Учитель афганского - Дино Динаев

Не веря себе, Аликпер встал. Он свободен! Мало того, шурави оставил его живым. Всегда знал, что эти русские немного не в себе.

Аликпер зажег зажигалку, и улыбка сползла с его губ.

Стены, пол и даже потолок были усыпаны плаксами: крошечными, видно молодыми и поэтому лишенными кожи и розовыми, словно крысята, и огромными размером со слона. Плаксы так пронзительно глядели на него сотнями глаз, что Аликпер почувствовал себя голым.

— Господи, он притащил меня в Плачущее ущелье! — крикнул он, но его крик потонул во вселенском плаче.

Раннахар.

Когда Стас вышел из портала у грузовика, то заметил вокруг многочисленные следы копыт. Новые враги со свежими силами ему были совсем ни к чему. Надо было торопиться.

Он завел грузовик и направил его в мерцающий напротив портал. Тот оказался несколько узковат, и грузовик изрядно ободрал борта о его края.

В следующее секунду машина выехала на открытую площадку на вершине минарета. С момента отъезда обстановка успела измениться, и все вокруг заволокло красноватой дымкой. Ширин с Донной забились в угол. Носитель стоял на кончике хвоста, тщетно вглядываясь в туман.

— Не узнаю консистенцию, — заметил Карадайн.

— Мурид умер, — ответил Стас. — Вот и вся консистенция. Раннахар уже на свободе, сбылось проклятие халифа. Бек со своими нукерами уже здесь. Я видел его следы у грузовика.

— Тебе надо уходить.

— А ты?

— Меня уже нет, забудь. Пошли, я тебя провожу.

Но проводить он не успел. Застучали копыта, и на площадку прямо с неба подобно стае крупных аляпистых птиц влетела сверкающая золотыми доспехами конница. Кони, вращая залитыми кровью глазами, замерли как вкопанные.

Человек, сидевший в центре отряда и чуть впереди, явно главарь, не имел доспехов. На нем был парчовый расцвеченный полумесяцами халат, шелковые штаны и отороченные золотой нитью чуреки с огромными загнутыми кверху носками.

Узкие глазки Раннахара хитро смотрели сквозь складки жирного лоснящегося лица, словно сквозь амбразуру. Гладко выбритое лицо украшала тонкая и длинная бородка.

— Здравствуй, брат мой! — воскликнул бек.

— Ты мне не брат! — отрезал Стас.

Он сделал незаметный шаг к кабине опрометчиво покинутого грузовика. Хотя у него и имелись сильные сомнения, что тот спасет его от ожившего призрака.

Тут бы ему и конец настал, если бы не Карадайн. Неизвестно, что на него нашло, возможно, он предпочел закончить жизнь самоубийством, чем существовать в прозрачном животе мерзкой твари. Носитель кинулся в ноги всадникам.

Те не стали нападать на него, предпочитая обегать со всех сторон. Причем заколдованные кони, словно пауки с одинаковой скоростью бежали под немыслимыми углами даже по стенам.

Стас впрыгнул в кабину и закричал:

— Девки, за мной!

Ширин и Донна полезли следом. Конь Раннахара встал на дыбы, пытаясь ударить их копытом. Стас со всего маха захлопнул дверцу, отсекая его словно бритвой. Конь зло заржал, а отсеченное копыто не замедлило превратиться в извивающуюся змею. Ширин, визжа от страха, вышвырнула ее вон.

— Держитесь! — Стас дал полный газ, и машина понеслась вперед, к зияющей пропасти.

Несколько всадников бросились наперерез и сбитые тут же покатились по капоту. Грузовик ехал по павшим коням, как по ухабам. В окно лезли усатые физиономии.

Они прорубились через месиво коней и нукеров и очутились на краю бездны. Вместо того чтобы остановиться, Стас подбавил еще газку.

— Разобьемся! — вцепилась ему в руку Ширин.

— Не разобьемся, — он выставил вперед руку с ключом, и прямо по ходу движения возник черный зев портала. Грузовик уперся в него бампером-и встал.

Из-под крутящихся на месте колес повалил дым. Нукеры быстро нагнали грузовик и, спешившись, полезли через кузов к кабине.

— Нас что-то не пускает! — крикнул Стас и осекся: он понял, что.

Донна сжалась в кресле. Плоскость портала повисла в кабине, перегораживая ее надвое узкой вскипающей полосой. Только Стас вместе с Ширин могли беспрепятственно погрузиться в нее, а девочка нет. По мере продвижения, плоскость неумолимым бульдозером отодвинула Донну до самой спинки кресла, а потом стала раздавливать.

Ширин дернула девочку за волосы и стала выпихивать в дверь.

— Что ты делаешь? — Стас хотел вмешаться, но сразу наткнулся на немигающий зрачок пистолета.

