Возвращение в Эдем. Книга 1 - Розалин Майлз

Телефон требовательно зазвонил, но величавый дворецкий не торопился снять трубку.

— Резиденция Харперов. Доброе утро.

Мейти гордился своей манерой говорить по телефону, убежденный в том, что может достойно ответить любому, кто бы то ни был. Однако даже и он не мог рассчитывать, что погасит гнев женщины, которая вот уже в течение двух недель безуспешно пыталась дозвониться до Грега Марсдена. Джилли была убеждена, что Грег просто должен быть на месте, даже тогда, когда его нет, и ее попытки поговорить с ним были так настойчивы, что даже Мейти со всей его дипломатией ничего не мог поделать.

— Нет, очень жаль, но его сейчас нет дома. Может, что-нибудь передать ему? Уверяю вас, мадам, что сразу по появлении ему докладывают обо всех звонках. Боюсь, не могу вам сказать, почему он не связался с вами. Может, снова передать, что вы звонили? Нет, к сожалению, не могу вам сказать, когда он будет. У него нет точного расписания, приходит и уходит в разное время. Сказать ему, чтобы позвонил вам?

И так до бесконечности, пока Джилли не выплеснет на невозмутимого Мейти все свое разочарование тем, что никак не может связаться с Грегом. В конце концов, признав свое поражение и велев Мейти передать Грегу, чтобы тот позвонил сразу, как вернется, она повесила трубку. «О боже, боже, — устало подумал Мейти, — что за несчастье для дома — иметь такого хозяина, который после всего, что случилось с мисс Стефани, такое себе позволяет…» Он немного постоял в раздумье, а потом тяжелой поступью отправился к себе.

— Знаете ли, вы очень красивая женщина.

Грег и Тара обедали в одном из лучших и самых дорогих сиднейских ресторанов. Тара чуть не физически ощущала свой триумф. Как это он не чувствует его, думала она, а сердце так и подпрыгнуло при его словах. Ведь это он впервые говорит мне такое, подумала она, едва сдерживаясь, и на миг в глазах ее вспыхнул тот же бледный огонь, что горел в нем самом. Но она поспешно опустила ресницы и, потупив взор, скромно ответила: «Спасибо».

— Должно быть, все мужчины, говорили вам это, — настойчиво продолжал он.

— Ну, не все некоторые.

— Да? И сколько же именно?

Она притворилась, будто считает.

— Так, минуточку. Однажды… и еще… а, и этот тоже…

— М-м-м, — Грег саркастически усмехнулся.

— Ага, не забыть бы и этого, — продолжала Тара.

— Как, и он тоже?

— И… и… и…

— Ладно, довольно. Давайте лучше остановимся, а то я ревную к каждому из них.

— Ревнуете? — Губы Тары искривились в притворно-застенчивой улыбке. — Да мы ведь едва знакомы, мистер Марсден.

Грег пристально посмотрел на нее через стол. Голубое вечернее платье эффектно оттеняло ее глаза и кожу. Гибкая, изящная фигура выражала всю ее живость, а беседовать с ней можно было часами. Тара ответила Откровенным взглядом. После встречи с Мейти она уже не боялась никаких разоблачений, тем более со стороны такого самопоглощенного человека, как Грег. Любой другой муж ощутил бы присутствие жены по тысяче мелочей, которые никак не изменишь, — любой, но не Грег.

К тому же, к сегодняшней встрече она готовилась с особым тщанием. Тара вовсе не удивилась впечатлению, которое произвела на Грега, — она тщательно продумала одежду «палача». И к тому же она знала жертву. И этим знанием в полной мере воспользовалась, выбрав костюм в высшей степени соблазнительный и в то же время элегантный, не бьющий в глаза — никакой дешевки или чрезмерной откровенности; на такой крючок Грег не попадается. Платье, что она выбрала, пришло в последней партии одного из лучших домов моды в Сиднее, который посылал Джоанне разные наряды, чтобы ее манекенщицы появлялись в них в нужных местах. Блестящая ткань мгновенно меняла окраску под лучами света — не просто голубая, но с оттенками от василькового до сапфирового. В данный момент в отблесках свечи, горевшей посреди стола, она светилась собственным ровным светом, напоминавшим жука-светляка.

Тара уловила взгляд Грега и кокетливо отвернулась, прикидываясь равнодушной. Грег тоже почувствовал, что спешить не следует. Он налил ей вина, заговорив о чем-то случайном. Но глаз от нее он оторвать не мог, и Тара знала, что означает этот взгляд из-под прикрытых тяжелыми веками глаз: вот-вот, и он окажется на крючке. Он откровенно любовался ею. Бледно-голубое вечернее платье сужалось к талии в форме четко очерченной буквы V, мягко оттеняя красивую грудь. На шее было тяжелое серебряное колье — холодный металл резко контрастировал с мягкой кожей, которую он так страстно жаждал поцеловать. При малейшем движении головы в ушах начинали плясать серебряные сережки — он хотел сорвать их и овладеть ею тут же, прямо на полу. Она медленно закинула ногу на ногу, и его обостренный слух уловил звук трущихся друг о друга тонких чулок и еще почти неслышный шелест шелковых трусиков у нее под платьем. Для человека с повышенной чувственностью, вроде Грега, эти звуки были как зов женской плоти, воплощенной в Таре, мука тем более сладкая, что он не мог откликнуться. Он хотел раздевать ее целую неделю, оставаться с нею в постели целый месяц. У него было такое ощущение, что весь его прежний сексуальный опыт был лишь подготовкой к встрече с ней. Он буквально ощущал, как эти карминовые губы ласкают его тело, а эти глубокие голубые глаза погружаются в дымку в экстазе любовных объятий. Она должна принадлежать ему! Так он ее не отпустит.

Он подхватил ее последнюю реплику, придав своей интонации безошибочно сексуальный оттенок.

— Вы говорите, что мы почти незнакомы. А у меня такое чувство, будто я знаю вас очень давно. Это, должно быть… как там говорят — deja vu.

— Или, может быть, — откликнулась Тара мягко, не выдавая иронии, — наша встреча была предопределена.

— Скажите-ка, — он взял ее за руку и начал нежно поглаживать, — у вас есть друг или, может быть, муж?

Тара помолчала, тщательно подбирая слова.

— Был у меня один человек. Я его очень любила. Он был прямо как принц из сказки, и я мечтала о нем с самого детства. — Она замолчала.

— Вижу, вы и впрямь его любили, — ободряюще сказал Грег. — И что же?

Голос Тары прозвучал холодно и бесстрастно.

— Мечта обернулась кошмаром. Я пробудилась. — Она устремила на него пристальный взгляд. — А вы?

— Я? — он был явно удивлен. — О нет, не спрашивайте. Это нечестно.

— Как это нечестно? Честно. Я ведь сказала вам.

— Ну что же… Вы, конечно, и так знаете, что я был женат и потерял жену. Но не стоит говорить об этом, тут ничего серьезного не было.

Ничего серьезного. Тара с трудом сдержалась. Ничего серьезного для такого человека, как ты. Она с трудом выдавила сочувственную улыбку. Он потерпел поражение на собственной территории и даже не заметил этого. С искренней улыбкой он продолжил: