Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Историческая проза » Заговор против маршалов. Книга 1 - Еремей Парнов

Заговор против маршалов. Книга 1 - Еремей Парнов

Читать онлайн Заговор против маршалов. Книга 1 - Еремей Парнов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 72
Перейти на страницу:

—      Сталина видели?

—      Ну все равно как вас!

В безвоздушном пространстве и заторможенном времени — минута? вечность? — громыхали шеренги. Прошествовав мимо и с особым рвением выпятив грудь, оглядывались уже на соратников. Узнавали немногих. Орджоникидзе — усы и шапка волос, Калинин — седая бородка и в шляпе. Первый красный офицер с огромными звездами на петлицах, понятно, не в счет. Перед началом парада он обскакал сосредоточенные на подходах к площади войсковые порядки.

На трибунах же знали каждого, кто стоял там, на озаренной зеркалами из порфира, мрамора, лабродора, гранита вершине: Чубаря и Андреева, Кагановича в железнодорожной тужурке, Молотова, неулыбчиво посверкивающего стеклышками пенсне, и приветливого Никиту Хрущева в кепке-малокозырочке. А чуть подалее — могучий, с развевающейся шевелюрой Димит­ров, из-за которого едва выглядывает Ежов, потом Косарев, Межлаук и Литвинов в толстовке. На правом крыле военные, нарком и генеральный комиссар гос­безопасности Ягода, начальник Политуправления Ян Гамарник, Тухачевский, Егоров, Буденный — леген­дарные маршалы.

Нарядно одетые люди с детьми, женами, переми­навшиеся в отведенных для них секторах, тесно обща­лись с небожителями в служебной, а то и семейной обстановке. Члены ЦК и кандидаты, комкоры и комди­вы, крупные хозяйственники и дипломаты, они куда более трезво смотрели и на Сталина, тем не менее поддаваясь, подчас против воли, общей экзальтации, и на ближайшее его окружение.

Интересовались не столько стоящими на Мавзолее, сколько отсутствующими и делали свои выводы. Сколь­ко их, кто красовался там, во вторых рядах, на прошло­годнем параде, возвысясь над площадью, топталось сегодня рядом. Об иных же и думать не стоило, тем более спрашивать.

Охрана в белой парадной форме, словно мелом вычер­тила линию, отделяющую парад от трибун, пунктиром обозначила и сами трибуны, и ступени, ведущие на самый сияющий верх. На площадках каменных лест­ниц, смутно отражаясь в полированных плоскостях, одни над другими попарно, замерли перекрещенные ремнями командиры в ромбах и шпалах.

«Фараон,— подумал Карл Радек, вздернув умнень­кую, с пушистыми бакенбардами, обезьянью головку.—

Опричнина и земщина»,— внес тонкое уточнение и сразу понял: не то.

Разбитая на строгие прямоугольники пестрая «зем­щина» у подножий ступенчатой пирамиды не противо­стояла «опричнине», являя скорее иную ее ипостась.

Прославленные на всю страну директора индустри­альных гигантов и герои-стахановцы, стеснительные доярки из вологодских, полтавских, сибирских колхо­зов и авиаторы в немыслимо элегантных кителях (крахмальная сорочка, галстук!) несли на себе, сами того не ведая, печать избранничества, были призваны представлять . И акын в косматой шапке, коему так не хватало неразлучной домбры, и метростроевец с но­веньким орденом на лацкане пиджачка — все, представ­ляя единое целое, казались немножечко ряжеными. Не то чтобы фальшью, но молчаливым каким-то сговором веяло от счастливо взволнованных лиц. Каждый сам по себе был и своеобычен, и, наверное, замечателен, а в общем ансамбле проступали ржавые пятна подмены.

Здесь не было зрителей. Все, от мала до велика, участвовали в действе. Не только коминтерновцы, но даже иностранные дипломаты, заполнив положен­ные квадраты живой мозаики, оказались вовлеченными в грандиозный размах представления. Их мундиры и экстравагантные туалеты, символизируя обреченный мир, словно подчеркивали мощь и величие единственной в мире страны. Они довершали законченность вселен­ской иерархии, подобно посланцам варваров перед престолом богдыхана.

Катили, задрав стволы, пушки на конной тяге. Заглушая звон подков, гремели марши. Поочередно сменявшиеся дикторы то мужским, то женским, но одинаково выспренным голосом комментировали под­робности. Прогарцевала конница, лихо промчались та­чанки с пулеметчиками, что прильнули к зеленым щиткам «максимов», проехали самокатчики.

Стоя рядом с Анной Михайловной, Бухарин по- детски радовался празднику. Солнечный жар и бод­рящий холодок, набегавший с облачной тенью, были равно приятны. И музыка, и ликующая разноголо­сица, и надувавший алые полотнища шальной ветерок.

Какой-то малыш выпустил синий воздушный шар, и его понесло в восходящих потоках над площадью, где уже лязгали гусеницы тягачей моторизованной артил­лерии.

