Чувствующая (СИ) - Мохова Анна

***

Ариана осторожно выглянула в коридор. На пороге стоял человек, которого она и ожидала, и боялась увидеть. Напевая себе под нос, он снял верхнюю одежду, посмотрелся в зеркало и щегольски поправил галстук. Заметив ее, он расплылся в слащавой улыбке:

— Ариана, как я рад вас снова видеть!

Она вышла из ванной, настороженно глядя на мужчину.

— Жаль, что обстоятельства нашей встречи такие неожиданные, но я уверен, что мы все выясним. Ах, где же мои манеры? — он притворно всплеснул руками. — Здравствуйте, моя дорогая!

— Здравствуйте, Павел Федорович! — выдавила из себя Ариана, содрогаясь от этой театральщины. Авдеев прошел в гостиную, вынуждая ее следовать за собой. Он по-хозяйски расселся на диване и похлопал рядом с собой.

— Присаживайтесь!

«Как собаку подзывает», — Ариану снова затошнило.

— Я постою.

— Как угодно. Ну что же, рассказывайте.

— Рассказывать что? — не выдержала она. — Непонятный мужчина, представившийся секретарем Совета, похитил меня, накачав транквилизаторами. Я не знаю, где нахожусь, не могу связаться с близкими, да еще и это! — она потрясла ненавистным браслетом.

— Успокойтесь, дорогая. Не надо нервничать, — совсем как недавно секретарь, сказал Авдеев. — Господин Романов действовал согласно должностной инструкции. Он должен был доставить вас в целости и сохранности, но из-за всплеска вашей нестабильной силы…

— Нестабильной силы?! — взвилась Ариана. Дар вскинулся, реагируя на сильные эмоции, и ее тут же тряхнуло током.

— Моя дорогая, что ж вы с собой делаете? — воскликнул Авдеев.

— Когда меня отсюда выпустят? — взяв себя в руки, спросила она.

— Когда мы разберемся в ситуации.

— В какой ситуации? Ваш секретарь сказал, что я незаконно присвоила дар! Как это вообще возможно?

Ариана прекрасно помнила слова Стаса, что силу невозможно приобрести искусственным путем.

— Я же говорю, разберемся. Для этого я и пришел, чтобы вы объяснили, как получили дар чувствующей.

— Что значит получила? Я с ним родилась!

— Дар чувствующих передается по наследству. Откуда он у вас, если, как выяснилось, ваши родители неодаренные, а бабушка — целительница?

Вот теперь Ариана по-настоящему испугалась. Они проверяли родителей! И маму… К счастью, додумать мысль она не успела, распознав знакомое ощущение чужого вмешательства.

«Мне срочно нужен щит!» — в отчаянии подумала она и, наплевав на браслет, обратилась к дару.

От пронзившей тело боли Ариана согнулась пополам, и ее вырвало. Она вытерла рот рукавом и, тяжело дыша, медленно выпрямилась.

Павел Федорович укоризненно покачал головой. Он даже не попытался встать с дивана, чтобы помочь.

— Ваше упрямство достойно восхищения, но, как видите, бесполезно. Вижу, вы еще не готовы разговаривать, поэтому я зайду в другой раз. Если вам что-нибудь понадобится, оставьте список на тумбочке. Уборщица заберет, когда придет чистить ковер.

Он неодобрительно посмотрел на бурые пятна рвоты.

— Можно принести мне телефон? Я хочу позвонить родителям, — сказала Ариана, глядя, как он встает и направляется в прихожую.

— Позвоните. Ваши вещи проверили, но ничего не трогали.

— У меня нет с собой телефона.

— Неужели? — притворно удивился советник. Сразу стало понятно: он и так это знал. — Вы его потеряли?

— Забыла дома, — процедила Ариана.

— Кстати об этом. Романов перехватил вас, когда вы возвращались из какой-то поездки. Расскажете, куда путешествовали?

Ариана похолодела. Без щита она не сможет противостоять Авдееву, и, судя по его ухмылке, он почувствовал и ее страх, и ее беспомощность. В голову впились острые иглы, и она зажмурилась, молясь только об одном: пусть случится чудо и он ни о чем не узнает. Внезапно вмешательство прекратилось, и Авдеев сухо произнес:

— Ваши отношения с Максимом Волковым не являются причиной, чтобы так уж переживать. Бедный Станислав. Надеюсь, хоть в картах ему везет.

