Тень на Солнце - Eldar Morgot

Каспер и отец Кондрат уставились на Ныряльщика.

— Неведомы отважному Мунтису страх и сомнения…Скачет себе по горам да лесам, страховидлов убивает, красивых принцесс выручает. Молодец, в общем! Жаль только, в реальной жизни такого не бывает. Иногда, — Зезва улыбнулся, — хочется стать этаким Мунтисом, и ни о чем не беспокоиться, ни в чем не сомневаться. Есть цель, стремишься к ней, по пути чудов зловредных крошишь. Мечта, а не жизнь, клянусь усами Мурмана! Ах, если бы все было, как в книгах! Злые чудовища и благородные рыцари. Ты посмотри вокруг, старик. Благородного рыцаря трудно порой от чудовища отличить.

— Литература отвлекает от жестокостей повседневного мира, — возразил старый рмен, — уводит в волшебную страну, где нет места предательству и низости…

— Вымышленный мир наших грез!

— … где живут настоящая любовь и верная дружба! И разве, — торговец лукаво прищурился, — господин сомневается в правильности идеалов, отписанных в подобных книжках?

— Не сомневается, — буркнул Зезва.

— Монах из Кива учит нас, грешников, стремиться к добру, — заключил торговец. — Если хоть один человек, прочитав про славные подвиги, задумается, значит, не зря он корпел над свитком ночами!

— Думаю, нелегко сотворить по настоящему интересные записи, — заметил брат Кондрат, качая головой.

— Именно так! — воскликнул рмен, улыбаясь. Хитро подмигнув Касперу, старик на мгновение скрылся за прилавком. — Смотрите, господа.

Он высыпал на одну из книг горсть пшеницы.

— Представьте, что все эти маленькие зернышки — ваши мысли, — начал рмен. — И не только мысли, но и ваши герои.

— Герои? — удивился Каспер. Глаза юноши блестели от возбуждения. — Герои рукописи?

— Именно так, юный рыцарь, — торговец провел ладонью по пшену. — Люди, события, приключения, имена и страны, в общем, все, о чем хочется рассказать другим. Каждое из зернышек нужно очистить от остатков цветочных пленок, собрать, просеять, выбросить порченные, помолоть и лишь потом месить тесто…В противном случае хлеб у вас выйдет горький и несъедобный.

Вся троица молча слушала старого торговца книгами. Зезва задумчиво разглядывал книгу под названием 'Мунтис и вешап'. На кожаной обложке белокурый рыцарь Мунтис играл с крылатым чудовищем в кости. Причем вешап явно выигрывал, судя по недовольному виду Мунтиса.

— Спасибо тебе, добрый человек, — нарушил тишину брат Кондрат и широко улыбнулся. — Пусть Ормаз и Дейла осветят твою торговлю!

— Благодарствую, отче, — вздохнул рмен, — но в ближайшие дни я сворачиваю лавку, гружу книги на телегу, и вперед: на родину.

— В Рамению? — покачал головой Каспер. — Долгая дорога, почтенный торговец!

— Долгая, — согласился старик. — Но я решил твердо — пора уезжать из Цума и из Солнечного королевства. Нехорошо здесь стало дышать. В воздухе носится вражда. Не хочу.

Словно в подтверждение этого нежелания, рмен замотал головой, решительно поджав губы.

Новый вопль донесся со стороны моря, из западной части базара. Вздрогнув, все посмотрели туда, щурясь от лучей заходящего солнца.

— Опять крысы, наверное, — решил Зезва, кладя книгу на прилавок.

Крик. В этот раз еще более отчаянный. Ныряльщик и Каспер схватились за оружие. Старый рмен удивленно поднял брови.

Свист. Зезва схватил торговца и пригнул протестующего рмена к земле. Брат Кондрат уже лежал, прикрывшись руками, а Каспер, стоя на одном колене, лихорадочно заряжал арбалет.

Раздался ужасный грохот, и новые отчаянные вопли прошли через толпу, словно нож сквозь масло, оставляя после себя островки паники и страха.

— Святой Сергис, — простонал рмен, — что это было?

— Выстрел из катапульты! — бросил Зезва, поднимаясь. — Не выходи из лавки, пока все не утихнет, старик. И мой тебе совет — отправляйся в дорогу как можно скорее.

Мимо лавки уже мчались перепуганные люди. Каспер схватил одного из бегущих и развернул лицом к себе. Эр безумными глазами уставился на хмурящегося юношу.

— Говори, — тряхнул Каспер простолюдина, — что там случилось?

— Камни, огромные камни, — пробормотал эр в ужасе. — Пусти, господин… Я честный душевник…рыбой торгую…ловлю и торгую…

— Кто стреляет? — подскочил Зезва.

— Не знаю, господин! Прилетели камни, прямо в наши ряды! Рядом с кузнецами-та! Кровь везде… Камни, камни!

Эр нервно засмеялся. Его глаза были совершенно безумными. Зезва кивнул Касперу, и тот отпустил несчастного рыбака. Почувствовав свободу, тот скрылся в переулке, делая гигантские скачки.

Как раз в эту минуту вислоусый Багш, удобно устроившийся между ветвями гигантского дуба, кивнул одному из своих людей. Нужно спешить, Шлоф не любит промедлений. Где, интересно, Деян?

Целый отряд душевников показался из зарослей одичавшего винограда, что примыкал к торговым рядам. Подчиняясь приказному свисту, они наладили тетивы больших луков и слаженно вскинули оружие. Засвистела тетива, и смертоносные жала ринулись на испуганно озиравшихся торговцев и покупателей, в основном солнечников и иностранцев. Мгновение, и предсмертный хрип несчастных смешался с криками раненых. Новый залп. Ухмылка Багша. Крики, паника переметнулись на другие ряды.

— Дерьмо мзумское, — шептал Багш, дрожа от радостного возбуждения. — Смерть вам, смерть! За моего брата, за его сожженный дом, за сирот…за Цум!!

Бывший командир лучников Хотанг любовно осмотрел небольшую баллисту, установленную на плоской крыше одного из домов в солнечном квартале. Можно еще пару раз. Не зря ж потели, собирая эту штуковину!

— Давай, быстрее, — зарычал он на нескольких подчиненных, которые пыхтя, таскали камни и заряжали орудие. — Вон в те ряды, видите, олухи?

— Да, господин!

— Пускай! — взревел Хотанг, радостно скалясь.

Камень со свистом упал прямо на лавки душевников. В воздух полетели обломки. Страшные крики и стоны доставили Хотангу такое удовольствие, что изменник загоготал и потер руки.

— Подыхайте, отродье душевное, я вашу Святую Рощу трахал!

Его люди радостно переговаривались, вопросительно поглядывая на Хотанга. Еще один камешек?

Когда первые стрелы впились в землю и тела невезучих горожан, Зезва Ныряльщик спрятался за какой-то лавкой, опрокинутой обезумевшей толпой. Люди в панике метались взад и вперед, не зная куда бежать и как спастись от смерти, летевшей на них сверху. Несколько скрюченных тел, утыканных стрелами, лежало посреди всеобщей картины разрушения.

Каспер подполз к Зезве, за ним пыхтящий и ругающийся монах.

— Обстрел закончился, — проговорил брат Кондрат. — Ах, злодеи! О, Дейла, что ж это творится? Посмотрите на этих бедняг…