. — Человек ещё прохрипел, сжав сухие потрескавшиеся губы.

— Х-хорошо. — С дрожью промолвил он. — Я их встретил, у главного зала, где стоял алтарь и куда слуги великой госпожи выливали саму жизнь из глиняных сосудов, предназначенных для неё. Она стекала глубоко, настолько глубоко, что самая тёмная тень в погребах дворца, окажется лишь светлым пятном на её фоне. Там, где когда-то люди искали надежду, теперь лишь остатки забывшего. Покрытых густым слоем пыли с паутиной мерзких насекомых обитающих там в тенях.

— Что случилось с сотником Олом и его отрядом? Ближе к сути. — Заместитель был нетерпелив даже сильнее чем обычно. Он не когда так не волновался за чужую судьбу. Но за господина Ола. Он мог и убить выше стоящего. Ведь этот человек запада, дал им ту надежу и рассказал, что кроме бескрайней пустыни есть зелёные поля и цветущие луга. — Так что говори. Воды ты не получишь до тех… — Тут он осёкся и понял, что выглядит как старший офицер Парим-Жеф. — Приподнимите мешок до уровня рта, и дайте пару глотков. — Воины так и сделал. Один слегка задрал мешок, второй подставил к засохшим губам фляжку, где спокойно плескала прохладная вода из ближайшего горного ручья. — Продолжай.

— Благодарю. — Заключённый довольно выдохнул и продолжил. — Я шёл из глубин, по винтовой лестнице. Кто я и как себя зовут, совершено не помню. Но опираясь об стену, начал подыматься пока не увидел их обоих у алтаря.

***

— Вот и алтарь. — Проговорил в полумраке человек с белой кожей, державший перед собой горящий факел. — Но скульптуры я здесь не вижу. — На одном из его глаз была туга натянута повязка. Сквозь тишину раздались шаги, приближающегося к ему ещё одного человека. Тот был закутан в платок скрывая лицо оставляя лишь линию глаз.

— Может оно хранится в совсем ином месте? Глубже? — Подойдя к алтарю, он прошёлся по засохшим пятнам, уходящим в воронку. — Кровь. — Потерев друг об друга пальцы, тут же вытер об штанину. — Посмотрите. Ещё пару фресок. — Подойдя ближе к одной из них, поднёс факел освещая её. На фреске был изображён храм в котором мы находимся. Высокий словно на его макушке находится само солнце, а дворик украшали колоны. — Восхитительная резная работа. — Прикоснувшись к холодному камню. Он предложил второму что с повязкой прикоснуться следом.

— И правда. Хорошая работа, но нам надо… — Тут он замолчал. Не шевелил не единой мышцей словно статуя. Как будто окаменел.

***

Яркое солнце возвышалось над монолитом, обжигая и нагревая песчаник. Ветер дул, подгоняя песчинки за собой отправляя их в другой бархан. Плеск воды раздавался меж колон, одаряя прохладой и ветерком. В небольших грядках находились огромные папоротники выходившие листьями во внутренний дворик. Возле зелёных кустарников ходили юные девы в туниках. Каждая из них была муиркой, хотя некоторые были и сеюджин или простонароден люди с запада. Каждая из юных послушниц занималась чем-то: кто-то поливал цветы, кто-то подметал плитку, а кто-то таскал глиняные кувшины на плечах. Возле входа в храм, находился столик и стул, за которым было пусто, но последам деятельности на нём, человек ушёл совсем недавно. Над горизонтом показалась тёмная тень, нависшая и чего-то ожидающая. Одна из служительниц разбила кувшин увидев картину вбежала в храм что-то крича на древне муирском.

***

Человек с белой кожей отшатнулся от фрески, не убирая вытянутой руки, а следом прикоснулся к голове, и по стонам был звук как его — это утомило и высосало все силы. К нему подошёл второй озабочено спрашивая в порядке ли он. Тот лишь кивнул, опираясь на колено, подымаясь с холодного пола.

— Всё в порядке. Просто. Просто притомился и перенервничал. — Западник вставая опёрся об стену, но не прикасался к фреске, словно она в иглах или как раскалённый метал. — Нужно искать наших. По возможности, посмотрим ещё несколько фресок если они попадутся, а также поищем эту скульптуру, из-за которой у меня мазоли на одном месте и не только.

— Вы в более хорошем расположении духа господин Ол. — Проговорил муирец отдавая ему факел. — Что повлияла на это? Фреска?

— Нет. Просто хочу отсюда поскорей убраться и найти наших. Возможно я даже выпью с Баширом. — Потом раздалась минутная тишина. — Нет не выпью. Пойдём Хелес. Нужно идти дальше, но быть как можно осторожней. Этот храм таит множество ловушек. Мы в этом убедились на печальном опыте Арчера. Как вы говорите. «Пусть солнце и его свет будут проводником в загробные пески великой пустыни».

***

Солнце медленно ели карабкалась подымалась на небосвод, нагревая своими лучами округу в лагере и только проснувшихся муирцев. Доспехи стражников блестели на свету, хоть мешок и не позволял заключённому человеку увидеть этого. Руки были крепко связаны за спиной, не позволяя истощённому тело сдвинуться с насиженного места. Муирец со страшным шрамом от ожога накрывая пленного тёмной тенью спасая от солнца. Подул не большой ветерок, подымая лёгкий слой пыли колыхая ткань на доспехах. Пленник продолжал молвить, двигая иссохшими от горячего воздуха губами, продолжая рассказ.

— Когда они подошли к пролёту, я спрятался. Там были статуи жрецов, скрывавшихся в специальных выемках, за которыми было пространство. За которая я и спрятался. — Проговорил с отдышкой пленник.

— Что было дальше. — Потребовал муирец со шрамом.

— Дальше… Мы спускались глубже в храм где становилось всё холодней, и опасней. — С дрожью в голосе проговорил пленник.

— Каких опасностей? — Уточнил заместитель.

— Наверное ловушек господин Башир. — Проговорил один из стражников. На что потом резко замолк, увидев взгляд заместителя.

— Нет. Нет. Не ловушек тогда стоило бояться. Там были вещи и пострашнее. — Голос у пленника был всё ниже и дрожь учащалась. Башир подошёл к нему прося рассказать, что там произошло. Тот неохотно согласился, ведь выбор у него был не велик. Или рассказать или быть казнённым по законам военного времени. — Хорошо.

***

Мы проходили по тёмному коридору где кроме света факелов нечего не было видно. Моё зрение тогда привыкла к этой темноте, и я мог разглядеть силуэты стен, колон, кувшинов, скелетов умерших послушниц. Каждый из которых вёл глубоко в храм. Они молчали всю дорогу до одного из залов где прорастали засохшие растения, а многих местах была паутина, липкая и мерзкая. Меня удивляла как пауки могли жить здесь если толком насекомых не было. Возможно они ели себе подобных.