Подлежит Удалению - Евгений Леган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Руки сильнее затряслись. Голос не вселял той самой, чудотворной надежды.
– (Тяжело вздыхая) Хорошо… – слезливо произнёс Кай. – Хорошо, только отпусти, отпусти! Больно, больно!! (Плача) Мама-а-а… Мамочка моя-я-я…
Мира прекратила сдавливать, но руку так и не отпустила.
– (Плача) Вот, вот… – медленно достал из кармана, – держи-и-и…
Согнутый конверт отлетел на несколько метров вперёд.
– Дурак ты.
Резкий толчок каблука в затылок, вправил голову в твёрдую землю газона. Нет смысла издеваться и верещать. Живо бросилась в сторону конверта. Самый резвый скачок на памяти. Если что-то не получится, сумеет обратно его догнать.
Несколько быстротечных секунд и листовка оказалась в женских руках. Девушка на бегу подобрала бумажку, смяв парочку цветов на клумбе. Тут же её развернула, практически ногтями разорвав. Каков эффект, когда нужного письма внутри нет. Второго дна тоже нет. Не настолько выбился человек из сил, чтобы очевидного не замечать. Пустой конверт. Изумление, молниеносно перерастает в апатию, нехотя наблюдая финал истории. Цвет исконно вернулся к белому.
Кай жевал смятый, злополучный клочок бумаги, валяясь на траве. Стоило ей едва ли шевельнуться – как тут же за один присест всё и проглотил. Гримаса застыла в недоумении. Ни одна положительная эмоция не проявилась на лице.
Ещё один приток ссадин на щеке и лбу, смотрелся не так удручающе плохо на общем фоне испачканного носа. Земля, трава, песок. Густая кровь. Неказисто в сравнении с безмятежностью природы. Тут аналогия ближе с водой. Не из фонта, а из краника, который не успели плотно закрыть. Плещутся остаточные струйки. Крохотные. Тонюсенькие. Несколько капель успело сорваться с подбородка на воротник. Разбитая губа. Слабые кровоподтёки на скулах чуть ближе к вискам. Краснющий глаз. Всё это многообразие – не самым приятным образом отражается на парнишке. Кай еле-еле дышит ртом, сплёвывая одновременно кровь, слюну и грязь вместе с песком. Голова трещит. Мутит. Коробит. Пытается встать.
Вывернутая рука нескончаемо болит. Стоило слегка её задеть при подъёме –тут же валится на спину. Нервы бесят и дубасят от души. Несуразная пытка бьёт ключом, не давая и шанса на призрачный успех. Беспощадная. Отвратительная. Нескончаемые муки, выбивают из-под ног последнюю почву, но он не кричит. Предельно тихо постанывает, испуская остатки слезы. Левый глаз суетливо набух, с трудом открываясь хотя бы наполовину. Не это его волнует в данный момент.
Стимул агонии заставляет потихоньку двигаться и бесконечно вставать. Пытаться по крайне мере. Трясёт, покачивает, лихорадит. Голова кружится. Ноет, а ноги как не свои, подводят в самый ненужный момент. В бессчётном количестве попыток одна заменяет другую. Пытается преодолеть. Сперва на одно колено. Потом судорожно на второе. Затем происходит сбой. Дублируется лишь боль. С попытки 20-й, мелкими шажками на четвереньках, удаётся притиснуться к скамье. Даже с опорой подняться – слишком не выполнимая вещь. Бардак в голове.
Скрюченный. Сутулый. Понурый. Раз за разом преодолевает высоту. Злится и пыхтит. Рёвом заглатывает слёзы. Мир потихоньку перестаёт шататься в глазах, и только тогда, ему удаётся кое-как встать. Не без помощи всё той же скамейки. Даже стоя, гарантий на избавление практически нет. Сознание мутит. Свет давит. Череп давит. Пальцы в конечном счёте, давят на больные глаза. Хочется сблевать. Секунду погодя, опорожняется кишечник. Едкая смесь слюны и желудочный сок. Конечности, ещё сильнее дрожат. Тело дрожит. Бедное сердце в порыве трепещет, не желая окончательно загнуться. Стимул постепенно потухает. Земля высасывает последние остатки сил.
На этом могло всё закончиться, но нет. Вместо всех положительных эмоций, осталась ледяная злость. Именно она его подпитывала. Лёгкий холодок в области поясницы, заставляет шевелиться мозг. Двигаться и бежать. Третьего не дано.
Шаг в сторону знаменуется резким падением и таким же резким подъёмом ввысь. Ноги заплетаются, спотыкаются, однако каждый раз ставят фигурку на новое место. Чуточку вперёд. Боль никуда не делась. Она до сих пор его грызёт.
Маленькая клумба постепенно остаётся позади после чреды неудач. Лучше движения не стали. Наоборот, стало только хуже. Затыки участились в костылях. Кай устал вечно падать и без конца вставать. Боль снова начала преобладать.
Решение возникло самой собой, после очередной, неудачной попытки. Вместо бордюра, лбом врезался в фонарь. Зацепился рукой за столб. В соседней мусорке ногой застрял. Следующая изгородь, не уронила, а наоборот, помогла. На подлёте к следующей лавочке картинка окончательно сложилась. Зигзагом стал ковылять. От одной ограды к другой. От поручня скамейки. В ход пошло самое непритязательное, что встречалось на глазах. Статуи. Объекты. Деревья и кусты. В общем, всё то, от чего можно плясать. Главное – идти. Оставаться на ногах.
Шаг за шагом и каждый последующий, становился чуть более уверенным, лишь бы не упасть и скорее сбежать. Чем дальше бедолага отдалялся, тем больше возвращалось сил. Ошибочная вера в себя, не один раз опрокидывала на колени. На каждую потугу, изнуряющая боль – лишь разжигала нервы. От насыщенной злости, быстрее прежнего вставал. Временные хлопоты перерастали из шага, в плавно нарастающий бег. Неразборчивые со спины отголоски, становились всё менее заметны. Суетливым эхом доносились бесполезные слова.
Глава 3. Прощание
– (Устало) Прекрасно… – прикрыл ладонью глаза. – Снова белый потолок…
Опять клиника… Я сразу же это осознал, как только луч люминесцентных ламп просочился свозь сон. Свет над койкой не так ярок, однако этого оказалось предостаточно, чтобы в итоге проснутся.
Палата
