Атака седьмого авианосца - Питер Альбано

На четвертый день погрузили боеприпасы и двадцать четыре торпеды «Марк-48». По Женевским соглашениям между СССР и США все системы наведения были запрещены, и на торпеды были поставлены контактные взрыватели и новые цепи, позволявшие управлять залпом по КУТу. Для пробы одну торпеду с холостой боеголовкой выстрелили из аппарата «Марк-68»: она ушла на нужной глубине и с нужной скоростью, не отклоняясь от курса. Оснащенная газопоршневым двигателем, предназначенная для поражения новых ударных советских субмарин, торпеда обладала дальностью тридцать миль и делала пятьдесят пять узлов.

— Невероятно, — сказал после пуска адмирал Аллен. — Рядом с ней «Марк-14» просто-напросто металлолом.

На пятый день корпус и надстройку лодки обработали новым противорадарным звукопоглощающим материалом — толстым слоем вещества, похожего на упругую густую краску. Его разработали в авиационных исследовательских фирмах для бомбардировщиков-«невидимок».

— Отпугивает радары, как комаров, — сказал в кают-компании Аллен. — Наши флотские ученые модифицировали это покрытие, и теперь оно искажает эхо-сигналы до полной неузнаваемости. Оно оказалось эффективнее тех эхопоглотителей, которые ставят на новейшие атомные лодки.

— С вашего разрешения, сэр, — вежливо возразил Уильямс, — я принимал участие в этих разработках… Эффективность довольно низкая.

— Ваша правда, Реджинальд, — кивнул адмирал. — Не все получилось, как задумывали. И все же оно путает и рассеивает радарное излучение. А у «Блэкфина» такой низкий силуэт, что нащупать нас почти невозможно.

— Почти! — в один голос сказали Брент и Уильямс.

…Брент каждый вечер звонил Дэйл. Трубку никто не брал. Неужели он потерял ее? Неужели она исчезла из его жизни? Но ведь в последний раз она призналась, что любит его… И он сказал, что любит ее. А так ли это? Он не знал — не знал прежде всего потому, что это неуловимое чувство было ему пока неведомо. Конечно, он с каждым днем все сильнее привязывался к ней. Конечно, ему было досадно, тоскливо и грустно, когда он не мог с нею увидеться. Можно ли это назвать любовью? Брент пожал плечами. Какая разница, если на корме одного из ливийских миноносцев уже, наверно, лежит ответ на все его недоуменные вопросы — шестисотфунтовая глубинная бомба?

На шестой день шифровальщик Дон Симпсон вызвал Брента в радиорубку. В руках он растерянно вертел распечатку:

— Бессмыслица какая-то, мистер Росс, — сказал он. — Шестьдесят две группы, и ни одна из наших программ их не берет. Вылезла из шифратора. Наверно, это новый код.

Брент стал изучать депешу. Первую группу составляли пять букв «С», остальные были цифровыми. И время передачи по Гринвичу, напечатанное в верху листка. Его охватило радостное волнение: это и в самом деле был новый код — совершенно секретный, разработанный израильтянами и ЦРУ и предназначенный только для сил, находящихся в прямом подчинении адмирала Фудзиты. Русские и арабские компьютерные дешифраторы с ходу были бессильны разгадать его, но, когда к решению со всей своей неимоверной мощью подключатся центры декодирования в Москве, Дамаске и Триполи, ключ наверняка будет найден. Это вопрос времени, но время в данном случае решает все.

— Шифр «С», — сказал он Дону. — Мой личный и любимый.

Он унес листок к себе в каюту, достал из шкафа маленький, но мощный портативный компьютер, поставил его на стол. Быстро набрал на клавиатуре восьмизначный цифровой код, определяемый соответствующей фазой луны и временем передачи по Гринвичу, и добавил «три». Компьютер в тысячную долю секунды воспринял информацию и высветил на мониторе: «Готов к расшифровке».

Брент набирал цифры, и по дисплею буква за буквой поползли строки:

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

091736Z — 27649

ОТ: КОМ. АВ ЙОНАГА. КОМУ: КОМ. ПЛ БЛЭКФИН

РЕМОНТНО-ВОССТАНОВИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ АРАБСКОМ АВ СУРАБАЕ ЗАВЕРШЕНЫ. ЧЕТЫРЕ НЕДЕЛИ ПРЕДПОЛАГАЕТСЯ ВЫХОД КУРСОМ АТОЛЛ ТОМОНУТО СОЕДИНЕНИЕ ГЛАВНЫМИ СИЛАМИ УДАРНОЙ ГРУППЫ СОСТАВЕ ОДНОГО АВ ДВУХ КР ДВЕНАДЦАТИ ЭМ ДВУХ ТАНКЕРОВ ТРЕХ ПЛАВБАЗ.

ПОЛУЧЕНИЕМ СЕГО БЛЭКФИНУ НЕМЕДЛЕННО ИДТИ КУРСОМ АТОЛЛ ТОМОНУТО ПЕРЕХВАТА И УНИЧТОЖЕНИЯ АРАБСКОГО АВ.

