Земля лишних. Новая жизнь - Андрей Круз

— Есть, сэр. — Браун прочувствовал, что расслабуха закончилась.

Я спустился в кают-компанию, где все уже были почти полностью экипированы. Сбежал вниз, разделся в каюте, затем выскочил в одних плавках наверх, быстро натянул гидрокостюм. Застёгивать «молнию» и натягивать капюшон пока не стал, а вот несмываемую водой краску на лицо нанёс. Теперь вместе с капюшоном получаюсь чёрным, как… как гуталин, например. Натянул неопреновые дайверские боты с рифлёными резиновыми подошвами. Всё, почти готов. На водолазном поясе надел-натянул на себя кобуру с «гюрзой», расчехлил винтовку, оставив полиэтиленовые пакеты на резинках только на прицеле и стволе. «Хеклер» с присоединённым глушителем остался в чехле — вытащу в последний момент, а вот подсумок с ремнём через плечо с шестью магазинами для него надел сразу.

— Смит, теперь подача сигнала на вас. Не проморгайте момента, — скомандовал я.

— Не волнуйтесь, здесь сложно проморгать, — пробормотал он, не отрываясь от экрана. — Проверили свой сканер?

— Пока ещё нет. Думаете, дальности уже хватит?

— Должно хватать, хоть и на пределе.

Я вытащил из непромокаемого чехла непромокаемый же корпус приёмника сигнала с радиомаяка, проверил уровень зарядки аккумулятора — полный, всё хорошо. Щёлкнул обрезиненной клавишей включения. Раздался тихий свист прогревающегося прибора, затем замерцал размеченный сантиметровыми квадратами экран. Нет, сигнала не наблюдается — далековато для сканера, о чём я Смиту и сказал. Впрочем, сканер я решил уже не выключать, а команду к спуску лодки на воду дать лишь тогда, когда «клиент» будет чётко наблюдаться на экране.

Судовые дизели замолотили чаще, «Нинья» заметно ускорилась. Теперь задача капитана не только сблизить наши курсы со «Звездой Рияда», но при этом ещё и уйти вперёд. Когда сигнал радиомаячка на «Звезде» будет уверенно приниматься моим сканером, мы опустим с борта траулера «зодиак», займём на нём свои места, а наше судно уйдёт на предельную дальность действия своих радаров. Если противник даже обнаружит странные эволюции нашего траулера, то особой угрозы для него они представлять не будут — слишком далеко. А обнаружить надувной, низко сидящий в волнах резиновый и пластиковый «зодиак» радаром — это уже из области фантастики.

Большой залив

22 год, 30 число 8 месяца, среда, 26:00

— Лодку на воду!

Братья Рамирес взялись за канаты, закреплённые на носу и корме «зодиака», напряглись, и через минуту лодка оказалась в воде, затем туда спустились все мы, пока Тим и Джо удерживали её у борта. Смит перегнулся через рейлинг борта, наклонился, выискивая меня в темноте, в группе одинаково чёрных людей с чёрными лицами. Я махнул ему рукой, привлекая внимание.

— Удачи, — сказал он. — Если противник радикально изменит курс — мы оповестим по радио кодом. Если ситуация штатная — мы храним радиомолчание, а вы идёте по своему прибору, — повторил он мне свою часть общего плана.

— Всё верно. Повнимательней здесь, следите за целью. — Затем я скомандовал Раулито: — Всё, покатили.

«Зодиак» рыкнул мотором и быстро отвалил от чёрного в ночной тьме борта траулера. До цели оставалось около пятнадцати километров, судя по сканеру, который работал в метрической системе. Меньше десяти миль, если по-морскому. Сигнал от радиомаяка устойчивый, направление отслеживается легко.

Мы с Бонитой, как отделение огневого поражения, расположились на носу лодки. У нас за спиной, посредине, сидел Дмитрий с пулемётом, братья Рамирес с бесшумными «хеклерами» с намотанными на них полиэтиленовыми пакетами сидели вдоль бортов, удерживая сложенные штурмовые лестницы. На руле был Раулито, заодно придерживая ногой подвеску для переноски выстрелов к РПГ, в которой вместо конических боеприпасов виднелись сложенные «рамки» его домодельных взрывных устройств.

Интересна темнота в море. Даже когда звёзды ярки и местная луна полна, сама вода представляет собой настоящее чёрное покрывало, на фоне которого теряется всё. Мы заметили в ночные бинокли «Звезду Рияда» с расстояния в километр — чётко очерченный чёрный силуэт на фоне звёздного неба, но сами при этом оставались совершенно неразличимы для часовых на палубе судна, буде таковые там есть. Чёрная лодка с чёрными людьми на чёрной воде. Чёрная кошка в тёмной комнате. В чёрном-чёрном лесу… нет, это уже не о том.

К счастью для нас, местный планктон не имел привычки светиться в темноте, поэтому за нами никакого хвоста не оставались. В Старом Свете в таких широтах так бы не вышло — тянули бы за собой светящийся шлейф.

