Великий Тамерлан. «Сотрясатель Вселенной» - Яков Нерсесов

Англичане спокойно спустились с холма по лесной просеке навстречу давно изготовившемуся неприятелю, хладнокровно преодолели низину и по покатому склону поднялись настолько, чтобы оставаться в безопасности от всех видов вражеских метательных снарядов. Только после этого Бедфорд спешил почти все свое воинство и выстроил его по схеме весьма похожей на ту, которую применил его покойный брат при Азенкуре, но, очевидно, что с некоторыми новациями. Благо местность между лесом и городом представляла собой чистую и ровную поверхность – очень удобную для стрельбы из лука. Так, лучники сосредоточились как на самых краях флангов для ведения диагонально-перекрестного огня, так и перед группами спешенных латников. Главным «ноу-хау» регента стал значительный (20% всех сил) мобильный резерв из 2 тыс. лучников – на случай «исправления ошибок или нейтрализации непредвиденных ситуаций». Ему придавалось серьезное значение и, он себе оправдал, серьезно потрудившись на поле боя. Кроме того, обоз, в отличие от азенкурского, был организован очень компактно (повозки поставили максимально плотно; лошадей связали попарно и разместили прямо перед телегами как дополнительное прикрытие), а грумы, пажи, слуги и прочие обозники стали тыловым охранением. Присматривать за обозом было приказано и мобильному резерву, но, судя по всему, это не являлось его главной задачей. Глубоко в тылу англичане оставили большой лес, в котором в случае неудачи могла бы укрыться их пехота.

Правое крыло боевой линии герцог Бедфорд взял на себя, левое – и это понятно – поручил Солсбери.

Впервые за много лет (после Азенкура) противники снова сошлись в полноценной битве.

…Между прочим, если доверять хронистам, то прямо перед битвой Бедфорд поинтересовался через «парламентера», чего можно ожидать в предстоящем бою от вековых врагов англичан – непримиримых шотландских горцев. Будет ли они милостивы к побежденным: будут ли брать в плен или.... Ответ был лаконичен и доходчив: ни давать, ни просить пощады!!! В общем, на войне – как на войне («a la guerre comme a la guerre»).

Только в 16 ч обе армии медленно пошли друг другу на встречу. Причем первыми как и при Азенкуре вперед двинулись англичане. Но если они шли полностью сохраняя строй, то порывистые шотландцы свой боевой порядок с французами сразу же разорвали.

На определенном расстоянии от врага – начало досягаемости выстрела из лука – английские стрелки остановились по команде и принялись загонять имевшие при них заостренные с двух сторон колья в землю под углом к неприятелю. Но на этом все совпадения с развитием событий под Азенкуром резко закончились! Дело в том, что тогда им пришлось втыкать подобные колья в мягкую и рыхлую пашню, да еще вскоре после прошедшего ливня. А теперь – в разгар лета – почва была твердокаменная и дело не так уж и спорилось! Тем более что задние ряды уже начали передавать свои колья передним, а те еще не успели разобраться со своими собственными!

Французы не дремали и их кавалерия бросилась в атаку еще до того, как английские лучники успели дооборудовать свои стрелковые позиции. Их западный конный отряд прорвал правый фланг вражеских стрелков, растоптал чуть не полтысячи зазевавшихся было английских лучников и понесся на подвижной стрелковый резерв, стоявший западнее дороги, рассекавшей английские позиции надвое. Оставшаяся в живых часть английских правофланговых лучников кинулась в бега.

Начало сражения сразу же сложилось для англичан неудачно: их правый фланг под началом самого Бедфорда оголился и если бы не незаурядная отвага его спешенных рыцарей, то отнюдь неизвестно, как все пошло дальше. Но они, лишившись стрелкового огневого прикрытия, продолжали хладнокровно сближаться с вражескими латниками и первыми яростно врубились в их ряды.

Примерно 45 мин (по свидетельствам очевидцев и выживших участников) на этом крыле противники резали и убивали друг друга без всякой пощады. Несмотря на то что англичане все же численно уступали врагу, но благодаря лучшей выучке он смогли отжать врага назад. Пример им подавал сам регент английского короля мастерски орудовавший боевым топором, словно могучий дровосек в вековом лесу. Каждый его удар сопровождался могучим львиным рыком и поваленным неприятелем. Противостоявшие ему французы д’Омаля сопротивлялись как могли, но в какой-то критический момент кто-то дрогнул, за ним – другой, потом – третий; и началась цепная реакция, закончившаяся повальным бегством под защиту крепостных стен Вернейя. Очень может быть если бы французы не знали, что у них за спиной есть возможность спастись в надежном укрытии, то они продолжали бы стоять насмерть? А так, они предпочли бегство продолжению резни. Но мало кто из них смог спастись: крепостной ров с водой оказался могилой для многих из них, в том числе для их главнокомандующего д’Омаля.

Пока Бедфорд разбирался с французами, Солсбери схлестнулся с шотландцами! Вернее, те сами наскочили на англичан! Сшибка была – всем сшибкам сшибка!! Так могли крушить друг друга только кровные враги!!!

Но самые интересные события в тот момент случились в тылу англичан, где стоял их обоз! Все очень просто! В составе франко-шотланских войск было 600 конных наемников из Ломбардии. Они были хороши не во фронтальном мужественном противостоянии стенка на стенку, а в лихом кавалерийском наскоке, когда можно налететь на плохо охраняемый объект, порубить его не очень-то рискуя получить адекватный ответ. Вот этим-то они и были славны! Именно они заприметили в тылу у англичан достойный их внимания «объект», т.е. тыловые повозки под охраной всего лишь пажей и грумов, т.е. не самых опасных бойцов в неприятельском стане.

Пользуясь тем, что подвижной стрелковый резерв Бедфорда оказался отвлечен отражением атаки прорвавшихся французских конных рыцарей, «легконогие» ломбардцы обошли по дуге левый фланг сцепившихся насмерть с шотландцами солдат Солсбери и обрушились со всего хода на обозников. Трудно сказать, почему левофланговые английские лучники не сумели их остановить своим заградительным огнем, поскольку они пронеслись пределах досягаемости их стрел. Но, так или иначе, английские пажи, грумы и слуги, попытавшиеся оказать мало альски эффективное сопротивление оказались быстро «порублены в капусту», обоз разграблен и часть рыцарских коней уведена чуть ли не из-под носа у подвижного стрелкового резерва, который в тот момент был всецело поглощен отражением кавалерийской атаки французов уже в тылу другого фланга – фланга, где так умело и удачно рубились рыцари самого Бедфорда.

Только после того как подвижной резерв сумел отбросить прорвавшуюся французскую кавалерию, пришло время «разобраться» и с ломбардцами. Возиться с ним долго не пришлось: итальянцы долго себя упрашивать покинуть поле боя подобру-поздорову не заставили.