Брент откинулся на спинку кресла и рассмеялся:

— Всего-то? Узнаю Фудзиту. — Смех замолк, когда он вспомнил изречение из «Хага-куре», которое так любил цитировать адмирал: «Размышлять о неизбежности смерти следует ежедневно… Всякому надлежит каждый день предаваться мыслям о смерти от стрелы, копья, меча, гибели в морской пучине и огне, о добровольном уходе из жизни, то есть харакири. Всякий каждый день должен представлять себя мертвым. Таков путь самурая».

Помрачнев и крепко сжав челюсти, он распечатал шифротелеграмму, оторвал полоску бумаги с текстом от рулона и направился в каюту Аллена.

Часом позже за столом в тесной кают-компании собрались все восемь офицеров. Проворный Пабло Фортуно поставил перед каждым по кружке дымящегося кофе и исчез. Адмирал Аллен подошел к висящей на переборке карте:

— Джентльмены, — начал он. — Пришло время показать, что денежное содержание выплачивается нам не за красивые глаза.

Он прочел вслух расшифрованную депешу от Фудзиты, по кают-компании прошел сдержанный шумок. Офицеры подались вперед. Аллен взял указку и повел ею по западной части Тихого океана.

— Атолл Томонуто — западная оконечность Каролинских островов. Появления противника следует ожидать там примерно через пять недель. Состав эскадры вам известен: два авианосца, два крейсера, дюжина миноносцев. Многовато даже для «Йонаги» — шансы неравные. Надо бы их уравнять.

Послышались одобрительные возгласы. Аллен передвинул кончик указки к Марианским островам.

— Здесь, как вам известно, на Сайпане и Тиниане арабы сооружают свои авиабазы. Сами понимаете, угроза для «Йонаги» и для всей Японии создается смертельная. Удастся Каддафи этот шаг — он, не задумываясь, сделает следующий и примется за Соединенные Штаты. Вы все это знаете не хуже меня, а иначе бы вы здесь не сидели. Вопрос формулируется просто: если сумеем пустить на дно авианосец, остальных «Йонага» сможет отогнать и рассеять.

— Всего-навсего «отогнать и рассеять»? — осведомился Хассе.

— Да. Чтобы покончить с этой нечистью навсегда, нужна десантная операция на Сайпан и Тиниан. Силы и средства мы готовим.

— Наши войска брали эти острова во время Второй мировой войны, — заметил Бэттл.

— Как же, — улыбнулся адмирал. — Было дело. Я сам там воевал. — Он снова повернулся к карте. — Мы с лейтенантом Каденбахом прикинули маршрут. Общая протяженность — семь тысяч восемьсот миль. Сначала пойдем к югу от Нью-Йорка к Антильским островам, вот сюда. Потом курсом на юго-запад и проливом Мона между Доминиканской республикой и Пуэрто-Рико войдем в Карибское море.

— С какой путевой скоростью пойдем, сэр? — спросил Питтмэн.

— Двадцать один узел. — Питтмэн присвистнул, а Аллен обратился к Данлэпу: — Что нам на это скажет старший механик?

— Нашим новым «Фэрбенкс-Морзе» такая скорость вполне по плечу, сэр, — ответил тот.

— Итак, снова на юго-запад через Карибское море к Панаме и оттуда — на запад, к Перл-Харбору, где мы заправимся и пополним запасы. — Повернувшись к столу, он постучал указкой о палубу. — Последние двести восемьдесят миль — и мы входим в зону нашего патрулирования на траверзе атолла Томонуто.

— Расчетное время прибытия, сэр?

— Через двадцать суток, считая сегодняшний день.

— Сколько входов в гавань Томонуто? — спросил Роберт Оуэн.

— Два. Но глубоко сидящие суда могут войти и выйти только через один. — Аллен кивнул Чарли Каденбаху, и штурман повесил рядом с картой Тихого океана карту Томонуто. — Если верить лоции, атолл — неимоверной величины: восемнадцать миль длины, около шести с половиной — в самой своей широкой части. Геометрически правильный эллипс. Окружен цепью коралловых рифов, самые крупные из которых представляют собой вытянутые в длину узкие острова. Кое на каких достаточный слой почвы, чтобы там росли кокосовые пальмы. Издали это похоже на мираж в пустыне. Идеальная якорная стоянка. — Он вздохнул. — На Маршалловых, Гилбертовых, Каролинских островах десятки таких естественных и лучших в мире бухточек, и любая может принять какое угодно судно. Когда я в сорок пятом служил под командованием адмирала Нимица, мне самому не раз приходилось отстаиваться на якоре в нескольких таких природных гаванях.

Он двинул указку к разрыву в коралловом поясе:

— Мы расположимся вот здесь, как раз на выходе. Днем будем патрулировать в погруженном состоянии, а ночью всплывать, чтобы подзарядить батареи. При скорости в три узла и минимальной нагрузке на двигатели нам хватит топлива на пять месяцев патрулирования. Гораздо хуже будет с продовольствием. Арабы, конечно, поразительно беспечный народ, но все же миноносец с радиопеленгатором у входа в бухту на якорь поставят вот здесь. Не исключено, что один или два будут патрулировать там же и проводить гидроакустический поиск в пассивном режиме.