Ленин и Сталин против Троцкого и Свердлова - Сергей Сергеевич Войтиков

На заседании, естественно, состоялись выборы председателя и членов Президиума ВЦИК. Альтернативы Я.М. Свердлову в председательском кресле не нашлось, что вполне логично, однако секретарь ВЦИК В.А. Аванесов предложил переизбрать прежний состав Президиума, который «в продолжение трех-четырех месяцев […] отвечал как раз тем заданиям, которые ставились». С существенным добавлением – члена ЦК и наркома И.В. Сталина, находившегося на Южном фронте и вернувшегося в Москву[865]. Появление старого недруга Я.М. Свердлова в составе Президиума ВЦИК было серьезным подрывом аппаратных возможностей главы Советского государства.

С другой стороны, одним из обсужденных на заседании ВЦИК вопросов стало аннулирование Брестского мира. Я.М. Свердлов как председатель предложил «Аннулирование Брестского договора» третьим пунктом повестки дня, встреченным «бурными аплодисментами»[866]. Находясь в эйфории от Ноябрьской революции в Германии, ВЦИК принял воззвание со следующим текстом:

«Всем народам России, населению всех оккупированных областей и земель!

Всероссийский ЦИК сим торжественно заявляет, что условия мира с Германией, подписанные в Бресте 3 марта 1918 г., лишились силы и значения. Брест-Литовский договор (равно и дополнительное соглашение, подписанное в Берлине 27 августа и ратифицированное ВЦИК 6 сентября 1918 г.) в целом и во всех пунктах объявляется уничтоженным.

Все включенные в Брест-Литовский договор обстоятельства, касающиеся уплаты контрибуции или уступки территории и областей, объявляются недействительными. […] Революционные солдаты Германии и Австрии, создающие ныне в оккупированных областях солдатские Советы депутатов, вступив в связь с местными рабочими и крестьянскими Советами, будут союзниками и сотрудниками трудящихся в осуществлении этих задач. Братским союзом с крестьянами и рабочими России они искупят раны, нанесенные населению оккупированных областей германскими и австрийскими генералами, охранявшими интересы контрреволюции. Построенные на этих основах отношения […] России, Германии и Австро-Венгрии будут не только мирными отношениями. Это будет союз трудящихся масс всех наций в их борьбе за создание и укрепление социалистического строя на развалинах строя милитаризма, империализма и экономического рабства…»[867]

То обстоятельство, что инициатором этого постановления выступил Я.М. Свердлов, его старые товарищи по партии запомнили прекрасно. Свидетельство тому – рецензия старого соратника Я.М. Свердлова по Костромской организации РСДРП П.Н. Караваева на рукопись первого варианта воспоминаний К.Т. Новгородцевой. П.Н. Караваев специально остановился на роли главы Советского государства в разработке и проведении ряда важнейших законодательных установлений и, в частности, отметил: «В постановлении ВЦИК об аннулировании Брестского мира, как и во всех своих выступлениях по вопросам международной политики Советского государства, Я.М. [Свердлов предстает] как проводник политики справедливого мира между народами, всегда осуществлявшейся советской властью, и одновременно как пламенный патриот нашей социалистической родины (курсив наш. – С.В.)»[868]. Таковым председатель ВЦИК по праву запомнился товарищам по партии.

Аппаратная борьба в Совнаркоме, во ВЦИК и в ЦК РКП(б), промежуточные результаты которой были подведены на VI Всероссийском съезде Советов, в конце концов, привела к оформлению ленинского лидерства в ходе создания Совета рабочей и крестьянской обороны.

