Сохраняя веру (ЛП) - Ринью Бет

— О нет, спасибо, чувак. Мне надо кое-чем заняться.

— Так ты хочешь, чтобы я дал объявление о вакансии?

— Нет, все в порядке. — Я посмотрела мимо него на то, что когда-то было столом Фейт.

— Чувак, тебе нужно прийти в себя. Она не вернется.

— Я и не говорил обратного, — я повысил голос, защищаясь.

— Ладно! Как знаешь! — Чед вскинул руки в воздух и вышел, остановившись в дверях. — Почему бы тебе просто не позвонить ей и не попросить прощения? Ты чертовски несчастен без неё.

Я притворился, что меня интересует экран моего компьютера, а не его предложение.

— Не мог бы ты закрыть мою дверь?

Он прав. Я должен позвонить ей, и я несчастен. Так почему же мне так трудно заставить себя сделать это?

ГЛАВА 36

ФЕЙТ

Я старалась не обращать внимания на хаос, который быстро вторгся в мою жизнь. Моих сбережений было достаточно, чтобы прожить следующие два месяца, и я отчаянно искала новую работу. Как раз тогда, когда я думала, что не смогу ненавидеть Коула сильнее, я получила письмо, в котором он заявил, что откажется от всех отцовских прав на Джоуи, чтобы освободиться от алиментов. Поскольку я не могла позволить себе адвоката, то в юридических консультациях мне пришлось полагаться на Интернет, и если все, что я читала, было правильно, все было определенно в мою пользу.

Джоуи официально станет первоклассницей в сентябре, и ее жизнерадостный характер и очаровательное лицо были единственными вещами, которые делали меня счастливой в последнее время. Я записала ее в летний художественный лагерь на два дня в неделю и использовала те несколько часов, которые она проводила там, занимаясь своими делами.

Я выключила радио, когда услышала, как в сумочке зазвонил телефон. Съехав на обочину, я глубоко вздохнула, надеясь, что это одна из компаний, в которых проходила собеседование на прошлой неделе.

— Алло, — ответила я в предвкушении.

— Здравствуйте, это Фейт ДиНатейл? — спросил мужской голос на другом конце провода.

— Да, это я.

— Фейт, это Ари Штейн. Я адвокат Сильвии Шварц.

— О, здравствуйте. — Я была совершенно сбита с толку. Почему адвокат Сильвии звонит мне?

— Мисс ДиНатейл, мне очень жаль, что я должен вам это сказать, но Сильвия скончалась прошлой ночью в доме своей сестры.

Я почувствовала, как к горлу подступает рвота. Мы разговаривали с ней только вчера утром, когда она позвонила, чтобы сообщить, что её самолет благополучно прибыл.

— Как? — Мой голос дрогнул от волнения.

— Они думают, что это мог быть сердечный приступ. Она спокойно ушла во сне.

Я терпеть не могла, когда люди так говорили, когда дело касалось смерти. Откуда им знать, что все было спокойно? Сильвия была еще так молода душой. Она не была готова покинуть эту землю, и я уверена, что она сопротивлялась, пытаясь остаться здесь.

— Что приводит меня к моему звонку. У Сильвии было завещание, и в нем указано ваше имя.

— Моё?

— Миссис Шварц была очень привязана к вам и вашей дочери и несколько месяцев назад обновила свое завещание.

— О, мистер Штейн, это было очень любезно со стороны Сильвии, но я не могу принять ничего, что должно достаться её семье.

— Ну, мисс ДиНатейл, это было её последнее желание. Я просто делаю свою работу. Не могли бы мы встретиться в моем офисе в четверг в полдень?

В четверг? Сильвия ушла всего двадцать четыре часа назад, а они уже рылись в её вещах.

— Ну да, но как насчет её похорон? Будет прощание или что-нибудь в этом роде?

— Мисс ДиНаталь, в иудейской вере мы не устраиваем прощания. Обычно мертвых хоронят в первые двадцать четыре часа, а потом наступает период траура, который длится семь дней, что и будет сделано в доме её сестры во Флориде.

Вот и всё. Я даже не успела попрощаться со своей подругой. Я подавила слезу, подтвердила свой визит, получила указания, как добраться до его офиса, и повесила трубку, позволяя слезам, которые сдерживала, свободно течь. Что я буду делать без неё? За последние несколько месяцев она стала мне более близка, чем Натали. Как я сообщу эту новость Джоуи? Сильвия стала для неё еще одной бабушкой.

***

Следующие два дня прошли как в тумане. Я сообщила Джоуи о смерти Сильвии и удивилась, как хорошо она это восприняла. Малышка пыталась убедить меня, что Сильвия теперь прекрасный ангел с блестящими крыльями, но это не унимало боль в моем сердце из-за потери друга.

Жара стояла невыносимая, когда я вышла из машины и направилась в офис адвоката Сильвии. Не в силах справиться с неприятным ощущением, что волосы прилипли к потной шее, я остановилась, стянула резинку с запястья и собрала свои густые волнистые локоны в конский хвост.

