Время «Икс»: Пришельцы - Роберт Силверберг

Так они просидели довольно долго. Он чувствовал, что она испугана не меньше него, а еще больше смущена тем, что могло последовать дальше. В конце концов она оттолкнула его руку, снова надела лифчик и сказала:

— Я, пожалуй, пойду.

— Пойдешь?

— Думаю, так будет лучше. Но мы можем потом повторить это.

И они повторяли, и не раз. Уходили высоко в горы, стараясь выбирать нехоженые тропы. Начав с того, что происходило в первый раз, он продолжил исследование ее тела, всего, вплоть до малейших уголков. А потом она изучала его тело, а потом, однажды, изумительным осенним утром, он на несколько восхитительных секунд проник в нее. Все завершилось похожим на взрыв упоительным экстазом, а спустя двадцать минут более долгим, менее неистовым повторением того же самого.

В тот год они делали это пять или шесть раз, а потом на протяжении двух лет от случая к случаю, в общей сложности раз десять-двенадцать. Всегда по ее инициативе, никогда по его. И на этом все кончилось.

Риск стал слишком велик. Не составляло труда представить себе, что сказал или сделал бы Полковник, или ее отец, или отец Стива, если бы она забеременела. Конечно, они всегда могли пожениться; но и он, и она наслушались ужасных рассказов о том, какими бедами оборачиваются браки между двоюродными братьями и сестрами; да у Стива и не было никакого желания жениться на Джилл. Он не любил ее, в том смысле, в каком понимал это слово; даже не испытывал к ней особого влечения, только благодарность за то чувство уверенности в своей мужественности, которое она дала ему.

Когда между ними все кончилось, он испытал некоторое разочарование, хотя, в принципе, и не надеялся, что это продлится долго. Теперь он уже понимал, что привело к нему Джилл тогда, в самый первый раз. Дело было вовсе не в его привлекательности — нет, конечно, нет. Но тело ее созревало, в нем началась буйная пляска гормонов, а, кроме него, на ранчо никого подходящего не было — единственный мужчина моложе сорока, но не ее брат и не малыш Энсон. Стив не сомневался, что она просто использует его, не питая к нему никаких чувств. Он подвернулся под руку, вот и все. Практически ее устроил бы почти любой. То, что, отдаваясь ему, она удивительным образом преобразила всю его жалкую жизнь, произошло совершенно случайно. И уж, конечно, она не ставила перед собой такой задачи; фактически ей вообще было наплевать на него.

Не слишком лестная мысль; и все же, и все же… Каковы бы ни были ее мотивы, неизменным оставался тот факт, что они это делали, что он удовлетворял ее потребности, а она его, и что именно она сделала его мужчиной, за что он будет ей вечно благодарен.

Однако ту силу, которую разбудила в нем Джилл, нелегко было обуздать вновь. Стив начал выезжать за пределы ранчо, подыскивая себе подругу. В семье все понимали, чем он занимается, и никто не возражал, хотя эти поездки сжирали много драгоценного топлива. Среди всех кузенов и кузин своего поколения — он, Джилл, Майк, Чарли, Кассандра, сын Рона Энсон — Стив первым достиг возраста зрелости. Единственный способ избежать кровосмешения внутри их обосновавшегося на вершине горы клана состоял в том, чтобы обратить интерес его членов за пределы замкнутого пространства ранчо.

Когда же он в конце концов нашел девушку, выяснилось, что она живет в Вентуре; в этом было определенное неудобство. Однако на обезлюдевшем побережье и выбирать-то было не из кого, и даже этого нового, уверенного в себе Стива Геннета опытным сердцеедом никто бы не назвал. Вряд ли он мог заявиться в какое-нибудь ближайшее местечко наподобие Саммерленда или Карпинтерии, где было не более пяти-шести одиноких девушек, и невозмутимо объявить, что он, великий Стиверино, объявляет конкурс на вакантное место своей подружки. Вот он и рыскал по окрестностям, забираясь все дальше и дальше, но долгое время не находил никого.

А потом он нашел Лизу Клайв — но вовсе не во время этих своих странствий, а способом, гораздо более отвечающим его натуре: через электронную почту, в последнее время работающую более-менее регулярно и охватывающую все побережье. Она называла себя Гвиневера — имя, как объяснил Стиву дядя Рон, героини одной очень известной старой истории.

— Назови себя Ланселот,— посоветовал дядя Рон.— Это привлечет ее внимание.

Стив так и сделал. На протяжении полугода они общались на расстоянии, обменивались колкостями, задавали друг другу вопросы, связанные с программированием, рассказывали небольшие и тщательно завуалированные фрагменты своих биографий. Конечно, имя еще ничего не означало; она могла оказаться любого пола. Но Стив улавливал в ее посланиях что-то определенно юное, женственное и приятное. В конце концов он осторожно приоткрыл завесу тайны над тем, кто он и откуда, рассказал, что живет неподалеку от Санта-Барбары, и намекнул, что хотел бы встретиться с ней где-нибудь поблизости. Она сообщила, что живет на побережье, недалеко от Лос-Анджелеса. Они договорились встретиться в Вентуре, у здания Миссии. Он предположил, что это где-то на полпути между ними. Как выяснилось впоследствии, тут он ошибся: Лиза как раз и жила в Вентуре.

Они прогуливались вдоль океана, и она сообщила ему, что ей двадцать четыре, то есть она на три года старше него. Он обманул ее, сказав, что ему тоже двадцать четыре; позднее он узнал, что на самом деле ей было двадцать шесть, но в их возрасте это не имело значения. Она была хорошенькая, не такая красивая, как Джилл, но очень привлекательная. Немного крупноватая, может быть? Ну, он тоже был не из мелких. У нее были прямые, очень мягкие каштановые волосы, округлое жизнерадостное лицо, полные губы, чуть вздернутый нос и яркие, живые, теплые, дружелюбные глаза. Карие. После всех этих лет среди голубоглазых Кармайклов он мог полюбить ее за один лишь цвет глаз.

Она рассказала Стиву, что живет с отцом и двумя братьями. Все они работали в телефонной компании, занимались программированием. Возникло ощущение, что ей не хочется вдаваться в детали, и он не настаивал. Он рассказал ей, что его отец до Вторжения был программистом и что он сам тоже кое-что понимает в этом деле. Показал ей свой имплантат. У нее тоже было такое устройство. Еще он рассказал, что вся их семья живет на земле его деда, военного офицера в отставке. Естественно, об участии Кармайклов в Сопротивлении не было сказано ни слова.

Почему-то ему было очень нелегко перейти от слов к физической близости, и в конце концов ей пришлось взять инициативу на себя, точно так, как это в свое время происходило с Джилл. После трех встреч он не был способен ни на что большее, кроме как на прощальный поцелуй; но в четвертый раз, теплым летним днем, Лиза предложила поехать в парк, который, по ее словам, ей очень нравился. Это оказался парк Мугу, еще дальше по побережью. Миновав нескольких последних сооружений Пришельцев, больших, сверкающих, немного похожих на копны, водруженные на вершинах холмов, они свернули в парк, он вел машину, она указывала дорогу. В конце концов они оказались в уединенной дубовой роще, где, как предположил Стив, она бывала уже не раз. Землю покрывал толстый слой опавших прошлогодних листьев, в ароматном воздухе ощущался сладковатый мускусный запах палой листвы.