Мотор «зодиака» работал негромко, потому что догоняли мы судно неторопливо, чётко придерживаясь многократно отработанного плана. Шум судовых дизелей должен был перекрыть этот звук с большим запасом. Мы уже сейчас слышали тяжёлое пыхтение мощных машин в утробе «Звезды Рияда».

Дмитрий замерил расстояние до судна лазерным дальномером.

— Триста восемьдесят.

— Триста пятьдесят.

— Триста двадцать.

Бонита сняла пакеты со своей винтовки, приложилась, тихо щёлкнув предохранителем, включила ночной монокуляр, прижав резиновый наглазник к лицу, чтобы не выдать себя возможным наблюдателям зеленоватым свечением из окуляра. Я повторил её действия, и мир быстро проявился из темноты в призрачном зеленоватом исполнении. В середине зрительного поля висела неожиданно яркая точка коллиматорного прицела. Навёл его на палубу судна, повёл влево-вправо. И где цели?

— Наблюдаю одного, — шёпотом доложила Бонита. — Курит у ограждения.

— Вижу.

Действительно, возле лееров ограждения, у края борта стоял человек, у головы которого периодически вспыхивал огонёк сигареты. Этого можно считать покойником — ночное зрение не работает сейчас, стоит открыто. Интересно, это вахтенный или просто кто-то покурить вышел на палубу? Если вахтенный, то он свою судьбу заслужил.

Звук мотора за спиной резко ослабел — это Раулито надел чехол-заглушку. Всё, мы в режиме максимальной скрытности. Лодка вновь ускорилась, хоть и не сильно — это наш кормчий увеличил обороты.

На корме «Звезды Рияда» что-то вроде барбета, за ним — спаренный «эрликон». Стрелок… где стрелок? Шевеление над краем барбета. Там стрелок, прямо на сидении, просто копается внизу — как будто шнурки завязывает. Вот выпрямился… Смотрит не пойми куда, но нас не видит, это точно. И хорошо, потому как мы для его «спарки» на один зуб. Трах — и от нашей лодки только воспоминания, а что от нас останется — на корм рыбам пойдёт.

— Наблюдаю стрелка за кормовой пушкой, — пробормотал я. — Бонита, держишь курильщика.

— Есть курильщика.

Надо же, ведь может, когда хочет. «Есть! Так точно!» А в личной жизни — никакой дисциплины.

Отсюда носовая пушка не видна, но и мы для неё вне сектора обстрела и даже наблюдения. А что ещё есть на палубе? А вот что: пулемёт на верхней надстройке, ротный, без турели. Небрежно опирается на рейлинг, и с ним ещё один часовой.

— Пулемёт наверху, — опять прошептал я.

— Наблюдаю, — подтвердила Бонита.

— Изменение целей: твой — пулемёт, я беру пушкаря и курильщика, — вновь забормотал я. — Для тебя пушкарь — дополнительная цель.

— Есть пулемёт, пушкарь — дополнительно.

Тихо, тихо идёт «зодиак», только волны в пластиковое днище пошлёпывают — звонко так, но всё равно кажется, что даже собственное сердце громче стучит. Слышу шумное дыхание Дмитрия. Даром что для него это вообще работа по профилю, но всё равно волнуется.

— Дмитрий, сколько наблюдаешь?

— Троих.

Он тоже в ночной прицел пулемёта палубу разглядывает. Он наша последняя надежда — на случай, если всё пойдёт не так. Теперь главное — понять, есть ли на верхней надстройке ещё кто-нибудь, кроме пулемётчика? Если его снять, а там ещё кто-то есть, кто тревогу поднимет, то грош цена всему нашему скрытному подходу. И пулемётчик сейчас даже опасней пушкаря. Пушкарю время надо сдвинуть с места всю свою установку, навести, прицелиться, а пулемётчику этого делать не нужно — только заорать да пальбу начать. И угол обстрела у него не в пример лучше. И всё, нам тогда ни к судну не подойти, и ни уйти. Включится прожектор, нашарит нас, и тогда уже из пушки ка-а-ак дадут…

Нет, вроде бы нет никого наверху: одинок пулемётчик. А вот курит, курит-то кто? Его второй номер? Пушкарь с носа? Случайное лицо? Вахтенный? Ладно, всё равно уже не поймём, а ждать дальше опасно: до борта метров сто осталось всего, последний рубеж атаки. Пора давать команду. Сам навёл яркую точку на голову пушкаря, перекидываю её на курильщика, затем опять на пушкаря и опять на курильщика. Так, нормально. Снова целюсь в пушкаря.

— Огонь!

Скомандовал — и сам потянул спуск AR10. Раз, второй, очень быстро. Что там было на верхней надстройке — мне видно не было, а вот пушкарь откинулся назад в своём пластиковом кресле и не шевелился больше. И шума никакого. Только щелчки двух затворов и хлопки, как у «духовушки», да и те совсем негромкие.