Время прощать - Миа Марч

Изабел бросила взгляд на видеотеку: любимые, часто просматриваемые фильмы с Мэрил Стрип занимали целую полку.

– Лолли сказала, в эту пятницу хочет посмотреть «Из Африки». – Она встала и отложила фильм, потом вернулась на диванчик.

– Она умирает, я знаю, – заплакала Кэт. – Это ее любимый фильм с Мэрил Стрип. Для нее он священный, как и «Выбор Софи». «Из Африки» мама видела только один раз и сказала, что он столько для нее значит, что она никогда не сможет посмотреть его снова. А если попросила его, значит, она понимает…

Изабел и Джун встали с диванчика и сели на пол рядом с пуфом Кэт.

– Она просто себя плохо чувствует. Ты знаешь Сьюзан, через два дома от нас? У ее матери рак груди, и она переболела той же инфекцией, что и Лолли. И выкарабкалась. После этого прошла еще три сеанса химии.

– Но моя мама умрет, – прошептала Кэт. – Может, не на следующей неделе или даже не в следующем месяце, но врачи говорят, мне нужно рассчитывать на три месяца.

– Боже, как человек может это принять? – Изабел закрыла глаза.

– Мы должны, – отозвалась Джун, на глазах у нее выступили слезы.

Изабел сжала руку сестры.

– Не могу представить, что буду просыпаться здесь каждое утро и не увижу Лолли, идущую по коридору на кухню, а оттуда на крыльцо. Она часть этого дома.

Кэт уставилась на Изабел.

– Ты будешь просыпаться здесь каждое утро?

– Да. Если ты меня оставишь. Я ничего так не хочу, как жить в «Трех капитанах» и управлять гостиницей. Мне это нравится. Не чудо ли? Место, откуда мне не терпелось уехать в восемнадцать лет, место, куда я через силу приезжала дважды в год на праздники, теперь мое убежище. Мне нравится заниматься с гостями, готовить завтраки, работать с гостиничными ассоциациями. Мне даже нравится убирать.

– Это много значит, – покачала головой Кэт. – Впрочем, это значит все. Это значит, что я могу оставить «Трех капитанов», не тревожась и не нанимая управляющего. Думаю, Лолли это не понравилось бы… чужой человек руководит ее гостиницей. И мы ведь никогда не продадим ее, правильно?

– Ну, это было бы твоим решением, – подала голос Джун. – Но мне бы не хотелось, чтобы гостиницу когда-нибудь продали. От меня тут помощи мало, но я тоже люблю это место и буду помогать в свободное от работы в книжном магазине время.

– Это будет нашим решением, – заявила Кэт. – Даже если Лолли оставит гостиницу только мне, в чем я сомневаюсь, я ничего не предприму без вашего согласия. Это наш дом.

«Наш…»

Изабел понравилось, как это звучит.

Глава 20

– Моя двоюродная бабушка скоро, наверное, уйдет на небо, – сообщил Чарли Элеоноре и Стивену Смитам, показывая им будку Счастливчика утром в понедельник. – Поэтому Счастливчику разрешено спать в гостинице. Иногда ему нравится спать со мной, но иногда я нахожу его спящим рядом с Лолли. А ведь она даже не дает ему никаких лакомств.

– Значит, он просто любит твою двоюродную бабушку Лолли, – сказала Элеонора, ее зеленые глаза наполнились сочувствием.

– Хотите посмотреть, какие команды знает Счастливчик? – спросил Чарли. – Друг моей тети Изабел лечит животных, и он научил его куче всяких трюков. Счастливчик, дай лапу.

Пес выполнил команду и заслужил аплодисменты дедушки и бабушки Чарли. Посмотрев, что еще умеет Счастливчик, все ушли в дом, где в гостиной их дожидалось угощение – кофе, лимонад и кексы, испеченные Кэт специально для этого случая.

Смиты, как приглашенные гости, остановились в номере «Альбатрос», обслуживали их как царственных особ. Приготовленный Изабел ирландский завтрак, который они с восторгом увидели в меню. Лепешки, испеченные Кэт. Радостная болтовня Чарли и его любовь. Путеводители по Мэну из «Букс бразерс» от Джун. И приветливый прием от Лолли, которую Кэт ненадолго вывезла в кресле во двор.

Джун, Чарли и Смиты провели день, погуляв по городу, пообедав во время прогулки на теплоходе по заливу и осмотрев прекрасный ботанический сад. К семи часам стало смеркаться, и после кофе, объятий и договоренности о встрече в гостинице через пару недель со Смитами попрощались.

Оставив Изабел и Чарли играть в гостиной в «Соедини четыре», Джун прошла в комнату Лолли, постучала, заглянула. Лолли в постели просматривала лежащий на коленях фотоальбом, Счастливчик устроился у нее в ногах, поместив лапу на ногу Лолли. Перл сидела рядом в кресле, покрытом чехлом, и вязала. Каждый раз, когда Джун видела Лолли на больничной кровати, ей приходила в голову только одна мысль – какой маленькой стала ее тетка. С того дня, когда ей поставили страшный диагноз, она потеряла не меньше двенадцати килограммов. Также Лолли потеряла много волос и начала повязывать голову красивыми шарфами на манер банданы. У Джун сжалось сердце, когда она увидела, сколько усилий требуется Лолли, чтобы немного пошевелиться в кровати.

В последние дни у нее было так мало сил, что в прошлую пятницу они отменили киновечер. Может, получится в эту пятницу. Джун хотелось, чтобы киновечера продолжались бесконечно, чтобы они вчетвером – впятером, считая Перл, – сидели у телевизора, смотрели, как Мэрил Стрип переносит их в другой мир, заставляет смеяться, плакать, думать. И разговаривать. Джун хотелось бесконечно разговаривать со своими родными.

Она расправила покрывало, бледно-желтое с выцветшими оранжевыми морскими звездами, которое когда-то принадлежало ее матери.

– Я только хотела поблагодарить вас за все сегодня, тетя Лолли. Вы чудесно приняли Смитов.

– Я вижу, это хорошие люди, – отозвалась Лолли.

Перл кивнула.

– Просто очаровательные.

– Ты хорошо сделала, Джун, – с усилием проговорила Лолли, – что нашла их ради Чарли. Это не только отважный, но и правильный поступок. Бывает, у тебя что-то отнимают, но ты получаешь что-то взамен, иногда поистине чудесное.

– Как было, когда я потеряла маму и папу и получила вас, – прошептала Джун. Глаза Лолли наполнились слезами, и Джун прислонилась головой к ее плечу. – Я люблю вас, Лолли.

– Я тоже тебя люблю, – тихо ответила она. Глаза у нее начали закрываться.

Джун поцеловала тетку в щеку и послала воздушный поцелуй Перл. Едва закрыв за собой дверь, Джун расплакалась, но быстро постаралась взять себя в руки.

«Тетя умирает…»

Из гостиной доносился взволнованный голос Чарли. Джун вытерла глаза, сделала глубокий вдох, затем вошла в гостиную.

– Ты снова выиграл! – воскликнула Изабел, когда Чарли показал выстроенные в ряд четыре красные фишки. – Я не могу тебя обыграть.

– Можешь попробовать снова завтра вечером, – улыбаясь, предложил Чарли.

– Готов идти спать, малыш? – спросила Джун.

Поканючив, нельзя ли ему посидеть еще полчасика, Чарли обнял Изабел, а потом нашел Кэт, которая сидела на кухне с Оливером, занятая серьезным разговором. Обнял на ночь и ее. Следующими стали Лолли, получившая поцелуй в щеку, и Перл, удостоившаяся объятия. Наконец – объятие Счастливчику, который лизнул мальчика в лицо.

– Мне правда-правда-правда нравятся мои новые бабушка и дедушка, – тараторил Чарли, пока он и Джун шли в его комнату.

Была уже почти половина восьмого. Время для короткой сказки, а потом погасить свет в конце чудесного и насыщенного для маленького мальчика дня.

Чарли надел пижаму и почистил зубы, потом забрался под одеяло. Джун села рядом, взяв «Паутину Шарлотты», которую читала ему уже несколько вечеров. Прошлым вечером ему читали Смиты, каждый по главе. В какой-то момент чувства настолько переполнили Джун – при виде их, сидящих на стульях у кровати ее сына, с выражением полной радости, будто им вручили дар жизни, – что ей пришлось ненадолго выйти из спальни.

– Мамочка, а ты можешь рассказать мне другую историю? Я хочу услышать историю о том, как вы с папой познакомились и почему понравились друг другу?

– Это одна из любимейших моих историй. – Джун наклонилась, чтобы поцеловать его мягкие, шелковистые темные волосы.

«Бывает, у тебя что-то отнимают, но ты получаешь что-то взамен, иногда поистине чудесное».

Покидая на цыпочках комнату Чарли и аккуратно закрывая за собой дверь, Джун вспоминала эти слова Лолли.

Она получила много чудесного взамен. Потеряла родителей и получила Лолли. Потеряла свою большую любовь и получила Чарли. Потеряла работу и дом и получила гостиницу и своих родных. Потеряла свою мечту и получила бабушку и дедушку для Чарли. Потеряла фантазии, с которыми жила долгих семь лет, и получила реальность в виде любви Генри Букса.

Настало время признаться ему в своих чувствах. Единственное, что Джун знала наверняка сердцем, разумом и душой, что она свободна. Как сказать Генри об этом, Джун еще не придумала, но была уверена: когда его увидит, нужные слова сами придут.

Встретившись на днях с Бин, продавщицей в «Букс бразерс», Джун узнала, что Генри взял на себя ее обязанности и держит магазин открытым до восьми вечера каждый день. Поэтому прикинула, что найдет его либо в магазине, либо поблизости – на катере, откуда Бин может вызвать Генри звонком, если понадобится. Во второй половине дня всегда наплыв покупателей, даже теперь, когда толпы отдыхающих значительно передели после уик-энда Дня труда, пришедшего и прошедшего несколько недель назад.