Родился Юрочка, жить хотелось долго и счастливо (сорок семь — вовсе не старость) и подмывала здоро­вая жажда увидеть, осмыслить, выразить. Вспыхивали и угасали идеи, возникали планы, один другого за­манчивее: и на Памир съездить хотелось, и книгу о фашизме начать. Он даже набросал вводные тезисы и, наверное бы, втянулся в работу, если б не гвоздила неотвязная мысль о дальнейшей судьбе архива. Они оказались в прямой нерасторжимой связи: эта его работа и Марксовы письма, которым угрожали надру­гательство и ритуальный огонь. Пожар рейхстага и площадные костры, на которых сжигали книги филосо­фов и поэтов, соединяла та же причинная обусловлен­ность. Трудно и больно было думать об этом, посто­янно искать и не находить ответа.

Вернувшись в Москву, Бухарин сразу позвонил Сталину и чуть не со слезами просил его, пока не поздно, забрать архив. Расходы на новую командировку фак­тически покрывали мизерную разницу в ценах.

— Чего ты так волнуешься, Николай? Не надо вол­новаться и торопиться не надо. Вот увидишь, они пойдут на уступки.— Сталин не только не выразил неудовольствия, что сделка осталась незавершенной, но, напротив, был на удивление мягок и терпелив и даже как будто доволен.

О чем бы ни размышлял Николай Иванович, глаза его невольно устремлялись туда, на левое крыло одетой розовым камнем гробницы.

В какой-то момент — на размеченную линиями брусчатку как раз вступали автоплатформы с прожек­торами, звукоулавливателями и длинноствольными зенитками — ему показалось, что Сталин, будто почув­ствовав взгляд, смотрит теперь в его, Бухарина, сторону.

Дальнейшее происходило, как под стеклянным кол­паком, откуда выкачали воздух. Поле зрения сошлось в неимоверной узости конуса, и настала полная глухота.

Сталин отвернулся, пройдясь вдоль стенки, глянул куда-то, и к нему тут же подскочила фигура в малино­вой фуражке. По охране сверху вниз пробежало легчай-. шее шевеление, и вот уже кто-то в белом с голубыми, как небо, петлицами пробирается через толпу.

«Сейчас меня возьмут»,— с мертвым спокойствием подумал, а может, и сказал Бухарин. Наверное, все же сказал, потому что Аня то ли вскрикнула, то ли тоже подумала: « Нет!»

—      Николай Иванович! — охранник отдал честь.— Товарищ Сталин просит вас подняться на трибуну. Ваше место там.

Многоголосица и яростные краски дня проступали как бы из потустороннего далека, когда Бухарин уже стоял над задымленной площадью, затерявшись во втором или третьем ряду. Низринутый и вновь возвра­щенный капризом тирана, он не чувствовал ни облег­чения, ни благодарности. Унижен, выжат до последней капли, вдавлен в землю тяжелым катком — такое при­мерно было его ощущение.

—      Здравствуйте, Николай Иванович,— заметил Бу­харина Тухачевский,— рад видеть вас в добром здра­вии.

С грохотом проползала стальная лавина: малые плавающие танкетки, легкие БТ, средние Т-26, тяжелые Т-35. Люки круглых, огороженных сзади башен были откинуты. Командиры экипажей — ладонь возле шле­ма — проплывали в сизой пелене. Слитые с машиной, суровые и непонятные, как бронированные кентавры.

—      Какая все-таки силища! — Егоров наклонился к самому уху Тухачевского.— С каждым годом все заметнее рост.

Михаил Николаевич одобрительно кивнул. Началь­ник генштаба давно и прочно связал себя с высокими покровителями, но отношения, невзирая на частые столкновения, сохранялись добрые, почти товарище­ские. Стоявшие рядом Буденный и первый замнаркома Гамарник с такой же растроганной, почти отеческой улыбкой наблюдали за прохождением танков. По- своему понимая роль отдельных родов войск в совре­менной войне и чуть ли не с боем отстаивая свою точку зрения, каждый откровенно гордился и выправ­кой бойцов, и могучей техникой. Даже танкам порадовались. Снисходительно и не без задней мысли, наверное, но порадовались. Что ж, и на том спасибо.

Тухачевского коробило от восторженных восклица­ний в честь красной конницы и ее знаменитых «ростовчанок». Ему так и не удалось пересадить лихих рубак на бронеавтомобиль. Почти четыре года пропали зазря, и то, что Красная Армия все-таки стала такой, как она есть, достигнуто в неимоверной борьбе. Не благода­ря новоявленному «создателю», а вопреки ему. Пойдя со скрипом на перевооружение, после того как дважды отверг предложенный план, Сталин по-прежнему бла­говолит к «стакавам», старым кавалеристам. Само­убийственный тезис об особой маневренности конницы кошмарным призраком витает и в генштабе, и в нарко­мате. Якира и Уборевича чуть не силком принудили выставить на маневры кавалерийские части. Неужели все еще не ясно, что танки и штурмовая авиация за несколько минут превратят орду ошалевших всадников в кровавое месиво? С кем они будут рубиться своими допотопными шашками? С танкистами, защищенными толстой броней? Лошади против стосильных моторов, пушек и пулеметов, объединенных в скоростную кре­пость,— абсурд.

1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 72
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Заговор против маршалов. Книга 1 - Еремей Парнов торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит