Star Wars: Уязвимая точка - Мэтью Стовер

Она их надежда.

[Росту]: «А ведь так и есть, знаешь…»

Ник?

[Росту}. «Ты думаешь, здесь все так плохо? Нет, ну конечно, все плохо. Даже не конкретно здесь. На всем высокогорье. Более чем плохо. Но ты просто не представляешь, как здесь было до Депы. Пойми, не мы здесь плохие парни».

Никто и не говорил, что вы плохие. Ток же как никто и не говорил, что вы хорошие. Я еще не видел здесь ни одного хорошего парня.

[Росту}. «До сих пор? Я видел. Даже пару».

Неужели?

[Росту]: «Ведь все эти разговоры о хороших парнях, плохих парнях очень быстро теряют смысл, а? Ну вот, например, знаешь ли ты, почему Пилек-Боу откололся от Республики? Это никак не связано с "коррупцией в Сенате'* и прочим подобным таскерским дерьмом. Балаваи присоединились к Конфедерации, потому что сепы пообещали уважать их независимость. Улавливаешь? Прова планеты. А единственное право, которое по-настоящему заботит балаваев, - это право убить всех нос. Сепы держат дроидов-истребителей и обслуживающий персонал в космопорту, а ополчение внезапно получает неограниченные запасы ТВК. Затем балаваи запрещают корунаям находиться за пределами Пилек-Боу. А потом начинают прижимать корунаев и внутри города тоже. Не всех, ты же понимаешь, лишь преступников. Нищих и уличных детей. И тех, кто создает проблемы. Тебе на заметку: проблемы создает любой корун, сказавший хоть что-то об имеющихся порядках.

Они организовали лагерь для нас. Я был там. Именно там нас нашла Депа. Ты думаешь, жизнь здесь уродлива? Ты бы видел, от чего она нас спасла.

Да, возможно, мы сбежали от жизни там лишь для того, чтобы умереть здесь. Возможно. Ты считаешь, нет никакой разницы? Ты думаешь, что это не лучше?

Сам иди и живи в клетке, если хочешь. Я? Я умру свободным человеком. Вот, что для нас значит Депа.

Вот, что ты забираешь».

В абсолютно любом случае она бы вас скоро покинула.

[Росту}. «Это тебе так кажется».

Она умирает, Ник. Война убивает ее. Эта планета убивает ее.

Корунаи убивают ее.

[Росту}. «Никто из местных ни за что, никогда бы даже пальцем ее не тронул. ..»

Нарочно - нет.

Но она утопает в злости, Ник.

[Росту]: «Эй, я просто слегка чокнутый, не более того».

Не твоей конкретно. Она утопает в злости всех вас. Всего этого места.

Непрекращающееся насилие… без надежды и без рецепта к спасению…

Связь джедая с Силой увеличивает интенсивность всего, что его касается: даже малейшим нашим поступкам она придает немыслимо огромный вес. Она еще более делает нас тем, чем мы уже являемся. Если мы спокойны, она дает нам ясность. Если мы злимся, она наполняет нас яростью богов. Гнев - это ловушка. Чтобы тебе было легче понять, представь его наркотиком, чем-то похожим на глиттерстим. Попробовав его всего раз, ты навсегда останешься жить с желанием, которое никуда не исчезнет.

Именно поэтому джедаю следует создавать мир внутри себя: то, что снаружи, отразит то, что внутри. Сила едина. Мы часть Силы. А она всегда будет, по крайней мере частично тем что мы есть.

Для Депы слишком поздно становиться лор пилеком так же, как и для Кара Вэстора - становиться джедаем. Она желает отдать жизнь, помогая твоему народу. Хотите ли вы взять эту жизнь?

[Росту]: «Эй, не смотри на меня так. Я на твоей стороне, помнишь?»

Так вот.

«Хэллик», должно быть, уже в системе. Мы должны увидеть инверсионный след шаттла с минуты на минуту.

И Депа направляется на встречу с нами.

[Росту]: «Правда? Ты что, чувствуешь ее?»

Не совсем. Но частью ее плана по удержанию Кара Вэстора и его акк-стражей на расстоянии было возвращение моего светового меча. В подобных мелочах, в том, что она думает о других, в ее автоматической доброте, я обретаю надежду на то, что она не полностью потеряна.

Несмотря на то что я могу создать свое лезвие заново, она…

Она была грустна…

«Меланхоличное согласие» - эти слова лучше всего описывают ее состояние, когда она пообещала вернуть мне световой меч. Хотя само по себе оружие не слишком важно, она, казалось, была почти в слезах: «Я не вынесу, если твое путешествие сюда будет стоить тебе дороже, чем оно уже стоило», - сказала она мне этим утром, когда я уходил, направляясь сюда, в эту пещеру.

Я четко чувствую приближение моего светового меча. А теперь я чувствую и ее меч. Они приближаются, петляя по естественным трещинам в камне, которые часто используются для переходов от пещеры к пещере. Как это странно, странно в пугающем смысле предуведомления некоей трагедии, что я могу почувствовать Депу, ту Депу, что знаю, лишь в ее оружии.

[Росту]: «Ээ-э, а это пере… при… ощущение трагедии, короче, не переводится случайно на общий, как "у меня плохое предчувствие"? Потому что, понимаешь ли, теперь, когда ты упомянул об этом…»

Я тоже чувствую. Но плохие предчувствия сопровождают меня с той поры, как только я ступил на эту планету.

[Росту]', «Я вот что подумал… Ты же понимаешь, мы уже достаточно долго здесь сидим. Неужели тебе не приходила за все это время в голову мысль, что Депо послала нас сюда не для того, чтобы убрать Кара с дороги? Что если она послала нас сюда для того, чтобы убрать с дороги нас?»

Мне приходило подобное в голову. Но я запретил себе продумывать подобный вариант. Депа не такая. Обман не для нее… а уж тем более предательство. Она сказала, что придет к нам сюда. Это означает, что она придет. Сюда. - Она всего в нескольких шагах…

[Росту]: «А может, и… нет».

Ты…

[Росту]: «Ближе не подходи. Стоять! Я серьезно».

[Хоруун-кэльский журнал мастера Винду завершается не словами, а чем-то, напоминающим предупреждающий рык большого хищника].

[КОНЕЦ ЖУРНАЛА].

ГЛАВА 15

ЛОВУШКА

Ник замер в классической позе стрелка: пистолет в правой ладони, левое плечо немного выставлено, правая рука направлена четко вперед, левая ладонь обхватывает правую и рукоятку пистолету.

Целью его была еле заметная в трещине в глубине пещеры ухмылка из иголокзубов.

Мейс мягко и плавно, без лишних движений, поднялся на ноги.

– Не делай этого, Ник.

– Да я и не собираюсь, - признал Ник. - Но если придется, я выстрелю.

– Я видел, как он защищается от бластерных лучей. То же самое он способен сделать и против пуль. У тебя просто ничего не получится.

– Это ты так думаешь, - голос Ника был нехарактерно спокойным, а руки его напоминали по неподвижности горы. - Ты не видел, как я стреляю.

– Сейчас не время для демонстрации, - Мейс опустил ладонь на руку Ника и увел дуло пистолета вниз. - Выходи, Кар.

Из тьмы в трещине выступил лор пилек.

Виброщиты - на плечах.

В руках - два световых меча.

Мейс ощутил, как надежда и вера внутри окончательно иссякли. Осталась лишь безумная усталость/

Он так сильно, так долго старался верить в нее, и в себя, и в Силу. Он заставил себя поверить: он жесткой дисциплиной исключил из разума даже возможность провала. В конце концов, это же Депя, его падаван, почти его ребенок… Он знал ее всю ее жизнь…

Всю жизнь, за исключением нескольких месяцев: первых и последних.

Вэстор прошел мимо Ника, не обращая на молодого коруна никакого внимания, держа световые мечи на раскрытых ладонях.

Словно предлагая мир.

– Она попросила меня…

– Я знаю, - прошептал Мейс.

– Она сказала, что не хочет, чтобы твои потери здесь стали больше, чем уже есть.

– Я ничего не потерял.

И это было правдой: он не потерял ничего существенного. Не на Харуун-Кэле. Он потерял ее еще до того, как сделал первый шаг по трапу шаттла. Он потерял ее до кровавой резни в джунглях и до ее сообщения на диске-кристалле. Он потерял ее даже до того, как отправил сюда.

Депа Биллаба стала еще одной жертвой его ошибки на Джеонозисе.

Просто она умирала дольше.

На Харуун-Кэле он утерял лишь иллюзию. Сон. Надежду, столь священную, что он не решался признаться в ее существовании даже самому себе: фантазию о том, что когда-нибудь Галактика вновь будет в мире. Что все вновь станет на свои места.

– Может быть, тебе стоит присесть, догнало? - урчание Вэстора было настороженно-заинтересованным. - Ты не слишком хорошо выглядишь.

– Так это что, прощальный подарок, вроде как? - Ник убрал пистолет обратно в кобуру, но, казалось, теперь он пытается взглядом пробурить дыру в голове Вэстора. - Достаточно подлая шутка, если кому-то интересно мое мнение.

– Скажи своему мальчику, чтобы он следил за языком, когда говорит о Депе.

Мейс лишь молча покачал головой. У него не было слов.

– Я хочу сказать: это низко. А я в этом разбираюсь, уж поверь. Прощальный подарок - это и так уже жестоко, но отдать еще и световой меч, чтобы ты думал, что это она идет…

– Она отдала его не за этим, - мягко сказал Мейс. - Оба меча Кар отдает мне.

Рычание Вэстора в точности повторило мурлыкание лозной кошки: безжалостное, но, почему-то кажется, с долей симпатии.