Цирк под одеялом - Дарья Калинина

— Разумеется, — равнодушно проронила Дина. — Мы так и договаривались. Я все рассказала честно. Место, где спрятана вторая часть порошка, указала. Теперь они должны меня отпустить.

— И куда ты пойдешь?

— Уеду куда-нибудь.

— А Даниил?

— Ну его! Надоел! — отмахнулась Дина. — За эти дни я поняла, спокойная супружеская жизнь — это не для меня.

— Что же, удачи тебе.

— И вам тоже! — равнодушно отозвалась Дина. — В принципе вы обе неплохие девчонки. Только очень уж настырные. Вечно лезете не в свое дело. От этого и все ваши беды.

Подруги вежливо поблагодарили Дину за эту ценную подсказку. Но про себя подумали, кто бы говорил! Дина их учит не совать нос в чужие дела. Дина, которая только интереса ради стала следить за наркодилером, убила трех человек, и все это исключительно ради того, чтобы поразвлечься немножко. Нет, ее надо срочно лечить, лечить и еще раз лечить.

— Ну все! Пока.

И Дина спокойно направилась к выходу из склада. На пороге она еще раз остановилась, повернулась к собравшимся и помахала рукой.

— Честное слово, хотя денег я и не получила, но ни о чем не жалею. Деньги ведь это не главное. Зато оттянулась я по полной программе! Всем пока!

И ушла. Но далеко уйти она не успела. Стоило ей перешагнуть порог и пройти по дороге метров сто, как из-за угла выехала милицейская машина. А из нее вышел следователь Пучков.

— Ну вот, — радостно улыбаясь, произнес он. — Вот мы и встретились!

Дина попятилась. На ее лице отразилась целая гамма чувств. Тут было и недоумение, и гнев, и разочарование. Она обернулась назад и пристально посмотрела на Свистунова. А потом с гневом воскликнула:

— Ты меня обманул!

— Вовсе нет. Договор был, что я тебя отпущу. И я тебя отпустил. А уж кто тебя встретит дальше, это я тебе гарантировать не могу.

— Ты меня обманул!

— Да нет же! Ты сама опытный игрок! Разве не знаешь, что победа в споре зависит иной раз от того, как составлено само пари. Ты же выиграла у Гены? А он спорил совсем не о том!

И тут Дина завелась по-настоящему.

— Скотина! — заверещала она. — Сволочь! Ублюдок!

Сначала она попыталась кинуться на Свистунова. Но тот был слишком далеко. И тогда Дина кинулась на следователя.

— Чокнутая! — в полном упоении следил за происходящим Свистунов с безопасного расстояния.

— Передаем ее из рук в руки, словно переходящее знамя, — пробормотала Леся.

— Весьма кусачее знамя, надо сказать.

Как раз в этот момент Дина все-таки успела вцепиться следователю в физиономию. И когда обезумевшую девушку все-таки оторвали от него, щеки, лоб и нос следователя украсились кровоточащими царапинами.

— Просто чокнутая! — восхищался Свистунов, но внезапно помрачнел.

— Что с тобой?

— Кстати, еще об одном чокнутом. У меня сегодня вечером назначена встреча.

— С кем? С Лейлой?

— Да. И знаете еще одну новость? Господин Растопупко решил больше не связываться с киллерами. Он хочет сам дать своей «дочурке» мастер-класс.

— А ты будешь подсадной уткой?

— Ради хорошего человека ничего не жалко.

Следователь и его помощники уже скрутили все еще орущую Дину и повезли ее в отделение. А подруги все стояли и смотрели на Свистунова.

— И как все это пройдет?

— Уверен, что все будет волшебно! Не волнуйтесь, ребята из ФСБ меня подстрахуют. Зато я избавлю мир еще от одного психа с манией мирового господства.

Подруги посмотрели вслед машине, на которой увезли орущую и сопротивляющуюся Дину. Ее вопли были слышны невзирая на все увеличивающееся расстояние. И подруги невольно подумали, что, пожалуй, Свистунов прав. Чтобы избавить мир от опасного психа, иной раз можно и своей собственной жизнью рискнуть.

ГЛАВА 22

Но так подруги думали ровно одну минуту, гордясь мужеством Свистунова. А потом на них снова навалилась тревога за него. Особенно она навалилась на Киру.

— А вдруг он тебя убьет?

— Ты будешь переживать?

Кира честно попыталась представить себе, как она это переживет. И внезапно чуть не задохнулась от охвативших ее чувств. Жизнь без Свистунова казалась мрачной, как темная ночь без рассвета, как черно-белый мир без ярких красок, как… Одним словом, Кира всплакнула и повисла на шее у Свистунова.

— Свистунов, милый! Сделай так, чтобы этот тип тебя не убил.