Глава 2

«Орган чрезвычайной военной диктатуры целиком подотчетен и подконтролен ВЦИК». Как был создан новый центр власти

Иоаким Вацетис не совсем верно в деталях, но с удивительной точностью в изложении внутренней логики событий, охарактеризовал положение в верхах, сложившееся после создания РВС Республики на заседании ВЦИК 2 сентября 1918 г.: «РСФСР была объявлена осажденным (так в документе, правильно: «военным». – С.В.) [лагерем], но при этом был оставлен открытым вопрос о том, какое учреждение поставить во главе этой «крепости» на положении ответственного коменданта. В сентябре, по случаю (очень точный оборот. – С.В.) ранения Владимира Ильича [Ленина], работа в Совнаркоме заглохла и это учреждение временно [от] ошло на второй план. В ответственной роли руководителя обороной страны как по части законодательной, так и исполнительной [оказался] Всероссийский центральный исполнительный комитет во главе с т. Свердловым. Свердлов в течение сентября и октября и даже в ноябре принимал весьма деятельное участие в делах РККА. Как мы видели, при его непосредственном участии был проведен 1 сентября (так в документе, на самом деле 2 сентября. – С.В.) большой законодательный акт по созданию единой РККА и единого Командования. В начале октября т. Ленин выздоровел и снова фактически начал исполнять обязанности председателя Совнаркома и председателя ЦК партии (Ленин «председателем ЦК» не был никогда, но в данном случае Вацетис выступил, если по А. Конан Дойлу, «проводником света». – С.В.), а вместе с этим занял прежнее положение фактического руководителя обороны страны. С тех пор нашим осажденным лагерем правил какой-то дуумвират в составе Ленина и Свердлова. Троцкий опирался на Свердлова и находил в нем поддержку, сам же он – т. е. Троцкий – играл роль незначительную (курсив наш. – С.В.). Долго такое положение было нетерпимо. Очевидно было, что во главе осажденного лагеря должно было [в] стать какое-то специальное учреждение, возглавляемое т. Лениным. Об этом поднимался вопрос несколько раз в ответственных сферах главного командования, но юридическое оформление его произошло лишь 20 ноября (так в документе, правильно – 30 ноября 1918 г. – С.В.), когда последовало распоряжение об образовании Совета обороны во главе с т. Лениным»[869].

Создание РВСР, с одной стороны, не решило проблем, связанных с превращением страны в единый военный лагерь. С другой – вызвало недовольство военными партийцами приходом к «власти» Л.Д. Троцкого, считавшегося старыми большевиками чужаком. С выздоровлением В.И. Ленина немедленно подняли головы бывшие руководители Наркомата по военным делам, отодвинутые председателем Совнаркома на вторые роли в советских вооруженных силах в марте 1918 г., когда нужно было срочно строить массовую регулярную Красную армию. Не зря главком вспомнил об обсуждении вопроса в «ответственных сферах главного командования», под которыми И.И. Вацетис, очевидно, подразумевал высшее военное руководство РСФСР.

21 октября 1918 г. заместитель наркома путей сообщения, старый большевик (социал-демократ с 1894 г.) А.П. Шеломович в докладе В.И. Ленину о положении на Урале, где он находился в командировке, указал на необходимость сосредоточения в руках РКП(б) военных перевозок с пояснением: «подражать», в отношении транспорта, «романовским временам – крупная ошибка. Отдача транспорта в руки военных – тем более «беспартийных» – это гибель транспорта, а значит в значительной степени и военного дела»[870]. Шеломович пояснил без ложной скромности, что по приезде в Пермь, где уже наметились контуры декабрьской «катастрофы» Красной армии 1918 г., он принял «героические меры» по улучшению тяглового хозяйства и повышению провозоспособности Пермской железной дороги в плане налаживания ж.-д. и водного транспорта, однако ему это не вполне удалось. По словам Шеломовича, «ничего» нельзя будет сделать до тех пор, пока «все железнодорожники и судовые труженики находятся под страхом «военной стенки» и вместе с тем саботажные элементы из них находятся под защитным крылом «беспартийного военного диктатора». Межведомственные взаимоотношения военного ведомства и Наркомата путей сообщения РСФСР Шеломович считал необходимым для начала точно установить в Москве[871].

Председатель Высшей военной инспекции и член РВСР Н.И. Подвойский, которому В.И. Ленин направил доклад А.П. Шеломовича на отзыв, судя по тексту этого отзыва, уже не в первый раз посоветовал «твердо установить Совет