Странствия дракона - Энн Маккефри

Лайтол скривил губы, веко его начало подергиваться.

— Их можно запечатлить. В старину ходили слухи, что огненные ящерицы — предки драконов.

— И Мерон Наболский запечатлил одну из них?

Лайтол невесело усмехнулся:

— Трудно поверить, да? Если это правда, то файры проявили прискорбное отсутствие вкуса… Но можно быть уверенным в одном — Мерон не стал бы тратить время на ящериц, если бы не рассчитывал извлечь какую-то пользу для себя.

Робинтон призадумался над этим утверждением, затем пожал плечами.

— Не думаю, что эта история представляет большой интерес. Но каким образом файры попали в Набол? И как удалось их запечатлить? Я думал, что подобное свойство присуще только драконам.

— То, как он заполучил файров, беспокоит меня больше всего, — сердито сказал Лайтол. — Эта Килара, из Южного Вейра, принесла ему целую кладку. Конечно, они потеряли почти всех вылупившихся ящериц, но те, что выжили, произвели в Наболе настоящий переполох. Посланец видел одну, и, когда парень рассказывал о ней, глаза его сверкали. «Настоящий маленький дракон» — так он сказал, и я понял, что ему не терпится попытать счастья на песчаных пляжах Южного Болла или Форта.

— Настоящий маленький дракон… Ха! — Робинтон начинал понимать, что может произойти. И ситуация ему совершенно не понравилась.

Не было на Перне мальчишки, который не мечтал бы пройти обряд Запечатления и стать одним из Крылатых. Получить власть над огромным существом, способным почти мгновенно очутиться в любом месте планеты и защитить всадника своим огненным дыханием от любого врага… Лишь немногие представляли истинную суть этой связи — как и то, что драконы применяли огонь только против Нитей и никогда не трогали людей. В отличие от суровой реальности жизнь в пещерах Вейра представлялась полной очарования; всадники не гнули спину на полях и в мастерских, они были высокими, сильными, носили великолепные кожаные одежды и казались высшими существами. Только те юноши, которые принадлежали к благородным семьям, имели шанс стать лордами, повелителями холдов. Но всегда была возможность, что однажды всадники выберут тебя и отвезут в Вейр для Запечатления… Эта надежда жила в поколениях… и поколения мальчишек тщетно пытались поймать огненную ящерицу, символ их мечты.

И теперь «настоящий маленький дракон» находится в руках пронырливого, скрытного, вечно недовольного типа — проклятого Мерона Наболского, ненавидящего всадников… Да, это могло создать затруднения для Ф'лара… Как минимум затруднения! В худшем случае могли обрушиться все планы, связанные с сегодняшним торжеством.

— Ну, если Килара привезла яйца файров в Набол, то Ф'лар должен знать об этом, — сказал арфист обеспокоенному Лайтолу. — Он присматривает за этой женщиной.

Лайтол хмуро глянул из-под нависших бровей:

— Надеюсь, что так. Мерон Наболский не упустит случая преподнести Ф'лару неприятный сюрприз… Где же Ф'лар?

Оба с надеждой обежали глазами двор. Затем Робинтон заметил знакомое лицо и седую гриву лорда Райда, направлявшегося к ним.

— Кстати о Бендене, Лайтол… Сюда идет лорд Райд, и, кажется, я знаю, чего он хочет… Нет, эту балладу о повелителях холдов я петь не буду… Прости, Лайтол…

Арфист скользнул в толпу и быстро двинулся вперед, лавируя между группами гостей и стараясь держаться подальше от властителя Бендена. Он питал отвращение к любимой балладе Райда, но, если лорд загонит его в угол, выхода не останется. Робинтон не чувствовал угрызений совести, оставив Лайтола на растерзание бенденскому лорду, назойливому и претенциозному. Лайтол добился как минимум равного положения с повелителями холдов. Лорды не знали, как относиться к нему — бывшему всаднику и ткачу, ставшему управляющим Руата; холд процветал под его правлением. Такой человек мог справиться и с Райдом.

Мастер-арфист остановился там, где мог видеть верхушки утесов, нависших над холдом. Он попытался разглядеть Рамот'у или Мнемент'а среди сидевших на скалах драконов.

Огненные ящерицы? Как мог Мерон использовать огненную ящерицу? Разве что сам факт их появления в Наболе… то, что он получил их из рук госпожи Южного Вейра… Да, это могло привести к раздору. Несомненно, каждый лорд захочет получить файра — хотя бы для того, чтобы быть равным Мерону. На них не напасешься яиц… А Мерон… Если он вспомнит неосуществившиеся мечты юности, то раздражение против всадников вспыхнет в нем с новой силой.

Робинтон ощутил тяжесть в желудке… пожалуй, он переусердствовал с колбасками. Внезапно в толпе на него наткнулся Брудеган. Юноша поклонился с печальной улыбкой — словно мастер заставил его исполнять песню, которую он не выучил.

— Ощущается что-то неприятное, — сказал молодой арфист, извлекая унылую мелодию из своего инструмента. — Хотя вроде бы все до одного решили как следует повеселиться. Но есть нечто странное в разговорах… Дело не в словах, а в том, как они говорят… в намеках… — Парень вспыхнул, когда Робинтон одобрительно кивнул. — Например, упоминают предводителя Вейра, причем имеют в виду те Вейры, с которыми связаны их холды… Но предводителем Вейра всегда называли Ф'лара Бенденского. Предводитель сказал, предводитель решил… «Она» — раньше это означало «Лесса». Теперь подразумевается госпожа их собственного Вейра. Интересно, да?

— Очаровательно. Что говорят о Нитях?

Брудеган склонился над своей гитарой и тронул струны. Его пальцы пробежали по всем восьми, извлекая резкие диссонансные звуки, вызвавшие у Робинтона холодную дрожь в спине. Затем юноша повернулся, затянул веселую песню и двинулся прочь.

Когда же прибудут Ф'лар и Лесса? Арфист еще раз оглядел двор и заметил предводителя Иста-Вейра Д'рама, который что-то серьезно обсуждал с Г'наришем, вождем Айгена. Робинтону нравилась эта пара, он считал их лучшими из Древних. Г'нариш был достаточно молод, чтобы измениться, а Д'рам — слишком честен, чтобы отрицать маячившую перед носом истину. Правда, он редко совал свой нос в дела, которые не касались Иста-Вейра.

Некое напряжение ощущалось вокруг собеседников — напряжение и что-то еще, едва уловимое. Кольцо пустого пространства, окружавшее их, казалось зримым воплощением этого почти не ощутимого остракизма.

Всадники приветствовали Робинтона с заметным облегчением. Арфист поклонился.

— Мне сегодня повезло — и вот я здесь, вместе со своими учениками. — Д'рам и Г'нариш обменялись удивленными взглядами, но арфист не стал вдаваться в подробности утреннего происшествия. Вместо этого он спросил: — Вы что-нибудь слышали о Ф'ларе?

— О Ф'ларе? — повторил Г'нариш, явно встревожившись. — А что, есть новые известия о Нитях?