Леди Ванесса. Часть 1 'Молодость' - Сергей Валентинович Хабаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гоблины свободно пользуются своей генетической памятью, но основная её часть заблокирована. А там чёртова прорва информации. С таким преимуществом они могли бы спокойно поставить все расы на колени. Ну, или если учитывать темперамент гоблинов, немного в другую позу. Их возможности в генетической памяти ограничиваются численностью их стаи. То есть, чем больше общество гоблинов, тем оно больше знает и умеет. Но с численностью растёт и агрессия гоблинов. Чем больше общество гоблинов, тем ему сложнее расти. Агрессия уже направлена на самих гоблинов. Редкий случай, когда стая вырастает больше двух тысяч особей. Умелый вождь гоблинов может перенаправить агрессию в своей стае на внешнего врага. Но долго такое продолжаться не может. Выходит, расти и процветать расе гоблинов, мешают сами гоблины. Парадокс или искусственный внешний ограничитель?
Изучая телесные жидкости гоблинов, удалось установить некоторые предназначения их химических желёз. Оказалось, что они нужны чтобы синтезировать наркотик, который будет пражать мозговую активность той расы, с которой происходит спаривание. Это просто удивительно, их тела производят некую форму слабого регенерина, который не даёт умереть гоблинским маткам. А теперь ещё и различные наркотики. Хорошо, что гоблинов ни кто не изучает так подробно, как я. Если бы в цивилизации о них знали то, что знаю я, их бы отлавливали и разводили на специальных фермах.
Вскрывая трупы гоблинов, меня иногда смущало наличие в их крови женских гормонов. Наличие таких гормонов было сверхмалым, но всё же. Только вскрыв живого гоблина, я обнаружила внутри действующую женскую репродуктивную систему. Получается все гоблины — гермафродиты? Но как они использую свои женские половые органы? Женский орган гоблинов оказался чрезвычайно нежным и при смерти гоблина или контакта с внешней средой начинает быстро разлагаться. Мне так и не удалось его извлечь и заспиртовать.
Нужно изучить семенную жидкость гоблинов. Для этого назначить время и мероприятия по сбору образцов. Я чувствую нужные мне ответы именно в ней. Надеюсь удастся получить лекарство.
Болезнь Злюки постепенно прогрессирует, уже сейчас она вынуждена проходить полный курс регенерации в биореакторе раз в год. Но что если недуг приобретёт лавинообразную форму? Тогда я просто ничего не смогу сделать. Бедную девочку как будто прокляли.»
Подземелье мышан под башней Пятицвет, тюремные помещения.
Камера, в которой содержался гоблин, была сухой и достаточно тёплой. Мох и грибы, растущие на стенах полу и потолке, были хорошей тепловой прослойкой, защищающей от холодных грунтов. А ещё грибы можно было есть даже сырыми. Так что у гоблина всегда был продуктовый запас, но его всё равно кормили потому, что так положено. Побочный эффект от употребления сырых грибов — это зелёный свет изо рта в темноте. По одной из стенок с потолка тёк ручеёк и исчезал в специальном отверстии на полу. Из ручейка можно было утолить жажду, а в отверстие справить нужду. Сам же гоблин был прикован за шею цепью к стене, длину цепи можно было изменить с помощью небольшой лебёдки из соседнего помещения. Сейчас мышаны утянули поводок гоблина до одного метра, а по команде дежурный мышан мог притянуть гоблина в плотную к стене. За время пребывания в застенках мышан гоблин вымахал в хобгоблина. Хобгоблины — это солдаты среди гоблинов. Рост его всё ещё был невысок, а лицо его было всё также уродливо, но вот кривые ручки вытянулись, а мышцы стали довольно-таки крупными и рельефными. На животе появились кубики пресса. Конечно гоблин не занимался физическими упражнениями, находясь в заточении, просто химия его организма решила, что он должен стать таким. Но даже обладая не столь беспомощным телом, сейчас гоблин испуганно жался в угол камеры. Он был один и был беззащитен, поэтому инстинкт приказывал быть ему жалким и напуганным. Он бы убежал, но цепь и стены не давали ему это сделать.
В противоположной стороне камеры стояли Луна и Ванесса. Ванесса держала у себя в руках ночной горшок, а Луна была в одном легкомысленном халатике.
— Ну, начинай, — сказала Ванесса.
— Начинать что?
— Возьми его семя.
— Что значит “взять его семя”? Это, между прочем, не мешок муки у крестьян купить.
— Ты прекрасно поняла о чём я.
— Ага, поняла, — Луна сделала несколько шагов к гоблину, входя в радиус поводка, — Здравствуйте, а вы не могли бы дать нам своего семени? Вот сюда в горшочек.
Гоблин ничего не понял, но испуганно закрыл лицо руками.
— Не хочет, стесняется, наверное, — всплеснула руками Луна.
Ванесса долго и протяжно простонала.
— Да займись ты уже с ним сексом, вон смотри какая штука у него здоровая, как раз твой любимый размер.
— Это не мой любимый размер, и не хочу я с ним заниматься сексом.
— Кто ты такая и куда ты дела мою дочь? Луна, у тебя же чесалось в одном месте, вот твой шанс, почеши, вон видишь — какой поскребок.
— Не, он мне не нравится, весь какой-то зелёный и противный, я его не хочу.
— А раньше ты об этом не могла сказать, до того как я тебе клизму сделала?
— Ну, я думала мы потом пошалим.
— Луна, в 4 годика ты хотела выйти замуж за пони, у Авроры чуть кандратий не случился, когда увидела, как ты пыталась исполнить супружеский долг. А сейчас ты заявляешь, что гоблин для тебя слишком уродлив?
— Ну, Копытце был очень обаятельным пони, а что стало с ним потом?
— Мы продали его крестьянам на колбасу.
— Жаль, хороший был пони, — Луна вздохнула.
— И вкусный, — вздохнула Ванесса.
— Матушка, но ведь не обязательно делать с ним ЭТО, можно сделать всё ручками.
— Ручками, говоришь?
— Ну да, как мужчины делают, когда обходятся по долгу без женщин. Сколько он тут уже сидит?
— А ты не обратила внимания, какая пышная растительность на полу? Ладно, давай попробуем, подержи его за руки, а я подержу … короче, понеслось.
Глава 58 ок
