Грех бессмертия - Роберт Маккаммон

Миссис Хант, держа ручку в руке, посмотрела на него из-за письменного стола и спросила:

— Все в порядке?

— Да. Очень интересно. Но я хотел бы кое-что узнать.

— О чем?

— Там, на третьем этаже, есть запертая дверь. Что находится за ней?

— Все задают этот вопрос, — сказала она и снова приветливо улыбнулась. — Это специальная экспозиция, которую мы сейчас подготавливаем. Панорамная реконструкция Темискрии; там будут прожектора, слайды и все такое прочее.

— Хорошо. Когда же она будет закончена?

Она задумалась на секунду.

— Где-нибудь в ноябре. Мы надеемся на это.

Он немного помедлил перед ее столом, и наконец она сказала:

— Надеюсь, вам понравился музей, мистер Рейд? Может быть, в следующий раз вы возьмете с собой вашу жену и маленькую дочку?

— Конечно, — сказал он и двинулся к выходу. — Спасибо. Хорошего вам дня.

— Того же и вам. Надеюсь, там вы сумеете защититься от солнца.

Эван вышел из музея. Повернув к дому, он почувствовал на своем лице суровое прикосновение знойный лучей солнца. Сердце в его груди билось размеренно и спокойно, но от позвоночника по всему его телу начинало распространяться напряжение. Он обернулся и снова посмотрел на музей. Итак. Вот и все, что там было. Остатки сельскохозяйственной общины, которая существовала более трех тысяч лет назад на юго-восточном побережье Черного моря. Он вспомнил спор между доктором Драго и Дугом Блэкбурном; конечно, они спорили об экспонатах музея, но почему? И какое отношение ко всему этому имеет мифология? Он решил еще раз позвонить Блэкбурну домой.

Но что же насчет музея? — спросил он себя, вглядываясь в музейные окна. Что ему пытались сообщить? Что отсюда исходит опасность и тянется к нему через водоворот пыли? Если это и так, то он здесь ничего не увидел. Вообще не почувствовал. Паранойя? Может быть. Господи, а что, если все предостережения и предчувствия были, в конце концов, всего лишь игрой его воображения? А что, если в Вифаниином Грехе вообще нет никакой опасности, а он занимается расследованием только потому, что такова его природа — все время бояться чего-то, расспрашивать, расследовать.

Он снова двинулся по направлению к Мак-Клейн-террас. Надо было проверить почту и начать продумывать сюжет нового рассказа.

По дороге ему в голову вдруг пришла странная и любопытная мысль: откуда же Лей Хант узнала, что у него есть маленькая дочка? Он никогда раньше не встречал эту женщину, да и Кэй тоже. Возможно, кто-то рассказал ей об этом.

Да, конечно, так оно и было. В Вифаниином Грехе не было секретов.

Кэй решила запрятать мрачные сны воскресной ночи в глубину своего сознания и была в лучшем настроении, когда добралась домой. Лори, казалось, уже забыла, что потеряла игрушку. Из-за этого инцидента Эван чувствовал себя неловко, сознавая, что поставил Кэй в неудобное положение перед миссис Демарджон. За обедом он сказал им, что посетил музей, и Кэй с интересом слушала его рассказы о тех предметах, которые хранились там.

Он почти было передумал звонить Дугу Блэкбурну. Кэй наверное была права, когда говорила, что это не его дело. Не вмешивается ли он действительно не в свое дело? Но в десять тридцать вечера он все же позвонил, и Блэкбурн ответил ему заспанным голосом.

— Уверен, что узнал вас, — сказал Блэкбурн. — Мистер Рейд, не так ли?

— Да. Извините, что разбудил, но я хотел вас кое о чем спросить. Не смогли бы мы встретиться и поговорить как-нибудь на этой неделе?

— Что вы хотите узнать?

— Я бы хотел поговорить с вами о докторе Драго.

После некоторой паузы Блэкбурн ответил:

— Ну, что ж… У меня на этой неделе середина семестра, и я очень занят. Как насчет — подождите минутку — как насчет того, чтобы встретиться в четверг на следующей неделе? Приходите ко мне домой и захватите с собой вашу жену. Мы устроим из этого вечеринку.

— Нет. Я лучше приду один.

Последовала очередная пауза, затем голос Блэкбурна принял более серьезный тон:

— Эй, в чем же все-таки дело?

— Это касается музея доктора Драго и ее археологических раскопок. Но я хотел бы поговорить с глазу на глаз.

— Хорошо. Как вам угодно. Давайте встретимся в четверг около семи.

— Прекрасно.

— Хорошо. До встречи.

— До свиданья. Благодарю вас. — Возвратившись в кабинет, Эван пожелал Лори спокойной ночи, до того как Кэй уложила ее в кровать, затем уселся на диван смотреть вечерний выпуск новостей из Джонстауна. Диктор заканчивал рассказ о местном политике и затем сообщил, что в лесах около Эльморы обнаружили разложившийся неопознанный труп.

На другом конце деревни в гостинице Нили Эймс услышал стук в дверь, приглушенный звуками рок-музыки из его транзисторного приемника. Он сказал:

— Минуточку! — выключил радио, схватил свои голубые джинсы, валявшиеся на стуле, и надел их.

Это была миссис Бартлетт. Она держала в руках поднос с белым чайником и стаканом со льдом.

— Я принесла вам сюрприз, — сказала она, входя в комнату и оглядываясь. Казалось, она не обращала внимание на разбросанную повсюду одежду. Вы сказали за обедом, что ужасно устали, а иногда тело может так устать, что даже заснуть невозможно. Поэтому я приготовила вам чай с сассафрасом. Это поможет расслабиться. — Она поставила поднос на столик около кровати.

— Это очень любезно с вашей стороны, — сказал он; острый, едкий аромат сассафраса проник в комнату одновременно с миссис Бартлетт.

— Угощайтесь, — сказала миссис Бартлетт, разливая чай. Кубики льда позвякивали, и этот звон чем-то напомнил Нили ту ночь, когда кто-то пытался разбить окно его грузовика. — Он остынет ровно через минуту.

Он взял стакан и сел в кресло около окна, из которого веял легкий знойный ветерок. Его плечи и ноги все еще ныли от работы. Как будто этот ублюдок Вайсингер нарочно пытался вымотать его и выжить отсюда. Утром на солнцепеке он собирал мусор на окраинах Вифанииного Греха: складывал в пластиковые мешки банки из-под пива, обрывки газет, бумажные стаканчики и всякую прочую дрянь. После полудня он срубил засохшее дерево на Фредония-стрит, распилил его на мелкие кусочки и отвез на свалку. Он не любил ездить на свалку; это было гнусное и грязное место, покрытое слоями мусора и населенное сотнями черных кусачих мух.

— Вы выглядите усталым, — сказала миссис Бартлетт. — Молодому человеку нужен отдых.

— Молодому? Нет, я не так уж молод, — сказал он ей. Стакан приятно холодил его руку. — Я сегодня работал на свалке. Знаете, где это?

Она покачала головой.

— Это в середине чащи, на полпути в никуда. Я ненавижу это место. Такое же голое и бесплодное, как луна. Там жарко, как в пекле… Не думаю, что мне хотелось бы его увидеть.