Воин Скорпиона - Генри Балмер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Знаю. А я так плохо обращалась с ним. Но, Дрей, меня вынудили! Ты ведь наверняка понимаешь это?! Меня вынудили!
— Нет, не понимаю.
На шеренги бойцов Хуана, увенчанные рядами согнутых луков и колышущихся плюмажей, снова и снова накатывались бушующими волнами атаки харфнаров. И тогда длинные пики кололи с вымуштрованной четкостью, словно на учениях, а тонкие мечи выпускали кишки, и бешеный натиск опять сменялся отступлением. Но с каждым минувшим муром ряды хикландунских солдат редели. Если Хуан в самом ближайшем времени не пойдет на прорыв, то конец наступит очень скоро.
Тельда, с трудом сглотнув, стискивала и ломала руки. Казалось, силы её на пределе.
— Но я должна была так делать! Мне приказали!
— Приказали?
— Да, Дрей. Ты знаешь, как смотрят в Вэллии на предполагаемый брак между тобой, простым князем Стромбора, и принцессой-магной? Даже Президио не мог согласиться на полное одобрение. Все его члены точат собственные рапиры.
Я не улыбнулся её словам — мы бы сказали «сами зубы точат на лакомый кусок», в смысле: «преследуют собственные интересы», — но уже догадался, что она скажет дальше. В самом деле, только доверчивый идиот вроде Дрея Прескота способен проморгать давно видимые безошибочные признаки.
— Продолжай, Тельда, маджена[23] Вэллии.
— Ах, Дрей! Пожалуйста скажи, что ты не ненавидишь меня!
— У меня нет к тебе ненависти, Тельда.
Она смотрела на меня страдальческим взглядом. В её глазах стояли слезы.
— Когда Делия настояла на самоличном отлете, я, её фрейлина, должна была отправиться вместе с ней. И тогда партия рактеров дала мне указания… а они очень сильны, Дрей, и страшно могущественны!
Я кивнул.
— У них есть собственные кандидаты на руку принцессы. И они твердо решили, что ты никогда не женишься на ней…
— И поэтому тебе велели отвлечь меня от мыслей о Делии… переключив их на себя.
Бедная Тельда! Как она могла вообразить, что какая-либо женщина на обоих планетах сможет заставить меня хоть на миг забыть о Делии? Этого не смогла сделать даже Майфуй — милая, верная, чудесная Майфуй.
Особо долго эта битва продолжаться не могла. Число раненных возле шеренги нактриксов росло. Я был уверен, что Хуан не бросит товарищей, уже не способных сражаться, а ему понадобится каждый, способный держать оружие. Я протянул руку, желая погладить Тельду по плечу и успокоить её, но она схватила меня за запястье и прижалась щекой к моей руке. Я почувствовал на ладони её слезы, горячие и липкие.
— Я получила указания, и пыталась следовать им. И, по правде говоря, Дрей, я полюбила тебя. Думаю, любая женщина на моем месте полюбила бы. Но Сег… он…
— Ради самой себя, Тельда, забудь обо мне. Волнуйся о Сеге Сегуторио. Он даст тебе всю любовь и защиту, какую только может пожелать любая женщина.
Она подняла на меня глаза. К ним подступили слезы, серебристые и сверкающие.
— Но, Дрей… я была так глупа, а меня с детства приучили слушаться старших. Рактеры же требуют немедленного и безоговорочного повиновения. Но, Дрей…
Она пыталась добавить что-то еще, нечто такое, чего ей приходилось буквально выдавливать из себя. Но тут я услышал оклик Сега и обернулся. Он махнул рукой. Среди гама, криков и визга, воплей раненых людей и зверей, в беспрестанном лязге стали о сталь и стали о бронзу, я уловил только конец его фразы:
— … сейчас и не теряя ни мгновения!
Бойцы Хуана перестраивались четко, точно английские гвардейцы. Теперь на нас сыпались стрелы с кремневыми наконечниками. Но у них хватало твердости пробить насквозь сверкавшую на нас бронзу и достать до сердца сквозь те самые щели в наших доспехах, таких щегольских красивых на вид.
— Уходим, Тельда! Залезай в седло. И помни, держись поближе к Сегу!
Она безвольно упала в мои объятия, вся дрожа и явно теряя силы.
— Но, Дрей… я должна тебе сказать! Я должна!..
Я держал её в объятиях, а вокруг нас гремела и бушевала битва.
— Дрей… Делия не падала в озеро. Я этого не видела. А сказала это, чтобы заставить тебя забыть ее…
Никакой грохот и шум не мог оглушить меня сильнее, чем эти слова. Эта выдумка, эта ложь о падении Делии в озеро была главным и единственным источником всех моих страхов и терзаний. Если Делия не погибла тогда, то и сейчас наверняка по-прежнему жива. Я знал это. Я чувствовал это всеми фибрами души. Теперь уж никакой цинизм не мог удержать меня. Жизнь вновь обретала смысл. Делия жива — я верил в это. Она жива!
Лахвийские солдаты Хикландуна четко, как на учениях, подбежали к шеренгам нактриксов и вскочили в седла. Подразделения прикрывали отход, непрерывно осыпая неприятеля градом стрел. Ощущая прилив сил, подобный половодью при весенних оттепелях на севере, я вскинул Тельду в седло и сам вскочил на нактрикса. Сег уже гарцевал рядом.
Хуан громко выкрикивал приказы. На опустевшие обозные телеги погрузили раненых. Полк быстро построился клином. Я протолкался на его острие — с иронией думая, что именно на этом месте и желала меня видеть царица Лила, на месте где моя безрассудная храбрость будет воодушевлять и вдохновлять её армию. И теперь я подчинился её желаниям, в стремлении спасти жалкие остатки армии Хикландуна.
Мы устремились по травянистому склону, подобно сверкающей молниями грозовой туче. Гремели копыта нактриксов. Стрелы сталкивались в воздухе, сбивая друг друга. Нактриксы взвивались на дыбы и падали, увлекая за собой всадников, воздух дрожал от воплей людей, полулюдей и животных. Но мы рвались и рвались вперед, и тряска бешеной скачки не мешала невероятной меткости стрельбы, которой заслуженно гордятся лахвийцы.
Сег скакал рядом со мной. Его лук плавно и с неизменной ритмичностью сгибался и выпускал стрелы. Нактриксом он правил коленями, как и большинство жителей Эртирдрина; хотя некоторые хикландунские кавалеристы предпочитали собирать поводья в руку, которая держала лук. Я следовал примеру Сега, хотя мои навыки вели свое происхождение из тех далеких дней, когда я скакал с Хэпом Лодером и моими кланнерами по Великим Равнинам Сегестеса. Будь у меня сейчас за спиной фаланга вавов — мы бы раздавили этих харфнаров Черсонана, как бог черепаху!
Сег обернулся ко мне, его загорелое лицо раскраснелось. Все в нем дышало инстинктивной жаждой битвы. Но тут я увидел как его лицо изменилось, черты исказило выражение безграничного ужаса — и тут же сменилось фанатичной решимостью. При виде этого я сразу догадался, что случилось и мне не требовалось лично убеждаться.
Со страшным криком Сег развернул скакуна, сунул лук в сагайдак, жестоко пришпорил нактрикса и понесся назад.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});