Сады Луны - Стив Эриксон

С юга горизонт скрывали горы со снежными вершинами. Талинские горы оставались справа, равнина Рхиви простиралась за них и переходила в Катлинскую равнину. На равнине располагались кое-где фермы, в основном же земли принадлежали городу. Народ Рхиви не слишком лояльно относился к подобному положению дел, а поскольку торговые пути, ведущие из Засеки, пролегали по их территории, то Рхиви старались не раздражать.

Лорн шла, ведя лошадей в поводу. Впереди заря заливала небо малиновым. Дожди прошли несколько дней назад, и теперь небо над головой была ясным и серебристо-голубым. Последние звезды уступили место свету.

День обещал быть жарким. Адъюнкт ослабила кожаные ремни на груди и распустила мужскую кольчугу. К полудню она должна добраться до первого колодца, где можно будет пополнить запасы воды. Она провела рукой по одной из фляг, притороченных к седлу. Рука стала влажной от конденсата. Она провела рукой по губам.

Голос, который вдруг раздался рядом, заставил ее вздрогнуть, одна из лошадей всхрапнула и бросилась в сторону.

– Я пойду с тобой, – сказал Онос Т'улан, – какое-то время.

Лорн сердито поглядела на Аймасса.

– Ты бы как-нибудь сообщал о своем прибытии, – сказала она холодно, – до того, как приблизиться.

– Как скажешь, – ответил он и проскользнул под землю.

Она выругалась. Потом она увидела его впереди – он стоял, освещенный восходящим солнцем. Малиновые небеса окружали воина пламенем. Впечатление он производил сильное. Эта картина пробудила в ней самые сокровенные воспоминания, которые были изгнаны из ее теперешней жизни. Т'лан Аймасс стоял неподвижно, пока она не подъехала к нему, затем сделал шаг навстречу.

Лорн сжала коленями бока лошади и натянула поводья, заставив животное остановиться.

– Как можно все понимать так буквально, Онос Т'уллан? – поинтересовалась она.

Воин, казалось, призадумался, затем кивнул.

– Я принимаю это имя. Вся моя история мертва. Существование начато по новой, нужно и новое имя. Это годится.

– Почему ты решил сопровождать меня?

– В землях, что лежат западнее и севернее Семи Городов, я остался единственный в живых из моего клана после двадцать восьмой Ягутской войны.

Ее глаза расширились от изумления.

– Я считала, что их было двадцать семь. Когда ваши легионы оставили нас после завоевания Семи Городов и ушли в пустынные земли...

– Наш Гадающий на Костях сказал, что Ягуты выжили, – сказал Тул. – Наш командир Логрос Т'лан решил, что мы должны их истребить. Так мы и сделали.

– Это объясняет, почему вас вернулось так мало. Вам следовало сообщить о своем намерении императрице. А так она осталась без самой мощной части своей армии, и никто не знал, когда она вернется.

– Возвращения никто не гарантировал, – сказал Тул.

Лорн поглядела на то, что осталось от этого существа.

– Да, пожалуй.

– Главу моего клана, Кига Авена, уничтожили вместе со всем моим родом. Я один вернулся к Логросу. Шаманом Кига Авена был Калава Онасс, что исчез еще до того, как император разбудил нас снова.

Мысли Лорн прыгали в беспорядке. В Малазанской империи Аймассы были еще известны под именем Молчаливые Хозяева. Она не встречала до сих пор такого разговорчивого Аймасса, как этот Тул. Может быть, с ним что-то произошло в его скитаниях. Из Аймассов только Логрос регулярно общался с людьми. А Гадающие на Костях, их шаманы, те и вовсе никогда не показывались.

Единственный, кто изредка появлялся, был Орал Этил, он сопровождал главу клана Илма в битве при Картуле.

В любом случае, она уже больше узнала об Аймассах из этой короткой беседы, чем смогла бы прочитать в архивах империи. Сам император знал больше, гораздо больше, но не в его привычках было записывать подобные знания. Утверждение о том, что он разбудил Аймассов, долгие годы было предметом ученых споров. Теперь она знала, что это действительно было так. Сколько еще тайн раскроет этот Аймасс в обычных разговорах с ней?

– Тул, – спросила она, – а ты видел когда-нибудь императора?

– Меня разбудили раньше Галада Кетана, но позже Онака Шендока. Как и все, Аймассы, я преклонял колени перед императором, когда он воссел на Первый Престол.

– Император был один?

– Нет. Его сопровождал человек по прозвищу Танцор.

