Вождь из сумерек - Николай Ярославцев

Замолчал, глядя искоса в задумчивое лицо побратима.

– Вот так и Серд решил, что я на его воеводство покушаюсь. А я тебе свою кровь дал, а твоя кровь во мне. А коняжества эти лоскутные все посбиваю. Кто добром не встанет, силой согну. И вольным городам не быть более. Выстоять только единый народ сможет. И не хмурься. Не отниму я у тебя Весту. Увидит раз, сама отвернется, – примиряющее улыбнулся он конязю. – Ростом невелик, лицом сер, к тому же по здешним меркам старик. Развеселись, Зорень! Давай наперегонки.

Разгорячил коня, вскинул на дыбы и бросил его вскачь. Грозный волчий рык разодрал утреннюю тишину. Заплясали кони, разрывая губы о стальные удила, и понеслись следом.

Ухнул по-медвежьи Войтик.

– Догоняй, волчата!

Но где там!

Стрелой вытянулся серый в яблоках жеребец Стаса. И только Веселин каким то чудом умудрялся держаться почти рядом.

– Догоняй, Зорень!

У конязя от бешеной скачки глаза азартом загорелись. Нещадно настегивая своего отдохнувшего коня, поскакал следом.

Стас отпустил поводья и полностью отдался на волю коня. Серко не любит проигрывать. До леска совсем не далеко. Хорош конь у Зореня. Но только для торжественных выездов. Зря от свежего отказался.

Что-то неясное промелькнуло впереди в лесу. Или показалось? Поднял руку. Палец в одну сторону, в другую. Придержал коня.

Вырвались вперед Третьяк и Плетень.

Подъехал улыбающийся эльф.

– Напрасно, Слав. Дальше переправы не уйдет.

Стас бросил в его сторону вопросительный взгляд.

– И ты знаешь тоже.

Сзади подъехал на своем огромном жеребце Войтик.

– Купава. Вот поганка! – восхитился он. – А то всю дорогу думал: с чего бы ей все утро крутиться около загона с лошадьми? Не догонят ее Третьяк с Плетнем. Пока среди деревьев петляют, она вперед уйдет.

Зорень усмехнулся в усы.

– Это тот понятливый безусый вой?

Стас, не отвечая, послал коня вперед.

«А ведь верно – не позволит чертово веретено догнать себя до переправы, когда уже возвращаться будет поздно, – подумал он. – То-то она так внимательно план разглядывала, прежде чем стол вымыть. Вот Зорень и спокоен. Нет причин для беспокойства за коняжну».

Купава и впрямь ждала у переправы, не решаясь переправляться через широкую реку вплавь. Встретила их, независимо вздернув носик и сверля озорными глазами.

Плот был на той стороне. Пришлось Третьяку с Плетнем отправляться за ним.

Стас прошел мимо, словно не заметив. Веселин виновато посмотрел на нее и развел руками. Зорень понимающе подмигнул, одновременно хитро поглядывая на Стаса. Темный как всегда был ко всему равнодушен, весь уйдя в бездонные бездны своего сознания. И только Войтик оглушительно захохотал, жизнерадостно хлопнув ее по туго обтянутому брюками восхитительному заду. Вопреки ожиданьям, на этот раз Войтику вольность сошла с рук. Купава, всем показалось, даже не заметила шлепка. Поджав губы, под общее молчание завела лошадь на плот и встала, укрывшись за лошадиной шеей от Стаса.

Войтик снова расхохотался.

– Вернемся, выдавай ее, командир, замуж.

– За Веселина что ли? – хмуро спросил Стас.

– Пусть черт на ней женится! – не на шутку испугался Веселин. – Не девка, веретено.

Войтик внимательно посмотрел на Веселина, прищурил глаз на Купаву.

– Сразу и не сообразишь. Я при бабе. Груздень весь ребятишками со всех сторон увешался. Может, за Темного? – рассуждал он вслух. – А что, Купава? Чем не муж? Слова поперек не скажет.

– Не пойдет Темный, – встрял в беседу Толян. – Она на нем ездить будет.

– Остается Свист, – решил Войтик. – На нем не поездишь. Пару раз поленом по крутым бокам погуляет. И в стойло.

– Свист может! – согласился с ним Третьяк, оценивая Купаву взглядом. – Уж он-то враз ее подкует на все четыре ноги.

– Так у нее же всего две, – округлил глаза Толян. И на всякий случай посчитал, водя пальцем перед глазами, как первоклассник у доски. – Точно две. Хоть к доктору не ходи.

– Со Свистом сколько надо, столько и будет, – согласился с Третьяком Войтик. – Командир, я сватом пойду.

Купава обожгла Войтика взглядом, но промолчала.

Плот пристал к берегу, и Купава, мигом взлетев в седло, одним прыжком перепрыгнула на берег.

Стас, не торопясь, свел своего коня и, садясь в седло, показал кивком головы Зореню.

– Вот они Сумерки, брат. До леса еще скакать и скакать, а они уже черной тучей висят. Я думал, что после пожарчика, который Рэд им устроил, и следа не осталось, а им хоть бы что. Кажется, что еще злее стали.

