Звездный властелин - Дональд Филлипс

– Даун.

– Я хотел бы услышать ваше полное имя.

– Пока у меня его нет. Таковы традиции моего народа. Некогда я была членом Клана Стальной Гадюки.

– В таком случае я не могу понять, почему вы спасли мне жизнь, вместо того чтобы убить меня вместе с беднягой Варесом.

Даун бросила на него свирепый взгляд.

– Всему свое время, Стефан Амарис. Если бы не ваш рейд на Камбрес, я бы никогда не стала изгоем в глазах моей касты. Вы заплатите мне за это унижение. Но умереть вы должны в честном бою.

– Но вы не можете убить меня, Даун, – усмехнулся Амарис. – Неужели вы сами не понимаете этого? Забудьте о том, что продажные историки говорят о моем имени. В моем лице сама судьба посылает вам шанс исполнить многовековую мечту своего народа.

– Объяснитесь!

– Подумайте сами. Руки у кланов связаны условиями позорного Токкайдского договора. Лорды Внутренней Сферы вообще не желают думать ни о чем, кроме своих жалких личных амбиций. Я один способен восстановить былое могущество Звездной Лиги. Я – Стефан Амарис!

Даун едва не стошнило от этих высокопарных слов, но Стефан Амарис даже не заметил выражения негодования и отвращения, промелькнувшего на ее лице.

Он продолжал говорить, уливаясь собственным красноречием:

– Я сделаю вас королевой или, еще лучше, ильХаном! Этот титул более в традициях вашего народа. Вы станете моей правой рукой, вторым Александром Керенским. Мы будем вдвоем править новой Звездной Лигой, вместе творить историю человечества. Я, Стефан Амарис Седьмой, Властелин Звезд. Вы, Даун, ильХан кланов.

Амарис говорил и говорил, но Даун уже не слушала его.

– Вы – сумасшедший, – наконец не выдержала она. – У меня иные представления о чести и будущем кланов. Я вызываю вас на бой, Стефан Амарис.

Лазерный пистолет Даун все еще торчал у нее за поясом. Оружие, оброненное Варесом, лежало на полу между ними. Добраться до него, казалось, не составляло особого труда.

– Очень хорошо, Даун. Начнем не откладывая. Амарис бросился на пол, схватил пистолет Вареса и, перевернувшись на бок, направил его на молодую женщину. Но ему было трудно тягаться в скорости с профессиональным воином…

Даун склонилась над телом лежащего у ее ног человека.

«Бой был честным», – решила она. Разумеется, Амарис не был воином, но у него был свой шанс, и она победила его в справедливой борьбе.

«Вот и все, – промелькнуло у нее в голове. – Враги человечества уничтожены, и оба они пали от моей руки. Все возвращается на круги своя».

Час спустя из иллюминатора спасательной шлюпки она увидела прощальную вспышку двигателей Т-корабля. Даун подумала о том, что ей следовало бы послать сообщение для Дункана, Рода и всех остальных, чтобы известить их о судьбе последнего из Амарйсов, но усталость взяла свое.

Прежде чем уснуть, она аккуратно передвинула поближе к себе небольшой черный сверток, захваченный ею с борта исчезнувшего в пространстве Т-корабля.

XXXIV

Дворец Томаса Марина

Атреус

Содружество Марика, Лига Свободных Миров

16 августа 3057 г.

Генерал Гаррисон Кальма стоял в кабинете Томаса Марика, глядя на голографическое изображение Внутренней Сферы и перебирая в памяти бурные события последних пяти месяцев. Чего тут только не было. Рейды самозваных Рыцарей, смерть Софины Марик, за которой последовало сообщение о скоропостижной смерти сына Томаса в столице домена Дэвионов. Не далее как сегодня утром генерал-капитан направил свое послание Катрин Штайнер с требованием объяснений и компенсации за смерть сына. Тень новой звездной войны уже витала в воздухе, и пока еще никто не знал, как избежать ее.

Дункану, Роду и их друзьям удалось предотвратить страшную угрозу, нависшую над Лигой, и старый генерал мог по праву гордиться своим сыном. Как бы ему хотелось, чтобы его покойная жена узнала об этом…

– Отец!

Кальма обернулся и увидел Дункана, стоявшего на пороге кабинета Марика.

– Входи, сынок.

– Генерал-капитан прислал записку, в которой просил меня навестить его.

Кальма кивнул:

– Знаю. Где твои друзья?

– Они ожидают меня снаружи. Генерал-капитан предоставил Роду и его ребятам месячный отпуск. Мы решили провести его вместе.

– Насколько мне известно, лейтенант Бовос принял предложение Томаса присоединиться к Ордену.

