Божественная комедия. Чистилище - Данте Алигьери

746

«Сирены, дочери Мельпомены и Ахелоя, имели чудовищное тело, но прекрасные женские лица и сладкозвучнейшие голоса; жили в море, откуда выплывали верхнею частью тела, и губили моряков, завлекая их сладостными песнями. Уже по мифологии они были символами увлечения ложными земными благами». Ibid.

747

Улисс, по указанию Цирцеи, заткнул уши своим спутникам разогретым воском, a себя велел привязать к мачте, чем спас себя и спутников от зазыва сирен, певших ему:

К нам, Одиссей богоравный, великая слава Ахеян,К нам с кораблем подойди; сладкопеньем Сирен насладися!

Одис. Жуков. XII, 184–185.

Данте здесь как бы противоречит Гомеру, заставив сирену сказать, что она привлекла к себе Одиссея. Впрочем, Данте, не зная греческого, и в других случаях нередко отклоняется от Гомера, особенно относительно Улисса. Может быть, впрочем, под именем сирен он разумеет Цирцею, у которой Улисс прожил целый год.

748

«Редко», потому что при содействии божественной милости иногда случается, что человек освобождается из сетей и снова обращается к истинному благу.

749

«Пречистая Жена», donna santa. Эта святая жена есть, очевидно, опять-таки та самая Лючия, которая уже являлась (Чистилища IX, 55). Она представляет искушаемому человеку грех в его истинном свете и таким образом облегчает свободной нашей воле выбор прямой дороги». К. Витте. – По Филалету, эта жена есть высшая, всегда лишь к благу направленная и божественной благостью вызываемая воля или gratta cooperane, приводящая в движение человеческий разум (Виргилия), чтобы обнажит пред нами обольщения чувственности». – Каннегиссер видит в ней, кроме того, противоположность пороку, т. е. добродетель; своим вопросом (стих 28) она как бы делает упрек Виргилию в том, что он допустил своего ученика взглянуть на сирену.

750

«Вход», т. е. начало лестницы, по которой всходят в следующий круг.

751

«Раскрою пред ними наготу твою, – и увидят весь срам твой». Иезек. XVI, 37. – «И снимут с тебя одежды твои, возьмут наряды твои. И оставят тебя нагою и непокрытою, и открыта будет срамная нагота твоя и распутство твое и блудодейство твое». Там же, XXIII, 26, 29.

752

«Теперь настало утро 24-го марта, 9-го или 12-го апреля, 6 часов от начала дня, Таким образом поэты оставались 12 часов в четвертом кругу. Но так как теперь, с 7-го стиха XV-ой песни, они обогнули по третьему карнизу еще часть горы, то путь их идет не прямо на запад, а несколько к юго-западу. Восходящее солнце, которое при закате, по причине южного положения горы Чистилища, оставалось несколько к северу, должно светить им теперь почти в тыл». Филалет.

753

«Изображение это очень пластично и рисует нам человека, который, находясь в глубоком размышлении, наклонят вперед голову и верхнюю часть тела. Если бы два таких человека сошлись друг с другом в подобном положении, то нам представился бы такой, хотя не совсем правильный, свод или арка моста». Штрекфусс. – Впрочем походка Данте, по словам Виллани, действительно была такою, как описана, именно в старости. «Is dum annis maturuisset, curvatis aliquantulum renibus incedebat, incessu tamen gravi, mansuetoque aspectu».

754

«Нам говоривший», это ангел, страж этого круга, указывающий путникам лестницу, ведущую в следующий круг.

755

«Между двух стен», составляющих бока лестницы, прорубленной в скале. По толкованию старинных комментаторов, «эти две стены обозначают постоянство и твердость, какие должен иметь восходящий к очищению себя от порока скупости». Бути.

756

Этот взмах крыл ангела служить к уничтожению с чела поэта четвертого Р, или знак греха уныния. Сличи: Чистилища IX, 112; XII, 98.

757

«Beati qui lugent: quoniam ирsи consolabuntur» – «Блаженны плачущие: ибо они утешатся». Матф. V, 4. Последние слова и в подлиннике переведены на итальянский язык. Это евангельское изречение, на первый взгляд, мало применимо к душам этого круга, т. е. к греху уныния. Филалет объясняет эту трудность таким образом: «Плачущие суть те, которые, будучи недовольны своим земным несовершенством, употребляют все усилия, чтобы стать лучшими; в этом именно и состоит недостаток людей недеятельных (унылых), a потому эта божественная скорбь есть то блаженство, котораго они должны достигнуть». – «Lugere de malo ut fugiamus ipsum, in quantum avertit ab amico sic lugere est solius caritatis. Lugere vero de quolibet malo speciali est cuiuslibet virtutis; quaelibet enim virtus luget de suo contrario. Бонавентура, Comp. tot. th. ver. 1. V, с. 50.

758

Подразумевается: что так грустишь после ангельского утешения?

759

«Древняя ведьма» – обманчивая чувственность. Ея-то действие в более тесном смысле, т. е. обман души, заставляющий мнимые блага принимать за истинные, собственно и наказываются в более высших кругах.