— Здравствуйте, я Фейт ДиНатейл, — сказала я секретарю, входя внутрь.

— О да, мисс ДиНатейл, позвольте узнать, готов ли мистер Штейн принять вас.

Она встала из-за стола, а я оглядела ультрасовременный офис, наслаждаясь прохладным воздухом, выходящим из вентиляционных отверстий наверху.

— Вы можете войти. — Оторвала меня от моих мечтаний секретарь.

— Ладно, спасибо. — Я улыбнулась, следуя за ней по коридору в большой конференц-зал, где меня ждал пожилой мужчина в толстых очках, который, как я предположила и был мистером Штейном.

Он встал и пожал мне руку, и я вдруг почувствовала себя великаном, возвышающимся над его невысоким ростом.

— Мы подождем, когда приедет внук Сильвии, и тогда сможем начать.

— О, ладно.

Сильвия никогда много не говорила о своем внуке. На самом деле, она никогда особо не говорила о ком-либо в своей семье. Я старалась развлечь себя, пока мистер Штейн разбирал лежащие перед ним бумаги и мы ждали внука Сильвии.

Легкий стук в дверь заставил нас обоих поднять головы.

Я дважды моргнула, надеясь, что мое воображение сыграло со мной злую шутку, когда мой взгляд встретился с глазами Гейба. Он казался таким же потрясенным, как и я, и если бы мои колени не были, как желе, я бы встала и выбежала прочь. Как такое возможно? Гейб никак не мог быть внуком Сильвии. Я тут же вспомнила все ее мелкие оговорки. В тот раз, когда она говорила о Габриэле, которого знала, и не так давно, когда она сделала замечание о том, что его лучше воспитывали. Она все время знала, что мой Гейб — это её внук Габриэль, и ни разу не сказала мне ни слова. Вместо этого позволила мне продолжать рассказывать об интимных деталях наших отношений. Вещи, о которых я никогда никому раньше не рассказывала… и вещи, которые никогда не решилась бы разглашать, если бы знала, что он ее внук.

— Т-ты… ты внук Сильвии? — прошептала я.

Он молча уставился на меня, пожал мистеру Штейну руку и сел. Миллион мыслей пронеслось у меня в голове. Знал ли Гейб, что Сильвия, о которой я так часто говорила, была его бабушкой, и если знал, то почему нанял меня?

— Я… мне действительно нужно уйти. — Я начала вставать, но мистер Штейн поднял руку, чтобы остановить меня.

— Это не займет много времени, мисс ДиНатейл, и могу заверить вас, что в ваших интересах будет выслушать то, что я скажу. — Он откашлялся и посмотрел на бумагу. — Я зачитаю вам просьбу, которую Сильвия оставила за полторы недели до смерти.

Он поднял бумагу и поправил очки.

«Дорогие Габриэль и Фейт,

Если вы читаете это письмо, значит, я ушла в лучший мир, где за мной будут гоняться не один, а сразу два мужа. Будьте счастливы за меня, очень счастливы. Если вы, двое глупых детей, наконец, поняли, что вы принадлежите друг другу, тогда нет никакой необходимости продолжать читать это письмо. Живите прекрасной жизнью, будьте счастливы, много лет занимайтесь диким и сумасшедшим сексом, сделай мне много правнуков, и все, что указано в моем завещании, будет вашим.

Однако если вы оба решили быть упрямыми и отрицать свои чувства друг к другу, тогда вы должны постараться, чтобы получить лакомства, которые я оставляю для каждого из вас. Габриэль, я оставляю тебе дом во Флориде-Кис, а также единовременную сумму в два миллиона долларов. Фейт, оставляю тебе единовременную сумму в триста тысяч долларов, а также трастовый фонд на колледж для Джоуи. Но для того, чтобы каждый из вас мог претендовать на это, вы должны провести одну неделю вместе с Джоуи в прибрежном доме. Только не говори мне, что ты не можешь оторваться от своей работы, Габриэль… Просто сделай это! И, Фейт, успокой этот голос в своей голове, который говорит тебе «нет», и собери свои сумки с бикини, которое мы обсуждали. Как только неделя закончится, пункты, указанные выше, будут вашими независимо от того, выйдете ли вы из этого как пара (на что я надеюсь) или пойдете своими разными путями (если есть способ, которым я могу вернуться, чтобы преследовать вас, я это сделаю… если это тот путь, который вы выберете). Если хотя бы один из вас решит не участвовать в этом, то никто ничего не получит. Дом в Кис будет продан, а деньги, которые я собиралась отдать Фейт, пойдут в монастырь, чтобы помочь монахиням — поскольку я знаю, что они твоя любимая группа людей, Фейт. Вы должны остаться на всю неделю и без обмана… За вами будут приглядывать! Так что давайте, подписывайте соглашение и хорошо проведите время!