Свистунов заглянул ей в глаза. И, видимо, прочитал там что-то такое, что заставило его встрепенуться и проникновенно произнести:

— Не волнуйся, дорогая. Я ему этого не позволю. Не хочу, чтобы ты стала из-за меня плакать.

Леся удивилась. Кто плачет? Кира? Свистунов ошибается. Но взглянув на подругу, внезапно замерла. В глазах у той стояли такие крупные слезы, что тут уж было невозможно ошибиться. Кира ревела. Ревела от страха, что наркобарона, бандита и вообще криминального типа Свистунова сегодня вечером элементарно не станет на этом свете. Казалось бы, радоваться надо. А она ревет!

Леся и сама не заметила, как начала шмыгать носом. Так, зареванных, Свистунов их и отправил. Нет, не домой.

— Вам надо выручать вашу машину, — сказал он им. — Витек вам поможет. Он уже звонил. Скажет, что и где нужно подписать. Но все равно дело это нелегкое. Мороки много.

— Это и к лучшему, — всхлипнула Кира. — За хлопотами про тебя думать меньше станем.

Но напрасно она так считала. Все бумаги подруги подписали. Но легче им от этого не стало. И они поехали домой волноваться, переживать и ждать.

Дома Киру поджидал Фантик. В страшном гневе и с не менее страшной обидой. Но едва взглянув на свою хозяйку, он закрыл пасть, уже открытую для возмущенного вопля. Кира выглядела подавленной и такой несчастной, что кот, вместо того чтобы устроить хозяйке скандал за то, что она снова оставила их одних на всю ночь, просто подобрался к ней поближе и, дождавшись подходящего момента, устроился у Киры на коленях, мурлыкая, словно маленький переносной моторчик.

Поглаживая шелковистую, чуть вьющуюся за ушками и на грудке шерсть своего любимца, Кира постепенно если не успокаивалась, то впадала в какой-то транс. Так она провела время до вечера. И продолжала сидеть в полной темноте. Встать, чтобы зажечь свет, у нее сил не было.

— И чего я так переживаю? — бормотала Кира себе под нос. — Прямо даже не понятно. Ведь все будет хорошо.

Фантик мурлыкал, подтверждая слова хозяйки.

— Свистунов не такой человек, чтобы вот так взять и позволить себя убить.

И это Фантик подтвердил. А потом к Кире пришла Леся. И повторила все то же самое. Слово в слово. И повторяла до тех пор, пока Кира не уверилась в этом окончательно. Но ночь прошла. А от Свистунова не было никаких известий. Наступило утро, и Кира уже буквально не находила себе места.

Когда к ней пришла Леся, то увидела, что подруга мечется по квартире, натыкаясь на мебель, словно слепая.

— Я не знаю, что мне делать!

— Поехали к дому этого Растопупко! — сказала Леся.

И они поехали. И даже свели знакомство с консьержем. Они спрашивали Лейлу, но он сказал, что девушка ушла вчера вечером вместе со своим свекром. И с тех пор они не появлялись. Услышав об этом, Кира побледнела, словно сметана. И прислонилась к стене.

— Эй, девушка! Вы что, беременны? — испугался консьерж. — Вы тут в обморок падать не вздумайте.

— Это ужасно!

— Врача могу вызвать! Поедете в больницу?

— Если с ним что-то случилось, я тоже умру!

— Все когда-нибудь умрут.

Консьерж окончательно уверился, что девушке нужна врачебная помощь. И потянулся к телефону, чтобы набрать «03». Но Леся вовремя вытащила подругу на улицу.

— Очень тебе надо в больницу. Поехали лучше к Пучкову! Все отвлечешься.

Но Кира не хотела к Пучкову. Их расследование внезапно перестало ее интересовать. Ее вообще больше ничего не интересовало. Но обычно мягкая Леся не позволила Кире раскиснуть. И почти насильно потащила ее к следователю.

— Неудобно ведь! — твердила она. — Два раза человек уже только за последний час позвонил. Надо съездить!

У следователя Кира несколько пришла в себя. Главным образом потому, что думать про исчезнувшего Свистунова ей не давали. А заставляли вспоминать малейшие подробности Дининой исповеди.

— Насчет убитого Алексея и дрессировщика Железного мы и так были уверены, что это она постаралась, — говорил Пучков. — Но вот то, что и Людмила тоже на ее совести, за это вам огромное спасибо от всех нас.

— А как вы догадались, что Лешу и Железного… Что это она?

— Железный нам сам сказал, а…

— Как это сказал. Он же умер!

Пучков хитро прищурился:

— Это вам в цирке о его кончине доложили?

— Да. Оттуда слух пошел.

— Все верно. Это мы его распустили.

— Но зачем?

— А затем! Затем, чтобы не подвергать жизнь человека опасности. А у нас таким образом оказался ценный свидетель.