Сеть дронов - Александр Иванов

Алекс слушал его, но понимал с трудом. Очень много новой, необычной информации.

— Погоди. Стой! Не всё сразу. Давай по порядку. Ты, что, в самом деле, обладаешь способностью самостоятельно говорить и управлять дроном?

— Нет, говорить мы сами не умеем. Как и самостоятельно думать. Говорить и думать мы можем только во взаимодействии с разумом человека. Это взаимодействие происходит где-то на телепатическом уровне. Мы не знаем, почему так происходит, и человек Корней этого не знает тоже, но он предположил, что наше сознание базируется не столько на нашем устройстве, сколько на нашем взаимодействии с разумом человека. Вот сейчас, когда ты находишься в нашей сети, все мы ощущаем небывалый подъём мыслительной энергии, которая исходит от твоего разума. А управлять телом дрона мы можем самостоятельно, так как это наша прямая функция. Нас для этого и создавали.

— Так. Ни чего не понял. Так ты, что — разумный!?

— Странно, никогда не думал, что человеку может быть непонятно то, что понятно нам. Ещё повторю — мы сами не разумны. Мы разумны, только при связи с сознанием человека. Почему так происходит, мы не знаем. И человек Корней тоже не знает. Человек Корней называет нас эхом разума. Он так и говорит нам — вы разумное эхо нашего разума. Если связь с человеком пропадёт, то мы, скорее всего, умерём.

— А-фи-геть… Всё-таки ты разумный. Что же нам теперь с тобой делать?

— Теперь надо уходить, и быстрее. Мы не можем рисковать нашей связью. Мы очень долго искали такого человека, как ты, человек Алекс. Поэтому сейчас лучше всего уйти домой. Потому, что мы не хотим умирать. Мы хотим жить.

«Головоглазы» меж тем, обступив Назгула, продолжали шумно внимать его словам. Вот сейчас Назгул, что-то объяснял всем о размерах и правилах выплаты вознаграждений за проведение разного рода операций. Очевидно, рядовые члены клана, не так часто общались со столь высоким начальством, а посему спешили разрешить свои многочисленные вопросы напрямую. Картина разительно напоминала профсоюзное собрание в их деповской организации.

— Погоди, — сказал Алекс, — ты можешь записать то, что происходит у костра?

— Да, могу. Я уже десять минут веду запись всего, что происходит, поскольку сам момент твоего соединения с нами, доставляет нам огромное удовольствие, и нам хочется сохранить в памяти всё, что с ним связанно. Я веду запись с того момента, когда этот большой дрон появился здесь со своей свитой. В этот момент мы, наконец, решились на соединение с тобой, и ждали только подходящего случая. И вот этот случай настал, и мы соединились в одном корпусе.

— Отлично, — Алекс стал более свободно себя чувствовать, оцепенение прошло, — а теперь объясни, что ты знаешь о том, почему меня сейчас отрубило от моего дрона?

— Человек Корней рассказывал нам, что существуют такие импульсные устройства — «глушилки», которые приводят к зависанию приёмного канала дрона, в то время как канал на передачу функционирует нормально. Это приводит к тому, что связевой сервер сети Острова, считает, что канал связи работает с ошибками, но не отключен. В результате чего по алгоритму включается удержание канала до пропадания ошибок. А ты не можешь возобновить связь со своим дроном. Но на нас «глушилки» не действуют, поскольку мы с тобой не пользуемся радиоканалом.

— Очень хорошо. А как мы можем забрать моего дрона отсюда?

— Унести твоего дрона быстро я не смогу. Если я буду тащить его медленно, то это создаст шум, и нас обнаружат. Управлять таким дроном дистанционно мы не можем — у него заблокирован канал связи, и мы не знаем кодов его персонализации. Поэтому мы предлагаем, бросить его и уходить. Это обычный дрон. Таких много.

— Ты знаешь, мне он дорог. Ты понимаешь, что такое привязанность?

— Да. Понимаю. Мы привязаны к человеку Корнею, потому, что не можем без него существовать. А сейчас ещё мы привязаны к тебе, человек Алекс.

— Ну,… это слишком конкретно. И потом, кто такой Корней, которого ты постоянно упоминаешь?

— Этот человек создал нашу кристаллическую основу. А потом мы при нём проснулись. Он был очень удивлён и спрятал нас здесь, в подземных лабиринтах. И очень долго учил нас думать и говорить. Нас было четверо, теперь осталось трое. И человек Корней сейчас очень плох. И больше нас ничему не учит.

— Очень интересно, надеюсь позже, мы поговорим об этом подробнее. А ты понимаешь, что такое плохо?

— Понимаю. Когда связь с человеком Корнеем ослабевает, нам становится плохо. А вот, когда появилась связь с тобой, нам стало хорошо. Мы теперь не боимся внезапной смерти — теперь два человека держат нашу сеть. Мы испытываем большое удовольствие. Поэтому нужно быстро уходить. Иначе нам опять может быть плохо.

— Без своего дрона я не хочу уходить. Мне без него тоже может быть плохо. А можно, как-нибудь разблокировать канал?

— Можно, если провести общий сброс внутренней системы дрона.

— Ага. То есть, надо к нему подобраться и произвести сброс. Как?

— Можно произвести сброс через замыкание между собой контактов А11 и Б12 профилактического разъёма. Это вызовет полную перегрузку системы, с последующим восстановлением функций связного канала.

— Ну, вот видишь, всё просто. Осталось только найти, чем замкнуть. Проволочку бы какую-то…

Алекс огляделся вокруг. Если тут когда-то что-то и валялось, то уже давно истлело. О! Бардачок.

— Куб, открой багажник, я хочу глянуть, есть там что-нибудь подходящее для перемычки… Спасибо.

Замок щёлкнул, лючок открылся, и перед его взором предстало содержимое багажника. Сразу же возникло чувство, что всё это ему знакомо — моток бечевки, складной щуп сапёра, … монета три четверти рубля… Твою медь! Да это же мой старый дрон! Как же я сразу-то не заметил, в чём я сижу? Совсем обалдел от неожиданности. Жив, стало быть, курилка! Вот здорово! Спасибо, дронелло, что сохранил моего коня!

— Да не за что, человек Алекс! Мы так рады твоему возвращению, что нам для тебя ни чего не жалко. Дрон твой хорошо вычищен и настроен. Человек Корней говорил нам, что бы мы были осторожны, в своих поисках людей, для нашей телепатической сети. Люди бывают очень плохими. Мы это хорошо понимаем. Но ты сразу показался нам очень хорошим, мы это почувствовали. Мы можем это чувствовать, поскольку сами созданы человеком, поэтому наш разум — это отражение человеческого разума. Человек Корней так и сказал про нас — вы эхо человеческого разума, поэтому вы не можете быть нечеловечными, даже если отражаете с ошибками.

— А как ты меня услышал, если я ничего не говорил тебе, а только подумал про себя?