Генерал не стал распространяться на тему о том, как он был разочарован, когда Дункан вежливо, но твердо отклонил аналогичное предложение.

– Ты должен гордиться своим сыном, Гаррисон.

Старый генерал и его наследник одновременно повернулись, чтобы приветствовать генерал-капитана, только что вошедшего в комнату. Марик сильно постарел за последние несколько месяцев, но держался по-прежнему прямо, а его глаза все так же светились присущим им холодным блеском.

– Я очень горд, Томас, – ответил старый генерал, кладя руку на плечо сына.

– У меня есть для тебя приятный сюрприз, дружище. Дункан только что согласился принять звание почетного члена Ордена. Первого почетного члена в истории Ордена, должен добавить.

Лицо генерала засветилось от удовольствия.

– Поздравляю, сын!

Дункан низко поклонился Марику.

– Генерал-капитан, отец, если в моем присутствии больше нет необходимости…

Томас Марик позволил себе улыбнуться.

– Конечно, Дункан. Я знаю, что твои друзья ожидают тебя.

Отец и сын обнялись на прощанье.

– Счастливого пути, сынок, – напутствовал Дункана старый генерал. Как всегда в таких случаях, его глаза приняли печальное выражение.

Одному Богу было известно, когда еще они увидятся снова.

Даун присоединилась к друзьям через несколько дней после своих приключений в космосе, и ее рассказ послужил достойным завершением истории, начавшейся почти полгода назад.

Доказательство, содержащееся в черном свертке, могло убедить кого угодно, что проклятие, висевшее над Внутренней Сферой три столетия, уничтожено раз и навсегда.

Ей, как и другим, была предложена честь пополнить ряды Рыцарей Ордена, но никого не удивил и не обидел ее гордый и решительный отказ.

Подняв глаза, Трейн увидел подходящего к нему Дункана в компании Хаукса и Бовоса. Карл Вилльерс и Джон Блике шли чуть позади них.

– Мы готовы, Род, – весело объявил Дункан. – Ой, прошу прощения, капитан первого ранга Трейн. Поздравляю, дружище!

– Спасибо. Поздравляю и тебя со званием почетного Рыцаря. Генерал-капитан еще никому не оказывал подобной чести.

Трейн невольно улыбнулся про себя, подумав о том, что Дункан наверняка бы отказался и от этого звания, если бы не опасался оскорбить генерал-капитана повторным отказом.

– Впереди у нас месяц отпуска, друзья. Почему бы нам не отпраздновать это событие?

– Звучит прекрасно, но, боюсь, что никто из нас не может похвастаться обилием си-кредиток государственного казначейства.

– Ошибаешься, Род. Раскрою вам небольшой секрет. Сразу после нашего успеха на Играх я сделал несколько удачных инвестиций и только что получил по ним хорошие дивиденды. Мы с вами – богатые люди, ребята.

Трейн повернулся к Даун:

– Ну а ты что скажешь? Пойдешь с нами?

Даун отрицательно покачала головой, но не смогла удержаться от улыбки, заметив выражение разочарования, появившееся на лицах друзей.

– Нет, – объявила она. – Мне пора возвращаться на Джебуку. У меня есть неплохой повод потребовать восстановления моей воинской чести.

На прощание Дункан обнял ее за плечи.

– Что же получается? – грустно пошутил он. – Того и гляди, нам еще придется встретиться на поле битвы, но уже в разных командах.

– Кто знает? – ответила она. – Я могу еще и вернуться.

ЭПИЛОГ

Зал Совета, гарнизон Стальной Гадюки

Джебука

Оккупационная зона Клана Стальной Гадюки

30 августа 3057 г.

С высоко поднятой головой Даун миновала коридор, ведущий в Зал Совета, где уже собрались носители Родового Имени клана. В одной руке она держала черный сверток, с которым не расставалась за все время пути с планеты Марик, в другой держала лазерный пистолет.

Даун уже было известно, что Великий Совет Ханов сместил Ульрика Керенского с поста ильХана по обвинению в геноциде против собственного народа. Теперь Бессмертные Стальной Гадюки собрались в Зале Совета, чтобы окончательно решить, какую позицию они займут на Испытании Отказа, которое вскоре должно было состояться по требованию Ульрика.

Впрочем, у нее было собственное дело к Совету Воинов. Она прошла через массивные двери, открывающие доступ в Зал Совета. Никто не пытался остановить ее и даже в первый момент не заметил ее появления.

Оказавшись в зале, она быстро оглянулась вокруг себя. В отличие от собрания, состоявшегося здесь пять месяцев назад, ни на ком из присутствующих не было ритуальных мантий и знаков отличия.