– Это лес, Слав, сам себя от солнца укрывает.

– А я думал – темные.

– Поначалу, может, так и было. Но уж такие капризные детки у них получились! И на родителей наброситься могут.

На тонком лице эльфа появилась злорадная улыбка.

Зорень с трудом отвел взгляд от черной бескрайней тучи.

– Как они выглядят, Рэд?

– Вандорги? Не знаю… Там знал. А какими они здесь на свет появятся – трудно сказать, – нерешительно ответил он. – Ростом на локоть выше Войтика. Коряга на двух коротких, как пни, ногах, из которой торчат руки. И совсем не обязательно две. Глаза… Может обходиться и одним.

Купаву передернуло.

– У папаши явно что-то с головой случилось, – брякнул Толян. – Такое и по-пьяни не приснится. А приснится, не проснешься. Правда, Веселин?

– Вооружение?

– Им оно не нужно, Слав. В крайнем случае – дубина. Хотя не пройдут и мимо меча. Пойми, они практически неуязвимы. Разве только глаз…

– Но что-то может их остановить?

– Не знаю, – Рэд виновато опустил голову. – Мы не смогли.

– Но кто-то же их ведет? Кто-то толкает их в ту или иную сторону?

Эльф покачал головой.

– Ненависть…

– Картинка! После них и орки милыми ребятишками покажутся, – вставил слово Толян. Махнул рукой в сторону леса: – И вот это все одним махом может на колеса встать? Махать устанешь!

На круглом лице озабоченность. Зачем-то на ладони поплевал.

– А может, они не вылупятся? – с надеждой спросил Веселин. – Я родился, они уже стояли. Может, им наша земля не в жилу? Я правильно говорю, Толян?

– Верняк!

Лица парней помрачнели.

Стас обернулся, подмигнул Толяну.

– Поставим лесопилку и на дрова пустим. А может, мебель делать будем.

Толян открыл рот, хлопнул себя ладонью по лбу так, что звон пошел. Простая мысль. А мимо него прошмыгнула сразу к командиру на ум.

– Точно, командир, бабки сами поплывут. У них с этим делом полный облом. Все из-под топора. Того и гляди – занозу в задницу засадишь. А можно и так, бревнами гнать.

Повеселел. Идеями фонтанирует.

И Сумерки сразу по колено.

– Третьяк, сверни к дозору. Передай ребятам, чтобы смену через несколько дней поджидали. Потом догонишь. Только долго не задерживайся.

Плетень в спину друга провожает.

– А ты что стоишь? Догоняй. Или тебя приказ не касается?

– Касается, еще как касается…

Ожог коня плетью, и вдогонку.

– Сладкая парочка. Еще одна, – пояснил он. – Друг без друга никуда.

На Купаву даже не смотрит. Поначалу головку независимо вскидывала, каждый взгляд дерзким глазом встречала. Потом приуныла, притихла. Задумалась. А ну как, в самом деле замуж за Свиста отдаст. И не отвертишься. Вождь велит. Нашли жениха. Свист и есть Свист. И хоть и не позволит она себя подковать, но полено в руках Свиста представить страшно.

– Купава, леший из травы достанет. Схватит лапой и поминай, как звали, – рявкнул Войтик, выкатывая дурные глаза, заметив непорядок в строю. – Затащит в укромное местечко. Да еще и снасильничает. Они на сладкое падки. Будешь ему потом всю жизнь сопли вытирать.

Тряхнула поводом, догнала десяток. Припомнила некстати ладонь десятника на своем нескромном месте и бросила полный ненависти взгляд в его сторону.

Не для тебя припасено.

Войтик, хоть испепели его взглядом, ухмыляется.

– А я-то здесь причем? Лешака вини. Он снасильничать хотел, – и поспешил успокоить: – Да ты не переживай. Зато будет, что на старости вспомнить. Не каждой так повезет.

– Так не снасильничал же!

– Да ну! – не поверил Войтик, будто сам не видел.

– Значит, не повезло! Нечем хвастать будет. Зря я поторопился крикнуть. Только спугнул.

И как с таким бессовестным жена живет? Скалится и долбит свое.

– Сама виновата. Надо было знак подать.

А что ей не жить? Жене его. Часто ли она его видит, беспутного? По праздникам, да и то через один.

– Да ты не переживай. В лес еще не въехали. Их здесь больше, чем лягух. Иные и к костру выходят. Хлебца ломоть или сала шмат схватят и бежать. Чтобы не отобрали.

– Войтик, укусит, – предупредил Веселин. – Смотри, какие зубы. Цапнет, и волчовка не спасет – прокусит. Такой, как Купава, и леший подавится.

– А зачем ему давиться? Он же ее не есть собирался, а совсем даже наоборот, – Войтик сел на любимого конька и спрыгивать не собирался еще долго. – Ну, может когда-нибудь, не сразу, и до этого дело дойдет. Кашу, к примеру, пересолит…