— Не дергайся, урус!

— Пустите меня! — пронзительно заверещала Донна. — Я хочу жить!

— Не может жить тот, кто единожды уже умер! — зашлась в истерике Ширин. — Пошла вон, проклятый оборотень!

И она выпихнула Донну наружу. Тотчас машину будто что-то отпустило, и она скакнула далеко вперед, в пропасть. Однако падения не последовало, грузовик словно вмерз в кусок черного непрозрачного янтаря.

Ширин оправила неизменное черное пальто и, как ни в чем не бывало, спросила:

— Что мы будем делать с нашими денежками? Я бы выбрала Багамы. Там такие пальмы.

В это время машина выскочила на свет и продолжила движение по шоссе, бугрящемуся свежими асфальтовыми заплатками, наложенными не особенно умело. По обочинам застыли осины.

— Где мы? Это же советский союз, дубина! — закричала Ширин, попутно обозвав Россию. — Ты что с ума сошел?

Она снова сунула руку за оружием, и чтобы не быть подстрелянным, Стас был вынужден выпихнуть женщину наружу.

Ей еще повезло, что она попала на мягкое место: шоферы-дальнобойщики частенько использовали его под нужник, поэтому земля была влажная и мягкая.

Женщина поднялась в обмокшем пальто, вся в вонючей грязи, потрясая вослед машине измазанными кулачками и в очередной раз убедившись в вероломности мужчин.

Чума.

Зазвонил телефон, но Чума не торопился брать трубку, дожидаясь пока сработает автоответчик.

— Вы позвонили директору ООО…Депутату Государственной Думы…

— Алло! — прорвался веселый голос. — Меня зовут Станислав Бушуев. Я это…Деньги МВФ привез.

Весь лоск мигом слетел с директора, и он словно мопс колбасу схватил трубку, переключив связь на правительственную, не поддающуюся прослушиванию, линию.

— Алло! Алло! Я у аппарата! Кто вы? Как вы узнали про деньги? Вы где?

— Слишком много вопросов. Я в России.

— Как в России? Вы уже в стране? — возопил Чума, подумав, Боже, какой идиот.

— Мало того, я в шестидесяти километрах от города. Через час буду у вас. Готов сдать деньги. Скажите, где? Я могу в банк подъехать.

Сердце директора бешено забилось. Вот он миг удачи. Какой там удачи! Победы! Баобаб даст дуба от зависти. Конкуренцию хотел составить, импотент чертов, свою красотку жену кому только не подкладывает, лишь бы она к нему не приставала, а все списывает на свой финансовый гений, якобы забирающий все его силы. А теперь что скажешь? Где твой гений?

— Так куда мне ехать?

— Я все скажу. Перезвоните мне через четверть часа.

Чума лихорадочно сображал, куда бы понадежнее спрятать деньги. Может, в оффшорную зону? Калмык, дурак по виду и надежный как немецкий сейф насчет всего того, что касается денег, точнее, как их спереть из казны и поделить, еще никогда не подводил.

Чума взял трубку, даже стал набирать номер, когда в мембране неожиданно раздался голос:

— Не надо этого делать, Анатолий Борисович.

— Кто это говорит? — вскрикнул Чума от неожиданности. — Телефонистка?

— Не сходите с ума. Какая телефонистка? Это же ваш личный цифровой канал. Бузаев говорит, если вы еще не узнали.

— Александр Иванович? Вы меня напугали.

— И это вы называете "напугал"? Надеюсь, в дальнейшем это получится лучше.

— Александр Иванович, мне сейчас некогда, давайте завтра созвонимся. Мне нужно сделать срочный звонок.

— Вам никуда не надо звонить.

— Не понял.

— Вы много чего не поняли. Например, как я сейчас с вами разговариваю, ведь позвонить по этому номеру невозможно. Его просто нет.

— А как вы звоните?

— Анатолий Борисович, не будьте так наивны. Ваше богатство не зиждется на пустом месте. Вам ПОЗВОЛИЛИ его нажить.

— Кто позволил? Что за ерунда? Я в бизнесе с 15-ти лет!

— Вы хотите сказать, что достаточно? Ладно. Хватит заниматься пустословием. Тем более вы все равно никуда позвонить не сможете. Все ваши телефоны после звонка Бушуева надежно заблокированы. Но вы и сами никуда не позвоните. У нас столько компромата на вас, что сгоревшие два чемодана с документацией по траншу, установку таймера на которые записана на видео, покажется семечками.

Чума в ужасе сжал трубку.

— Фаина Сергеевна! — простонал он.

— Не надо так расстраиваться, Анатолий Борисович. Ничего страшного не произошло. Вы просто забудете о звонке этого парня и больше сегодня вообще не подойдете к аппарату, автоответчик, кстати, тоже отключите.