760

«Данте до сих пор все еще смотрит в землю. Но как сокол должен смотреть на то, что его манит вверх на воздух, a не на землю, так и человек должен направлять к земле одни лишь ноги, глазами же устремляться к приманке, которую кажет ему Бог (Чистилища XIV, 148; среди вращающихся звезд, приманку, состоящую в вечных, неподверженных обману сказанной ведьмы, благ небесных. Эта приманка противопоставляется здесь той наживе, которую древний противник ставить людям в земных прелестях (Чистилища XIV, 145)». Ноттер. – Приманка (logoro, вабило, чучело, сделанное из кожи и перьев на подобие птицы, чем сокольники приманивают соколов. Ада XVII, 127), здесь фигурально вместо прельщения. «Эти прельщения суть величие неба, к которому должно быть направлено стремление человеческой воли, находящей лишь там свое блаженство. Круги небесные вечно вращаются по внутреннему их стремлению к божеству. Значить, Господь их кружит, некоторым образом, непосредственно. Итак вперед! попирай землю ногами и стреми взор в небо. Слова эти относятся к Данте в собственном, – к человечеству же в переносном смысле». Филалет. Сличи: Чистилища XIV, 148–150.

761

«Довольно с нас!» «Довольно с вас, рабов безумных». Пушкин, Чернь.

762

Опять сравнение из соколиной охоты, столь любимой в средние века. Сличи: Ада XVII, 127 и след.; XXИИ, 130 и примеч.; Рая XIX, 34 и примеч. – Филалет ссылается на книгу императора Фридриха II: «De arte venandi cum avibus», и говорит, что смотреть себе в ноги – естественное движение каждой хищной птицы, когда ее несут на шесте или на руке. Но, заметив какой-нибудь предмет, могущий служить ей добычей, например, если она услышит знакомый крик птицы, тотчас устремляет глаза в эту сторону, размахивая при этом крыльями. Обыкновенно от пойманной птицы оставляют часть в пользу сокола, что называют правом птицы. Должно заметить, что и в предыдущей терцине, говоря о приманке, Данте употребляет технические выражения из соколиной охоты.

763

Данте подымался сперва по лестнице, прямо; взойдя же на карниз, опоясывающий гору, он пошел по кругу около горы, il cerchiar si prende.

764

Это сонм душ скупых, как увидим ниже.

765

«Аdhaesit pavimento anima mea – душа моя повержена в прах». Псал. CXVIII, 25; в псалме: «оживи мя по слову Твоему». Такой молитвой души эти исповедуют свой древний грех.

766

«Шум такой», т. е. от вздохов и стенаний.

767

T. e. избранный к будущим небесным блаженствам; казнь ваша облегчена сознанием в ее справедливости и надеждою на ее окончание (Чистилища III, 73; XIII, 143; в подлиннике: li cui soffriri E giustizia o speranza fan men duri.

768

T. e. наставьте нас, где находится лестница для всхода в шестой круг?

769

Т. е. идите направо.

770

Именно то, что говорящий дух (как видно из стиха 79) догадывается, что один из путников живой человек, который может упросить живых помолиться о нем (стихи 95–96).

771

Т. е. позволения говорить с этим духом.

772

В подлиннике: in cui pianger matura Quel senza il quale a Dio tornar non puossi – в чьем плаче зреет то, без чего нельзя вернуться к Богу, т. р. совершенная чистота и истребление всего греховного.

773

Т. е. «узнай, я был наместником Петровым», – папой. Порядок латинских слов несколько изменен ради размера стиха. Портичелли полагает, что Данте для того заставляет папу произнести эти слова по-латыни, чтобы тем самым выразить ученость пап; но латинский язык употреблен здесь, кажется, для большей торжественности.

774

«Говорящий здесь дух есть кардинал Оттобуони из знаменитого рода Фиески, графов Лаванья, впоследствии папа Адриан V. Дядя его, папа Иннокентий IV, из того же рода, возвел его в кардиналы-диаконы под именем Адриана, Климент IV посылает его легатом в Англию (1268 г.), королевская партия, под предводительством принца Эдуарда, восстановила опять Генриха III в прежнем его могуществе. Здесь он склонил одержавшую верх партию к умеренности и издал несколько предписаний против церковного злоупотребления в собирании бенефиций и т. п., которые и до сих пор имеют силу в церковных судах Англии. Лингард, History of England. Т. III. Cap. II. – Фиески вместе с Гримальди были главами одной, Дориа и Спинола – другой партии в Генуе. Последняя партия взяла верх и Оттобуони жаловался папе Григорию X на то, что генуэзцы завладели некоторыми его имениями, вследствие чего папа подверг народ отлучению (1274 г.) Впрочем, в кратковременное правление папы Иннокентия V партии примирились при его содействии. – В июле 1276 года Оттобуони был избран в папы, но управлял только один месяц и девять дней, после чего умер. За это короткое время об нем ничего не известно, кроме только того, что он отменил постановление, сделанное папой Григорием V на Лионском соборе относительно избрания пап, a также уничтожил наложенное по его же желанию отлучение на Геную, Касательно его скупости, приписываемой ему Данте, исторически ничего неизвестно». Филалет.