Дикий Огонь (СИ) - Смирнова Екатерина Александровна

- Тихо. Убирайтесь отсюда, быстро.

Странный глухой голос, как будто ему на голову котелок надели.

Я изумленно пискнул.

- Так вы меня не убьете?

- Я спас тебя.

- Но зачем?!

От шока я потерял способность даже бояться. Демон спасает меня, демоны разумны, демоны умеют говорить? Свет, да что вообще происходит?!

- Ты нужен.

- Зачем?

- В свое время узнаешь. Свернете налево, там безопаснее. Не шуметь и ничего не трогать. Я вас защищу.

Демон меня защитит. Свет, это что, очередной сон? Я торопливо вскочил и замер в нерешительности. Заставить себя сделать шаг навстречу монстру оказалось не так-то просто. Но он на меня не бросался, стоял спокойно.

- Так для чего я нужен? – не успев испугаться собственной наглости, ляпнул я. - Для спасения мира?

- Нет. Двух миров.

Я понимающе кивнул, хотя ни Шамора не понимал, обошел демона по дуге и припустил так, как не бегал никогда в жизни.

Свихнувшийся демон сдержал обещание. Мы свернули налево, и больше на нас действительно ничего не напало.

Лес закончился неожиданно. Редел, редел и вдруг весь вышел. Я чуть в пляс не пустился.

- Вырвались! Слава Свету, вырвались! С честью преодолели все неприятности благодаря моей отваге, хитрости и невероятному уму!

Сидори прыснула.

- Благодаря твоему уму мы обычно влезаем в неприятности. Тебе повезло, что одна тварь вдруг решила напасть на другую.

- Мне не повезло. Демон спас меня. Спас намеренно.

- Свет, Эмиль, ты опять за свое. По-твоему, на Изнанке кипят страсти по де Лантору? Одни демоны тебя убивают, другие спасают?

- Но это правда! Правда! Шамор, Сидори, ну ты же видела. Он спас нас.

- Он просто захотел пообедать. А тебя, по счастью, не заметил. Как сказал вчера ты, межвидовая конкуренция.

- Я с ним говорил. Он сказал, я нужен. Нужен им зачем-то.

- Эмиль, у тебя мания величия. А это что такое?

В десятке метров от леса стоял домик. Обычный, совсем не демонический, с низким крыльцом и давно не латаной крышей. Из домика несло едой и потенциальным ночлегом.

- Зайдем? – предложил я.

Аромат свежего хлеба и жареного мяса манил невероятно. В хате звенели поварешки, булькал котел, кто-то хрюкал, пыхтел и напевал что-то невнятное. Мы с Сидори переглянулись.

- Кто может жить в таком месте? Или что?

- Ну, вдруг сюда монстры не заходят? – с каждым словом уверенности в моем голосе становилось все меньше. Хлеб вдруг показался не таким уж и притягательным, а мясо и вовсе странно пахнущим. Очень странно. – Или это егерь. Егерь Ничейного леса. Следит за порядком и все такое.

Звон посуды прекратился. Внутри снова хрюкнуло. Заинтересованно. Я почти увидел, как невидимый житель принюхивается.

- Пойдем-ка отсюда.

- Согласен. И чем быстрее, тем лучше.

;

Глава 17

За свою жизнь Алавет потерял многих друзей. Но Аскольд был для него больше, чем другом, больше, чем тем, кто отдает приказы. Он был тем, кто его спас. Кто не сдавался.

В лагере не живут долго. В лагере умирают еще до того, как сердце стукнет последний раз и тело бросят в могилу. Умирают и ходят по земле живыми трупами. Безразличные ко всему, доведенные до последнего предела.

Он тоже стал бы таким, если бы не Аскольд.

Большинство из заключенных не было воинами. Многие даже не были настоящими преступниками: последователи запрещенных религий, мелкие воры и просто те, кому не повезло получить черный крест на висок. Но только не Аскольд Андван. Легендарный маг, бывший соратник самой иссианской императрицы.

Огнетворец изводил своих надзирателей любыми способами, до которых мог додуматься. Сочинял про них стишки, давал неприличные прозвища, врал и громоздил одну нелепицу на другую на допросах. За это его били и били нещадно. В конце концов колдун присмирел, но не сдался. Не потерял надежду сбросить оковы и перебить своих мучителей и в конце концов это сделал.

Когда последний из надзирателей рухнул замертво и вчерашние заключенные стали медленно осознавать свою свободу, те, кому было, куда возвращаться, вернулись домой. Но большинству возвращаться было некуда. Они могли бы пуститься в странствия, скрываться в лесах и просить подаяния, но Аскольд захотел остаться и отомстить. Он стал для них спасителем и командиром, тем, кому доверяют и подчиняются беспрекословно, даже если в глубине души считают, что огнетворец совершает ошибку. Алавет подчинился, как и всегда, не попытался отговорить друга от безумной идеи. А стоило бы.

Проповедница Алавету не понравилась сразу. Было в ней что-то странное, неправильное. Прекрасная юная дева, до ужаса наивная, но при этом попавшая в любимицы к самому канцлеру, проповедующая по городам и деревням и до сих пор не убитая и не выброшенная в канаву, так не бывает. Идея вести какие-либо переговоры с Рёгнером не понравилось Алавету еще больше, она не нравилась никому. Но Аскольд все же пошел. И его предали. Предала девчонка.

Колдун с синеглазой неплохо поладили, как ни удивительно. У Аскольда могла быть лишь одна причина убить Проповедницу - предательство. Или, что более вероятно, сучка жива и просто скрылась в неизвестном направлении, преподнеся Рёгнеру на блюдечке мятежных колдунов и обеспечив роскошный повод для новых репрессий.