– Проклятье, – прошипела она. Танцор умер вместе с императором. – А где находится Первый Престол, Тул? Воин минуту помолчал, затем ответил:

– После смерти императора Логрос собрал все сведения, а это вещь для нас исключительная, в один переплет. Адъюнкт, ответ на твой вопрос в этом переплете. Я тебе помочь не могу. Там есть все о Логросах и Кронах Т'лан Аймассов.

– Кто такие Кроны?

– Они скоро придут, – ответил он.

Пот залил лоб адъюнкта. Легионы Логроса, когда они впервые появились, насчитывали около девятнадцати тысяч воинов. Считалось, что потом их стало четырнадцать тысяч, большинство из которых погибло за границами империи в последней войне с Ягутами. Неужели придет еще девятнадцать тысяч Аймассов? Что задумывал император при жизни?

– Тул, – медленно произнесла она, почти жалея, что вызвала его на разговор, – в чем смысл прихода Кронов?

– Приближается трехсотый год, – ответил воин.

– И что произойдет тогда?

– Адъюнкт, диаспора прекратит свое существование.

Великий Ворон Крон парил над равниной Рхиви. С севера горизонт наливался зеленым светом, с каждым часом полета оттенок становился все гуще. Возраст пригибал к земле крылья Ворона, но зов небес был сильнее. Более того, он ясно чувствовал, что мир изменяется, что что-то входит в него, и он снова и снова черпал магическую силу из обширных резервов.

Если большие силы должны были сойтись, они должны были сойтись сейчас и именно на этом месте. Боги были готовы прийти на землю, чтобы участвовать в битве; новая форма должна была родиться из плоти и костей, из крови магии, которые подогревались теперь безумием, порожденным неотвратимым движением. Крон никогда не ощущал себя более живым.

От обилия неприкрытой силы головы кружились. И от одной из сил Крон получил предложение, от которого нельзя было отказаться, по ее приказу он и летел. Аномандер Рейк был не только его хозяин, уже это делало происходящее интереснее. А свои амбиции можно и приберечь. Сейчас его сила была в знании.

Была одна тайна, которую хотелось разгадать больше, чем все остальные. Это была тайна, окружающая воина, получеловека Каладана Бруда. Ожидание разгадки придало крыльям Крона новые силы.

А внизу под ним расстилался Унылый лес.

Десятая глава

Каллор сказал: «Я бродил в этих землях,

Когда Т'лан Аймассы были еще детьми.

Я предводительствовал армией

В тысячу раз сильнее их.

Моя ярость была так велика,

Что весь континент был в огне,

А я сидел один на высоком престоле

Ты понимаешь, что это значит?»

«Да, ответил Каладан Бруд, – ты так

Ничему и не научился».

Гостиница «Вимкарос» находилась прямо за площадью Элзатрон в Опаловом Квартале Засеки. Это Тук выяснил во время своих прогулок по городу. Но ему и в голову не приходило, что кто-нибудь из его знакомых может там остановиться. Хотя в приглашении на таинственную встречу были даны ясные указания на этот счет.

Теперь он медленно подходил к вычурной постройке. Ничего подозрительного не было видно. Площадь была запружена купцами и простыми горожанами, малазанских воинов было мало. Истребление знати привело к созданию в Засеке мертвенной атмосферы, которая, казалось, невидимым грузом давила на ее жителей.

В последние дни Тук мало общался с людьми, лишь изредка выпивал с сослуживцами, когда было настроение, а оно бывало все реже. После отъезда адъюнкта и исчезновения Порванного Паруса Дуджек и Дайскренн занимались только служебными делами. Верховный кулак следил за восстановлением Засеки и формированием новой Пятой армии, а верховный маг искал Порванный Парус, без особого, впрочем, успеха.

Тук подозревал, что перемирие между этими людьми не продлится долго.

С момента официального обеда Тук держался в стороне, предпочитая столоваться с солдатами, а не с офицерами, обедать с которыми он мог бы по праву после вступления в должность Когтя. Чем меньше видишь, тем лучше для тебя, решил он.

Он вошел в гостиницу и остановился. Перед ним открылся двор с дорожками, уводящими в густой сад. Без сомнения, трактир пережил осаду без особого ущерба. Широкая центральная дорожка вела к массивной стойке, за которой стоял солидный пожилой человек. Он ел виноград. Несколько постояльцев бродило по боковым тропинкам, огибавшим растения; велись негромкие беседы.

В записке с приглашением настаивали, чтобы Тук пришел в местной одежде, поэтому никто не обратил на него внимания, когда он направился к стойке.