Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод) - Джон Вэнс

Цветок Кета поднялась на борт «Варгаза» вместе с Рейшем, Тразом, субдирдиром и носильщиком, который вез их вещи на ручной тележке.

Через полчаса у причала появился Дордолио. Несколько минут он осматривал судно, затем поднялся по трапу, поговорил с капитаном и бросил на стол перед ним кошелек. Думая о чем-то своем, тот искоса посмотрел на рыцаря и нахмурил густые брови. Потом раскрыл кошелек, пересчитал деньги и сказал, что этого недостаточно. Дордолио нехотя полез в карман шаровар, порылся там и нашел недостающую сумму. Капитан ткнул пальцем через плечо в сторону надстройки.

Дордолио потянул себя за ус и поднял глаза к небу. Потом подошел к трапу и дал знак носильщикам, которые внесли его вещи. Церемонно поклонившись стоявшей на палубе Илин-Илан, он отошел к борту, мрачно глядя в сторону Дванжера.

На борт поднялись еще пятеро пассажиров: маленький толстый купец в скромном сером кафтане и высоком цилиндре и семейство жителей островов Облака — муж, жена и две дочери, хрупкие свеженькие девушки с ослепительно белой кожей и пышными волосами ярко-рыжего цвета.

За час до полудня «Варгаз» поднял паруса, подтянул швартовы и отошел от причала. Кровли Коада превратились в коричневые треугольники, разбросанные по склонам холмов. Матросы равняли паруса, скатывали тросы, потом, сняв чехол с неуклюжей пушки, потащили ее на нос.

— Кого они боятся? Пиратов? — спросил Рейш у Анахо.

— Обычная предосторожность, — ответил тот. — Увидев орудие, любые разбойники предпочитают держаться на расстоянии. Нам нечего опасаться — морские грабители редко показываются в водах Драсчада. Меня больше беспокоит питание на нашем судне. Однако капитан, кажется, любит поесть — это хороший признак.

Корабль легко скользил по волнам, рассекая последние клочья тумана. Дванжер сиял спокойным перламутровым блеском. Береговая линия отодвигалась к северу; кругом не видно ни одного судна.

Время близилось к закату; небо окрасилось в разнообразные оттенки оранжево-коричневых цветов, поднялся легкий ветерок, волны стали громче плескаться у широкой кормы.

Ужин оказался простым, но вполне приемлемым: ломти копченого мяса, овощной салат, паста из креветок, маринованные овощи, легкое белое вино в зеленых стеклянных графинчиках. Пассажиры за столом настороженно молчали: на Тчаи ко всем незнакомым людям относятся подозрительно. Но капитан не разделял этих чувств. Он ел и пил с завидным аппетитом, развлекал всех подробными рассказами о своих приключениях и старался развеселить, пытаясь отгадать, почему совершает путешествие каждый из собравшихся. Его шутки наконец разрядили атмосферу.

Илин-Илан ела мало. Мрачно осмотрев сестер с островов Облака, она, казалось, признала их достаточно привлекательными, несмотря на хрупкость. Дордолио сидел немного в стороне. Он не слушал разглагольствований капитана, время от времени поглядывал на девиц с рыжими, почти оранжевыми волосами и крутил усы. После ужина он провел Илин-Илан на палубу, где они наблюдали за фосфоресцирующими рыбами, бросающимися врассыпную перед носом корабля. Другие пассажиры уселись на высокие скамьи, расставленные на верхней палубе, и стали тихо беседовать, глядя, как на небо поднимаются розовый Аз, а за ним — голубой Браз и на воду ложатся разноцветные лучи.

Наконец все разошлись по каютам, и на палубе остались только рулевой и вахтенный.

Медленно тянулись дни. Сначала наступал прохладный рассвет, когда по поверхности моря стелился туман, потом — жаркий полдень, когда Карина-4269 стояла в зените, за ним — бледный янтарный вечер и тихая ночь.

Корабль ненадолго зашел в два маленьких порта на побережье Хорасина — городки, тонувшие в тени гигантских серо-зеленых деревьев. «Варгаз» выгрузил здесь кожу и металлические изделия — ножи, пилы и прочее — и взял на борт мешки с орехами, ящики с сушеными фруктами, стволы розового и черного дерева.

Оставив Хорасин, корабль направился в открытое море, держа курс на восток по экватору, чтобы воспользоваться благоприятными течениями и ветрами и избежать изменения погоды, которое ожидалось как на севере, так и на юге.

Ветер был непостоянным; «Варгаз» легко скользил по невысоким волнам.

Пассажиры развлекались как умели. Рыжеволосые девицы — Хейзари и Эдве — метали кольца в цель и поддразнивали Траза до тех пор, пока он к ним не присоединился.

Адам научил своих попутчиков играть в лото, и они с энтузиазмом предались новой забаве. Пало Барба, отец сестер, оказался учителем фехтования, и они с Дордолио тренировались каждый день по часу. Рыцарь раздевался до пояса, подвязывал волосы черной лентой и делал красивые выпады, приплясывая, притопывая ногой и издавая громкие отрывистые возгласы. Пало Барба был не так эффектен, но строго придерживался традиционных правил и позиций. Рейш от случая к случаю наблюдал за их поединками, а однажды даже принял предложение Пало сразиться с ним. Рапиры показались Адаму слишком длинными и гибкими, но он не посрамил себя. Однако заметил, что Дордолио, обращаясь к Илин-Илан, отпускал критические замечания по его адресу. Позже Траз, который подслушал их разговор, сообщил, что рыцарь Кета назвал его манеру фехтовать наивной и необычной. Рейш улыбнулся и пожал плечами. Он почему-то не мог относиться к щеголю серьезно.

Дважды вдали мелькал парус. А как-то раз длинное зловещее судно изменило курс и направилось в их сторону.

Рейш рассмотрел его в сканскоп. На палубе, глядя на «Варгаз» стояла дюжина высоких желтокожих мужчин в черных тюрбанах. Адам сообщил капитану, но тот небрежно махнул рукой.

— Пираты. Они нас не тронут — слишком велик риск.

Корабль следовал за ними около мили, потом повернул и растаял в туманной дымке где-то на юго-западе.

Через два дня впереди показался остров — гористый кусок суши. На берегу густо росли деревья.

— Гозед, — сказал капитан в ответ на вопросительный взгляд Рейша. — Мы остановимся здесь на пару часов. Никогда здесь не бывали?

— Никогда.

— Вы будете удивлены. Или нет. — Капитан внимательно оглядел собеседника. — Не могу сказать точно, поскольку обычаи вашей страны мне неизвестны. Но, кажется, они стали незнакомы и вам? Я слышал, вы потеряли память.

Адам сделал презрительную гримасу.

— Никогда не интересуюсь, что думают обо мне другие.

— Так или иначе, у местных жителей странные порядки, — заявил капитан. — Однако я, как ни стараюсь, не пойму, откуда вы родом. Вы какой-то... необычный человек.

— Я путешественник, — ответил Рейш. — Странник, если хотите.

— Для путешественника вы зачастую слишком уж невежественны. Ну, неважно — перед нами лежит Гозед.