«Что?» — еле сдержала вопрос Ариана. От нервного напряжения перед глазами все плыло, и она держалась из последних сил, чтобы не позволить советнику увидеть ее слабость. Тот, кряхтя, обулся и, перевесив пальто через руку, изобразил полупоклон:

— До скорого свидания! Ариана зачеркнула в нарисованном календаре день номер шесть. Шесть дней в квартире без окон и права выйти на улицу. Шесть дней без возможности связаться с родными и друзьями. Шесть дней отчаяния и неизвестности. А сколько их еще будет?

Ариана прошла на кухню и открыла холодильник. День перевалил за полдень, а она еще не завтракала. Есть не хотелось. В первую же ночь заключения у нее обострился гастрит. Во взятой в поездку мини-аптечке обезболивающих таблеток оказалось всего несколько штук, и Ариана берегла их, принимая, только когда боль становилась совсем невыносимой. Холодильник был забит под завязку разнообразными деликатесами, но она к ним даже не притронулась. Из-за болей в желудке она который день жила на отварном рисе, овсянке и бананах. Была бы возможность, она бы вообще не ела ничего из того, что предоставили ее тюремщики. Но организму требовались силы, и приходилось рисковать. Сперва Ариана жутко боялась, что в еду что-то подмешано, но никаких страшных последствий вроде подавления воли или галлюцинаций не последовало, и она немного успокоилась.

Впрочем, подавлением воли старательно занимался Авдеев. Он приходил каждый день. Побеседовать, как он это называл, но на самом деле — изощренно допрашивать. Его визиты были еще одной причиной, почему Ариана заставляла себя есть. На пустой желудок ментальное вмешательство ощущалось особенно тяжело.

Ариана не понимала цели его визитов. Он задавал ей абсолютно бессмысленные вопросы о детстве, учебе, работе, а сам шерстил ее память, особо не скрываясь. Радовало одно: подаренный Агафьей артефакт работал даже с браслетом. Оказалось, что он скрывал не только информацию о старой чувствующей, но и самые сокровенные мысли. Ариана убедилась в этом, когда не смогла отвлечься от воспоминания о снятии подвески, а Авдеев в этот момент находился в ее голове и не увидел его. Однако он и так выудил достаточно сведений, которые она никогда бы не рассказала ему добровольно. Так, он уже знал, что бабушка Ульяна поставила ей блокиратор.

— Вам известно, зачем она это сделала?

— Хотела защитить от раннего проявления силы.

— Но от кого к вам перешла эта сила? — допытывался советник.

— Я с ней родилась.

Авдеева не удовлетворяли ее ответы, и он усиливал ментальный напор. Ариана стискивала зубы и терпела, а после его ухода обессиленно сползала на пол, не в силах держаться на ногах. Ее же вопросы он игнорировал, равно как и просьбы устроить встречу со своим кланлидером. Ариана знала, что сильно обидела Стаса и не имеет права просить о помощи, но она все еще оставалась в его клане и надеялась, что хотя бы из-за этого он ее не бросит.

— Без официальной регистрации вы не числитесь членом клана Феникс, поэтому встреча с кланлидером вам не положена, — снисходительно объяснил Павел Федорович со злорадным блеском в глазах.

Ариана заметила, что он вообще любил прохаживаться по Стасу и упоминать его к месту и не к месту.

«За что он его так ненавидит? — недоумевала она, доставая из холодильника уже порядком поднадоевшие бананы и добавляя в кашу. — Он и так разрушил его семью. Что ему еще надо?»

Вспомнив этот разговор, Ариана вконец расстроилась. После завтрака она села читать. На второй день своего заточения она вспомнила о книге, подаренной Агафьей. Вероятно, для посторонних людей та выглядела иначе, раз Авдеев не забрал ее при обыске и до сих пор не прокомментировал. Ни телевизора, ни радио в квартире не было, и истории о первых чувствующих помогали хоть немного отвлечься. Книга перенастраивалась медленно, неохотно, не желая переходить в новый род. Из-за этого каждый новый открытый рассказ воспринимался Арианой как бесценный подарок. Дни копировали друг друга: завтрак, приход Авдеева, выживание до следующего утра. Она пыталась тренироваться, но после «бесед» с Павлом Федоровичем сил на спорт не оставалось. Писать тоже не получалось — то ли из-за браслета, то ли из-за общей подавляющей атмосферы. Зато она прониклась медитацией и делала ее по два-три раза в день. Закрывая глаза, Ариана уносилась мыслями к любимым людям, и становилось чуточку легче.